В этом случае...
Мегрэ не слишком внимательно слушал рассуждения инспектора. Он смотрел в окно и наслаждался утром, смакуя то особое трепетание воздуха, какое бывает, когда солнечные лучи разгоняют ночную влагу.
- Люка что-нибудь говорил о Жюльене?
- Супруги Сюдр живут очень скромно, снимают квартиру из пяти комнат в дешевом доме, держат горничную.
У них есть автомобиль. Субботу и воскресенье они проводят за городом.
- Все это мне известно.
- Виноторговец Эрве Пейро богат, у него большое предприятие на набережной Берси, все свободное время он прожигает с женщинами самого разного пошиба.
У него три автомобиля, один - марки "Бугатти"...
***
"Семейный пляж", - прочел как-то Мегрэ в одном из рекламных проспектов. Так оно и есть. Матери с детьми, мужья, приезжающие к ним в субботний вечер, старики и старухи с бутылками минеральной воды и коробочкой пилюль на столике в отеле, всегда встречающие друг друга в казино в одних и тех же креслах; кондитерская сестер Серэ, где подают пирожные и мороженое; старые рыбаки, всегда одни и те же, которых фотографируют на фоне лодок, вытащенных на берег...
Фернан Бессон также был респектабельным старым господином, а Валентина - самой очаровательной старушкой. Арлетта сегодня утром могла бы позировать для почтовой открытки, муж ее - уважаемый дантист, а Тео - эталон джентльмена, которому прощают его пристрастие к спиртному, потому что он всегда спокоен и держится с достоинством.
У Шарля Бессона - жена, четверо детей, младшему только несколько месяцев; в ожидании траурного костюма по случаю смерти тещи Шарль повязал себе черную ленту на рукав. Он депутат, с министром на "ты", во время предвыборной кампании, должно быть, дружески пожимает руки, целует ребятишек и чокается с рыбаками и крестьянами...
Он оказался одним из тех, кого называют "милейшими людьми", а матушка комиссара Мегрэ назвала бы, пожалуй, "достойным человеком", - высокий, широкоплечий, чуть располневший, с обозначившимся брюшком, немного наивным взглядом и усиками на пухлой верхней губе.
- Я не заставил вас ждать, комиссар? Здравствуйте, Кастэн, рад снова вас видеть.
Его автомобиль был недавно выкрашен заново.
- Никаких дурных новостей?
- Никаких.
- А как мачеха?
- У нее как будто все в порядке. Только что уехала Арлетта.
- А! Она опять приезжала? Как это мило с ее стороны! Я не сомневался, что она приедет успокоить мать.
- Вы позволите, господин Бессон?
Мегрэ отвел Кастэна в сторону и поручил ему отправиться сначала в Ипор, а затем в Фекан.
- Прошу прощения, - сказал комиссар, возвращаясь к Бессону. - Я должен был дать инспектору кое-какие распоряжения. Признаюсь, я даже не представляю, где принять вас. В такую рань моя комната, наверное, еще не убрана.
- Я охотно выпью что-нибудь, а затем, если вы не боитесь свежего ветра, мы могли бы посидеть на террасе казино. Надеюсь, вы не слишком сердитесь, что я не смог встретить вас? Моя жена в отчаянии, из Марселя приехала ее сестра, супруга судовладельца, - их теперь только двое, в семействе Монте не было сына, - и вот на меня свалились теперь все неприятности...
- Вы полагаете, что вас ждут неприятности?
- О теще я не могу сказать ничего плохого.
Она была достойной женщиной, но к старости у нее появились странности. Вы слышали, что ее муж занимался строительным делом? Половина жилых домов и немало общественных зданий в Дьеппе сооружены им. Большую часть состояния он оставил в недвижимости. Моя теща сама всем управляла после смерти мужа. Она никогда не давала согласия на ремонт зданий. Отсюда несчетное число тяжб с жильцами, муниципалитетом и даже с налоговой инспекцией.
- Разрешите вопрос, месье Бессон. Встречалась ли ваша теща с Валентиной?
Мегрэ выпил вторую чашку кофе с коньяком и принялся наблюдать за собеседником, который вблизи оказался более обрюзгшим и менее представительным.
- К несчастью, нет. Они никогда не соглашались на встречу.
- Ни та ни другая?
- Точнее, мать моей жены не желала знать Валентину. Это глупая история. Валентина, когда я представил ей Мими, внимательно осмотрела ее руки и пробормотала что-то вроде: "У вас, конечно, не отцовские руки?" - "Как это понять?" - "Руки каменщика я представляла себе большими и широкими", - ответила Валентина.
- Видите, как все это глупо? - развел руками Бессон. - Мой тесть действительно в начале своей карьеры был каменщиком, хотя очень недолго. И все же он привык сквернословить. Думаю, что это он делал нарочно, ведь он был богат; он был важной персоной в Дьеппе и во всей округе, и его забавляло шокировать людей своим поведением и крепкими словами.
Когда моей теще передали слова Валентины, она была задета за живое. "Это все-таки лучше, чем быть дочерью спившегося рыбака!" - сказала она. Потом она припомнила время, когда Валентина была продавщицей в кондитерской сестер Серэ...
- И обвиняла Валентину в том, что та отличалась примерным поведением?
- Да. Она еще подчеркивала разницу в годах ее и мужа. Короче, они никогда не соглашались встретиться. - Пожимая плечами, Бессон добавил:
- Подобные истории бывают во всех семьях, не так ли? Хотя каждая из них - достойная женщина.
- Вы очень любите Валентину?
- Очень. Она всегда была добра ко мне.
- А как относится к Валентине ваша жена?
- Естественно, что Мими менее расположена к ней.
- Они ссорятся?
- Они редко видятся. Не чаще одного раза в году.
Перед встречей я всегда рекомендую Мими быть терпимей, подчеркивая, что Валентина - пожилой человек. Она обещает. Но это не предотвращает взаимных колкостей.
- Так было и в прошлое воскресенье?
- Не знаю. Я водил ребят на прогулку.
"Кстати, что думают дети о своем отце? - подумал Мегрэ. - Вероятно, как и большинство детей, они уверены, что он сильный, умный человек, способный защитить и направить их жизнь. Они не понимают, что это безвольный и недалекий человек, не приспособленный к жизни.
Мими, должно быть, говорит о нем: "О, он так добр!"
А он и в самом деле любит их всех и на жизнь смотрит большими глазами, наивными, сластолюбивыми.
Ему, конечно, всегда хотелось быть сильным, умным, лучшим из мужчин!
И у него, наверное, была масса всяких планов. Многие из них ему не удалось осуществить, и некоторые если и осуществлялись, то приводили к фиаско. В обоих случаях он считал, что просто обстоятельства были против него.
И все-таки разве он не добился, чтобы его избрали депутатом? Теперь-то все узнают ему истинную цену.