- Библиотека.
Тысячи книг, старых и новых, современных, однако, сравнительно мало.
- Он много читал?
- Я не интересовалась, что он делает вечерами. Эта лестница ведет прямо в контору - мы с вами прошли над вестибюлем. Я вам еще нужна?
- Возможно, мне еще надо будет встретиться с вами. Если это случится, я позвоню.
Ее вновь влекла к себе бутылка коньяка.
- Вы, наверное, спуститесь теперь в нотариальную контору?
- Мне действительно хотелось бы поговорить с господином Лекюрером.
Простите, что побеспокоил вас.
Г-жа Сабен-Левек удалилась: в общем-то выглядела она жалко, но одновременно вызывала раздражение. Мегрэ начал спускаться по лестнице.
Наконец-то он мог раскурить свою трубку - курить ему хотелось еще в квартире.
Он оказался в просторной комнате, где полдюжины машинисток яростно стучали по клавишам и с удивлением подняли на него глаза.
- Я хотел бы видеть господина Лекюрера.
Сотни зеленых папок на стеллажах, как обычно в учреждениях и в большинстве нотариальных контор. Невысокая брюнетка провела его через комнату, где стоял только длинный стол и огромный сейф устаревшей конструкции.
- Сюда, пожалуйста.
Другая комната, где человек неопределенного возраста в полном одиночестве склонился над чем-то. Он безразлично взглянул на Мегрэ, который проследовал в соседнюю комнату, где трудились пятеро служащих.
- У господина Лекюрера никого?
- Кажется.
- Вас не затруднит узнать у него по телефону, может ли он принять комиссара Мегрэ?
Им пришлось немного подождать, стоя перед обитой дверью, прежде чем она распахнулась.
- Входите, пожалуйста. Вы мне не помешаете.
Лекюрер был моложе, чем представлял его себе комиссар, узнав, что он работал еще при покойном старом нотариусе. Ему, наверное, не было еще и пятидесяти. Это был брюнет с маленькими усиками в темно-сером, почти черном костюме.
- Прошу садиться.
Снова резные деревянные панели на стенах. У основателя конторы была неудержимая склонность украшать стены резными панелями темного дерева.
- Думаю, вас побеспокоила госпожа Сабен-Левек? Мебель здесь была из красного дерева в стиле ампир.
- Думаю, что именно вы заменяете своего патрона во время его отлучек?
- Я занимаюсь этим как старший клерк. Однако есть документы, подписывать которые я не имею права, что приводит к определенным затруднениям.
Г-н Лекюрер был человеком спокойным: благовоспитанность, отличавшая его, бывает присуща людям, которым приходится общаться с представителями высшего света. Угодливостью это не назовешь, но в его манере держаться сквозила известная почтительность.
- Он ставил вас в известность в случае подобных исчезновений?
- Нет. Это не сообщалось заранее. Я, конечно, не в курсе его личной жизни. Мне приходилось обходиться собственными предположениями. Он часто выходил вечерами, почти каждый вечер, по правде говоря.
- Минутку. Он активно участвовал в делах конторы?
- Большую часть дня он проводил у себя в кабинете и лично принимал большинство клиентов. Он не производил впечатления занятого человека, и тем не менее дел у него было больше, чем у меня.
Особенно в том, что касается управления состояниями, продажей или покупкой замков и владений. Чутье у него было невероятное, и я не мог бы заменить его.
- Его кабинет рядом с вашим? Лекюрер встал открыть дверь.
- Вот он. Обстановка, как видите, того же стиля, но здесь на три кресла больше.
Полный порядок. Ни пылинки. Окна кабинета выходили на бульвар Сен-Жермен, и сюда доносился монотонный шум уличного движения.
Мужчины вернулись на свои места.
- Кажется, обычно эти отлучки не длились больше двух-трех дней...
- В последнее время он исчезал, случалось, и на неделю.
- Ваш патрон держал с вами связь?
- Он почти всегда звонил мне узнать, не случилось ли чего-нибудь требующего его присутствия.
- Вы знаете, откуда он звонил?
- Нет.
- И вам неизвестно, было ли у него в городе какое-нибудь пристанище?
- Я думал о такой возможности. Он не носил с собой много денег и почти все оплачивал чеками. Прежде чем попасть в бухгалтерию, корешки чеков проходили через мои руки. - Г-н Лекюрер нахмурился и замолчал. - Не знаю, вправе ли я касаться подобного рода вопросов. Я приучен к святости профессиональной тайны.
- Но не в том случае, если произошло, например, убийство.
- Вы серьезно об этом думаете?
- Кажется, об этом думает его жена. Г-н Лекюрер пожал плечами, давая понять, что мысли г-жи Сабен-Левек не имеют особого значения.
- Признаюсь, я тоже думал об этом. Впервые его отсутствие длится так долго и он не звонит мне. Неделю назад у него должна была состояться здесь встреча с одним из самых наших влиятельных клиентов, одним из самых крупных, если не самым крупным землевладельцем Франции.
Он знал о ней. Несмотря на свою рассеянную манеру держаться и легкомысленный вид, он никогда ничего не забывал и в делах профессиональных был скорее въедлив.
- Что вы предприняли?
- Я перенес встречу на более поздний срок, сославшись на то, что патрон находится в отъезде.
- Почему, несмотря на свои подозрения, вы не обратились в полицию?
- Это должна была сделать его жена, а не я.
- Она, судя по всему, никогда не появляется в конторе?
- Совершенно верно. Было время, она приходила сюда раз-другой, но не задерживалась.
- Ее встречали не слишком радушно?
- Здесь не были готовы к этому. Даже ее собственный муж.
- Почему?
Он снова умолк, придя в еще большее замешательство, чем прошлый раз.
- Простите, господин комиссар, но вы ставите меня в затруднительное положение. Меня не касаются взаимоотношения моего патрона с его женой.
- Даже если было совершено убийство?
- Это, естественно, все изменило бы. Мы здесь обожаем господина Жерара. Я зову его так, поскольку знал его еще тогда, когда он только закончил университет. Его ценит весь персонал. Никто не позволяет себе обсуждать его личную жизнь.
- Насколько я понимаю, это не распространяется на его жену.
- Она вроде как чужеродный элемент в семье. Я не утверждаю, что она психопатка. Но это как нарывающая заноза.
- Потому что пьет?
- И поэтому тоже.