– Вот и дед, видно, впал в детство, – заключил Вениамин, задумчиво помешивая чай. – Я, конечно, не психиатр, но в данном случае рекомендовал бы бета-галозин. Он снимает подозрительность или по крайней мере заставляет усомниться в своих убеждениях. А тогда уж с пациентом можно нормально побеседовать, уговорить пройти полный курс лечения… – Сахар быстро растворился, но доктор продолжал рассеянно брякать ложечкой.
– А у нас он есть, этот галозин? – заинтересовался Станислав.
– Да, входит в штатную аптечку – в космосе всякое бывает. Но, увы, духового ружья и игл, пробивающих скафандр, к шприцам не прилагается, – вздохнул Вениамин и наконец отпил из чашки.
– Значит, попробуем договориться без лекарств, – с сожалением решил капитан. – У нас есть парочка бронежилетов, на всякий случай наденем их поверх скафандров.
– Всего парочка? А остальные за них спрячутся? – ухмыльнулся Теодор, представив эту сцену.
– Остальные будут выжидать поодаль, чтобы и старика не нервировать, и под пули не подставляться. – Полуоткушенный кусок булочки отломился и упал в чай, пришлось поспешно вылавливать его ложечкой.
– И кто пойдет? – оживился пилот. – Мы с Дэном?
– Дэн – точно нет, – категорически возразил Станислав и, покосившись на ссутулившегося над тарелкой навигатора, уже мягче пояснил: – Он старику и в прошлый раз чем-то не понравился, как бы снова «проверку» не устроил.
– А киборгов тридцать лет назад еще не было, что ли? – удивилась Полина.
– «Двойки». Клоны типовой внешности. – Капитан еле удержался, чтобы не добавить: «А у нас мало того что штучная модель, так еще и заводской брак».
– Кстати, тебе, Стас, я тоже не советую ходить, – вмешался Вениамин. – Лучше прикрыл бы нас с тыла бластером.
– Нас? – удивился капитан. – Ты это серьезно?
– Ну я же врач, – гордо выпятил грудь тот. – Я умею общаться с больными людьми.
– Зато ты бегаешь медленно.
– Мне убегать не придется, – самонадеянно пообещал доктор.
– Вгы прлднок? – насмешливо шевельнул усами Михалыч. – Двт я пду ивсскнда сдлаю!
– Ладно, я понял, – покорно сказал Станислав. – Будем тянуть жребий.
* * *
После полуночи – сутки здесь длились около тридцати часов – ветер поменялся, залепив корабль снегом и с правого борта. Несколько раз сквозь рев бури пробивалась далекая пальба, заставляя всех сначала вскакивать, затем вздрагивать, а под конец со стоном накрывать голову подушкой и желать мозгоедам приятного аппетита.
Несмотря на беспокойного соседа, команда выспалась раньше, чем наступил рассвет, и встретила оный, завороженно глядя на обзорные экраны, а потом и в иллюминаторы. После восхода первого солнца снежная равнина потемнела, захлюпала под лапами падальщиков, выискивающих тех, кто вечером не успел добежать до норки. Под лучами второго долина превратилась в озеро с «замком» посредине, красиво, но недолго отражавшимся в воде: через час она стала грязью с частоколом толстых стеблей, увенчанных огромными нежно-розовыми цветами. Прилетели с ответным визитом вчерашние «птицы» и принялись с мушиным упорством долбиться в силовое поле. Спугнул их только открывшийся шлюз.
– Нормально! – сообщил Тед, первым спрыгнув на землю. Грязь уже загустела настолько, что еще проминалась под ногами, но хлюпать и скользить перестала.
– Как тебе в бронежилете, не слишком тяжело? – обеспокоенно поинтересовался Станислав у Полины. Девушка упрямо помотала головой. Гордость за порученную миссию перевешивала страх (правда, совсем ненамного), и отдать «счастливый» билетик зоолог отказалась наотрез, хотя «проигравшие» дружно предлагали поменяться.
– Ну пошли, что ли.
Теодор безмятежно забросил на плечо палку от швабры с привязанной на конце футболкой. Белой она была только условно и на швабре смотрелась очень органично. Зато не жаль, если пулей пробьют.
– Что говорить, помните? – продолжал напутственный инструктаж Станислав.
– «Сдавайся, ничтожный гуманоид!» – прохрипел пилот зловещим басом.
– Тед, отдай флаг Вениамину.
Теодор покрепче сжал палку и отрапортовал:
– Вести себя предельно вежливо, без резких движений, не спорить, не настаивать, а спокойно уговаривать.
– И без дурацких шуточек, – сурово добавил капитан, но вялое «ага» его не успокоило. Эх, надо было все-таки самому идти!
Команда учла прошлые ошибки и сразу направилась к лесу. Лезть в чащу не стали, остановились на опушке, готовые, чуть что, попрятаться за деревья. Тед с Полиной двинулись дальше, красноречиво размахивая футболкой. На цветы, уже полускрытые травой, запоздало слетались «бабочки» – пестрые блюдца размером с ладонь-две. Вместо крылышек шаровидное тельце окаймляла сплошная мембрана, в спокойном полете колышущаяся волнами, а при резком наборе скорости – толчками, как у медуз.
«Крепость» безмолвствовала, даже когда космолетчики приблизились к ней на предписанные капитаном двадцать метров. Теодор, поколебавшись, снял шлем. Солнца еще не раскочегарились настолько, чтобы ослеплять глаза и валить с ног одним тепловым ударом, регуляторы скафандров стояли на «нейтрале». К тому же дед прекрасно обходился без головного убора. Может, открытые человеческие лица вызовут у него больше доверия?
Полина последовала примеру друга. Воздух оказался теплым и сырым, вызывая одышку и неприятное чувство спертости в груди.
– Ой, Тед, смотри, какая красота! – Девушка зачарованно прикипела взглядом к пурпурной с золотыми разводами «бабочке», по спирали спускающейся все ниже и ближе.
Теодор цинично хрястнул по красоте флагом, и правильно сделал – когда тварь упала лапками кверху, между ними обнаружились солидные жвалы.
– Ну и где наш дедуля? – поинтересовался пилот, втыкая шест в землю и заодно, для надежности, в быстро обесцвечивающийся трупик. – Эге-гей, мы мирные парламентеры! Хотим просто поговорить!
– Чевой вам, мозгоеды? – тут же охотно откликнулся «караульный», высовывая из-за стены нос и дуло винтовки.
– Может, заключим перемирие на часок, а? – Теодор для наглядности помахал «флагом». – Ты нам гасильную установочку одолжишь, а мы тебе консервов там подкинем или скафандр новый.
– Ха, консервы! – презрительно фыркнул дед, убеждаясь в безобидности гостей и поднимаясь в полный рост. – Да у меня тут такая гидропоника, что вам и не снилась! – И в доказательство вытащил из-за пазухи здоровенный спелый помидор, смачно грызанул его за бок и запулил огрызком в «зараженцев». – А шкафандров мне ешшо на тришта лет хватит!
Помидор взорвался у ног пилота, как заправская бомба. Теодор с руганью отскочил назад, наклонился, рассматривая забрызганные ботинки.
– Дедушка, ну войдите в положение! – взмолилась Полина. – Нам надо как можно скорее попасть на Мерак, а без прыжкового двигателя мы из этого сектора улететь не сможем. Дайте погаситься, а?
– Ниче, – воинственно отрезал дед, – само со временем затухнет. Посидите тут месяцок, не треснете!
– У-у-у, старый пень… – сердито прошипела девушка. – По-моему, он даже рад, что мы здесь застряли.
– Еще бы, тридцать лет в одиночестве куковать, а тут такое развлечение!
Дед дожевал помидор, и пули ровненьким веером легли у ног парламентеров. Пришлось бросать флаг и ретироваться в лес. Вслед «мозгоедам» несся дребезжащий и очень обидный смех.
* * *
Совещание устроили уже в корабле, задраив шлюз и сняв скафандры.
– По крайней мере из пулеметов он на этот раз палить не стал, – традиционно попытался внести нотку оптимизма Вениамин.
– Пргрсс! – иронично заметил Михалыч.
– Значит, больной все-таки идет на контакт, – продолжал развивать мысль доктор. – Это обнадеживает. Возможно, нам постепенно удастся завоевать его доверие и добиться устойчивой ремиссии…
– Через месяц, год? – раздраженно перебил Станислав. – Скорее у нас самих крыша поедет.
– Давайте завтра снова к нему сходим, проследим, так сказать, тенденцию.
– Сходить-то мы можем, – Теодор рассеянно подбрасывал и ловил за рукоятку тяжелый перочинный ножик, – но, боюсь, старый хрыч только войдет во вкус. Еще бы, сами мозгоеды ему поклоны бьют и с одного выстрела разбегаются! И как он за тридцать лет весь боезапас не расстрелял?!
– Разрывные пули у него только в винтовке. – Дэн, которому, видно, надоело мельтешение стали перед носом, протянул руку и двумя пальцами поймал нож за кончик лезвия. Сложил и спокойно вернул опешившему пилоту. – А пулеметы заряжены цельнолитыми самодельными, я сегодня пару штук подобрал.
– Значит, синтезатор у него тоже работает, – с досадой заключил Тед. – Знай подкидывай металлолом. Эх, был бы у нас станнер… – Пилот укоризненно покосился на капитана, намекая, что приказ вернуть пиратам все оружие был не самым разумным.
– Станнера у нас нет, – жестко отрезал Станислав. Трофейный арсенал радовал бы их только до первого таможенного сканера, обернувшись конфискацией со штрафом. – Самонаводящейся сети, гранат с паралитическим газом и штурмового бронеробота тоже. Поэтому давайте перейдем от фантастических идей к реальным.
Теодор с кровожадным видом снова выщелкнул лезвие из ножа.
– Из вашего бластера его снять – раз плюнуть!
– Старого душевнобольного человека? – возмутилась Полина.