Причем как раз в такой день. Я этому не верю.
Вулф пожал плечами:
– Ну, не верьте. Я не отвечаю ни за вашу доверчивость, ни за вашу подозрительность, мистер Кремер. За это не отвечает также и мистер Гудвин.
Ведь сие от нас не зависит. Не знаю, чем могу вам помочь.
– Да, да, и никто бы этому не поверил, – упрямо заявил Кремер, не желая принимать насмешки Вулфа. – По этой то причине я и пришел. Я уверен, что
Гудвин отправился в парикмахерскую потому, что знал о случившемся убийстве.
– Вы сильно ошибаетесь, – сказал я. – Ваша мнительность часто вас подводит, инспектор. До тех пор, пока я не пришел туда, я не только не знал,
но даже не подозревал, что в парикмахерской или в другом месте убит человек.
– Вы зачастую врете, мистер Гудвин.
– Только в известных пределах, ну, а пределы то я знаю. Я могу зафиксировать свои показания письменно. Запишите все это, и я распишусь, а в
конторе на углу находится нотариус. Вы понимаете, что я не пойду на дачу ложных показаний.
– Так ваш визит в парикмахерскую не имеет ничего общего с убийством?
– Сформулируйте это таким образом, коли так вам больше нравится. Да, не имеет!
Вулф налил себе еще пива.
– Скажите, – заговорил он вполне миролюбиво, – каким образом мистер Гудвин смог бы узнать про убийство?
– Понятия не имею! – Кремер нетерпеливо махнул рукой. – У меня нет готовой схемы. Но мне прекрасно известно, что когда я занят раскрытием
убийства, и появляетесь вы сами или Гудвин – жди неожиданностей. А Гудвин был в парикмахерской через два часа после того, как это произошло.
Домыслы о случайном совпадении меня не устраивают. Откровенно говоря, я не представляю, каким образом и в качестве кого вы можете выступать в
данном деле. Вы работаете только за большие деньги. Конечно, человек, сбивший двух женщин на Бродвее, может быть весьма состоятельным, но в
таком случае он не из числа сотрудников парикмахерской. Ни у одного из них нет таких заработков, чтобы нанять Ниро Вулфа. Получается, что вас
привлекли не деньги. А я, сознаться, не представляю, что же еще может сдвинуть вас с места… Знаете, сейчас, пожалуй, я бы выпил стаканчик пива,
если вы не возражаете.
Вулф наклонился и нажал кнопку.
– Меня смущало то, – продолжал Кремер, – что Гудвин не случайно оказался на месте преступления… Но я должен признать, что не настолько уж он
бесшабашен, чтобы дать заведомо ложные показания…
Он посмотрел на меня.
– Давайте это письменное заявление. Сегодня же. Составьте его сами, но ясно и точно.
– Будет сделано, – заверил я.
– Сегодня же, слышите?
– Да.
– Только не забудьте.
Вошел Фриц. Он поставил поднос на письменный столик возле локтя Кремера и откупорил бутылку.
– Налить, сэр?
– Спасибо, я сам.
Кремер взял стакан в левую руку и аккуратно наполнил его до краев. В отличие от Вулфа, он не любил большой пены.
– Я подумал, – продолжал инспектор, – что Гудвина могло привести туда что то такое, о чем вы готовы мне рассказать, но сам он – нет, поскольку
вы его хозяин, а он чертовски скрытен, пока не получит от вас соответствующих указаний. Я не хочу сказать, что располагаю какими то сведениями,
которые заставили бы вас выложить карты. Вам, конечно, хорошо известен закон о сокрытии информации. Однако те номера, которые вы откалываете…
Пена в стакане осела до приемлемого уровня, и он замолчал, чтобы сделать глоток.
– Так вы подумали, – спросил Вулф, – что я послал Арчи в парикмахерскую с каким то поручением?
Кремер облизал губы.
– Да. И по вышеназванным соображениям я продолжаю так думать.
– Вы ошибаетесь. Я его не посылал. Поскольку вы желаете получить письменное заявление от Арчи, можете получить второе от меня, это я вам устрою.
В нем будет сказано, что я не только не посылал его в парикмахерскую, но даже не знал, что он собирается туда идти, и что я не знал ничего и не
слышал про убийство до тех пор, пока Арчи не вернулся и не рассказал мне об этом.
– Готовы присягнуть?
– Да. Вы напрасно потеряли время, явившись сюда, и можете получить хотя бы маленькую компенсацию.
Вулф потянулся ко второй бутылке.
– Кстати, я все еще не знаю, почему вы пришли. По словам Арчи, убийца известен, и единственное, что остается вам сделать, это найти его. Этот
человек… гардеробщик, Карл, да? И еще его жена, ты так говорил, Арчи?
– Да, сэр. Тина, одна из маникюрш… Пэрли мне прямо сказал, что они это сделали и скрылись.
Вулф хмуро посмотрел на Кремера:
– Тогда чего же вы ждете от меня? Каким образом я сумею вам помочь?
Выливая остаток пива в стакан, Кремер упрямо повторил:
– Когда я вижу, что Гудвин вертится поблизости, я хочу знать, с чего бы это?
– Не верю! – грубо оборвал его Вулф и сразу же повернулся ко мне: – Арчи, я думаю, ты сам виноват. Ты очень ершистый и много болтаешь. Наверняка
и на этот раз что то сделал или сказанул? Ну, выкладывай!
– Конечно, вечно я виноват… – пожаловался я с обиженным видом. – Что я сделал? Побрился! Но поскольку у Эда сидел в кресле клиент, мне пришлось
подождать. Я поговорил с Пэрли и посмотрел журнал, хотя нет, начал было смотреть, но отложил. Потом побеседовал с инспектором Кремером, немного
с Жанет, для вас – мисс Шталь, ну и с Эдом, пока я сидел у него в кресле. Вернее, говорил он…
– Ты чего сказал мистеру Кремеру?
– Практически ничего, просто вежливо ответил на вопросы.
– А мистеру Стеббинсу?
Мне показалось, что я понимаю, куда он клонит. Оставалось только молить бога, чтобы не вышло ошибки.
– Ну, спросил, что происходит, и он мне объяснил. Я же вам об этом рассказывал?
– В общих чертах. А дословно?
– Ничего, черт возьми! Конечно, Пэрли интересовало, что привело меня в парикмахерскую, и я объяснил ему… подождите подождите… Возможно, тут вы и
правы. Он спросил, видел ли я Карла и Тину этим утром, и я ответил – «конечно, я усадил их у нас в передней комнате и велел им помалкивать, так
что если…»
– Ха! – фыркнул Вулф. – Так я и знал! Все твой проклятый язык! – Он посмотрел на Кремера: – Чего же вы теряете время?
Вулф пытался говорить не слишком презрительно, потому что инспектор все же пил его пиво.
– Поскольку Арчи поспешил раскрыть наш небольшой секрет, с моей стороны было бы бесполезно стараться сохранить его. Главным образом, мы именно
для этого и используем нашу переднюю комнату – содержим в ней убийц!.. Полагаю, вы вооружены? Идите и арестуйте их. Арчи, открой дверь!
Я подошел к передней комнате и раскрыл в нее дверь, но не слишком широко.
– Лично я смертельно боюсь убийц! – сказал я вежливо. – Иначе бы с радостью вам помог!
У Кремера в руке был наполовину полный стакан. Очень возможно, что это сыграло свою роль. С его упрямством он мог бы пойти и заглянуть в
комнату, хотя наше представление убеждало его в том, что там пусто. Позднее мы с Вулфом от души посмеялись, представив, какой у него был бы вид…
Но пиво усложнило его задачу. Нужно было либо идти со стаканом в руке, либо допить его до конца, либо швырнуть его в физиономию Вулфа.