Она ощущала каждую выпуклость этого твердого тела, включая его могучую плоть. Это неведомое ранее ощущение заставило ее замереть от сладкого ужаса.
Она почувствовала, что теряет сознание, и попыталась восстановить дыхание. Этого момента она ждала всю жизнь. Почему же тогда его страсть так шокировала ее? Чего она ожидала? Он был мужчиной в полном смысле этого слова. Воином.
Наконец-то он понял, что нуждается в ней.
Любопытство заставило ее забыть о неудобной позе. Марисса осторожно погладила широкие плечи, впервые в жизни решившись на такую вольность. Рэт застонал, словно хотел, чтобы она не останавливалась. С огромным наслаждением она запустила пальцы в его темные пряди. Они оказались невероятно мягкими. Кто бы мог подумать? Такой грозный мужчина. А волосы на ощупь — как шелк.
Мариссе захотелось прочитать его мысли. Раньше такое не пришло бы ей в голову, но сейчас все было по-другому. Безумно хотелось узнать, что же будет дальше. Он ее поцелует? А потом они займутся любовью? Рэт разрешит ей жить рядом? Она с радостью поселилась бы с ним у Дариуса. Или в любом другом месте. Где — не имело никакого значения.
Закрыв глаза, она погрузилась в его сознание.
И увидела женщину.
Темноволосая красавица, с полузакрытыми от страсти глазами, лежала на спине. Он ласкал ее тугие розовые соски и целовал живот, опускаясь все ниже…
Марисса отбросила этот образ, как ядовитую змею.
Так вот с кем он был сейчас. Не с ней, а с этой женщиной. Это ее тело он обнимал, это ее кровь пил так жадно.
И вся его эрекция принадлежала ей — той.
Рэт продолжал жадно пить, время от времени сжимая свои объятия. Марисса заплакала от несправедливости.
Так больно было отказаться от своих надежд и признать очевидный факт, что никакой любви между ними нет и в помине.
Как ей хотелось, чтобы он не останавливался и выпил ее досуха. Дал ей умереть.
Как долго она тешила себя иллюзиями. Понадобились века, чтобы понять очевидное.
Он никогда не принадлежал ей и принадлежать не будет.
Грезы растаяли, оставив ее в полном одиночестве.
Глава 21
Бэт бросила сумочку на столик в прихожей, поздоровалась с Бу и отправилась в ванную. Она собралась было принять душ, — несколько минут под струей горячей воды вернули бы ее телу легкость, — но передумала. Не хотелось смывать запах Рэта с кожи. Она никогда раньше с таким не сталкивалась: эротический аромат темных специй трудно с чем-либо спутать и невозможно забыть.
Включив воду, она ополоснулась, почувствовав между ног легкое жжение. Ее не сильно волновала боль — Рэт имел полное право сделать с нею это снова в любой момент, когда только захочет.
Он был…
Трудно было выразить это словами. Бэт вспомнила, как он извергался в нее. Широкие плечи, покрытые испариной, вздымающаяся от напряжения грудь. Рэт отдал всего себя без остатка. Сделал ее своей.
Да, все именно так. Она находилась во власти мужчины, хозяина, который поставил на ней свою метку. Овладел ею.
Бэт захотела испытать это еще раз, немедленно.
Но, тряхнув головой, она решила, что пора опомниться и положить конец незащищенному сексу. Хватит с них и двух раз. Нужно быть осторожнее.
Выходя из ванной, она поймала свой взгляд в зеркале и замерла.
Внешне ничто не изменилось, она выглядела так же, как утром. Но появилось ощущение, что из зеркала на нее смотрит чужой человек.
Приоткрыв рот, Бэт потрогала зубы. Два передних клыка определенно побаливали.
Боже милостивый, кто же она на самом деле? Во что превращается?
Как Рэт изменился после их близости! Как оттолкнул ее! Его били судороги. Мускулы были готовы вырваться наружу. Клыки стали длиннее, вырастая на глазах.
Благородные черты исказились в агонии.
Неужели ее ждет такая же участь?
Из комнаты раздался негромкий стук: кто-то барабанил в окно. Бу мяукнул в знак приветствия.
Бэт осторожно выглянула из ванной.
У раздвижных дверей что-то темнело. Огромная фигура.
— Рэт? — Она подбежала и распахнула дверь. И тотчас же пожалела о своей беспечности.
На пороге стоял совершенно незнакомый мужчина. Одетый, как Рэт, в черную кожу с головы до ног. У него были короткие черные волосы, суровое лицо и пронзительные темно-синие глаза.
Потянув носом, он нахмурился и посмотрел на Бэт в упор. Потом опомнился.
— Бэт? — Низкий голос был вполне дружелюбным. Мужчина улыбнулся, обнажив клыки.
Бэт даже не вздрогнула.
Черт возьми, быстро же она привыкла к таким сюрпризам.
— Меня зовут Торман, я друг Рэта. — Незнакомец протянул руку. — Или просто Тор.
Бэт пожала его ладонь, не зная, что и сказать.
— Побуду при тебе некоторое время. Если что понадобится, я во дворе.
Мужчина — вампир, или кто их теперь, к чертям, разберет, — развернулся и зашагал к садовому столику.
— Постой, — замялась она. — Зачем во дворе… Проходи в дом.
— Даже так? — Он пожал плечами и перешагнул через порог.
Бу громко мяукнул и потерся головой о тяжелый ботинок. Они поздоровались, как старые друзья. Когда вампир выпрямился, полы кожаной куртки распахнулись, и Бэт увидела кинжалы. Похоже, у парня под курткой такой же арсенал, как тот, что Буч изъял у Рэта.
— Выпьешь что-нибудь? — Она поморщилась: «Только не кровь. Пожалуйста, не говори, что будешь пить кровь».
Он весело ухмыльнулся, как будто прочитав ее мысли.
— А пиво у тебя есть?
Пиво? Он пьет пиво?
— Скорее всего, да.
Она пошла на кухню и вернулась с двумя бутылками «Сэма Адамса». Ей тоже не мешало выпить.
Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.
Громкое мяуканье заставило ее поднять голову.
— Привет, Бу.
Бедняга таился с того момента, как она ворвалась в квартиру, рыдая во весь голос и разбрасывая одежду.
Мяукнув еще раз, черный кот выбрался из-под дивана и мягко прыгнул ей на колени. Большие зеленые глаза смотрели настороженно.
— Прости меня за этот спектакль, — прошептала Бэт, помогая ему устроиться поудобнее.
Кот уткнулся головой в ее плечо и заурчал. Как теплое облако, он мягко придавил ее своим весом. Она сидела, забыв обо всем, и гладила тонкую шкурку.
Громкий звонок заставил ее подпрыгнуть. Бэт протянула руку, стараясь не делать лишних движений. Годы совместной жизни с Бу отточили координацию, она могла одновременно говорить по телефону и гладить кота.
— Алло.
Кто бы это мог быть? Для торговых агентов слишком поздно, скорее всего, звонят с работы или псих какой-нибудь не может уснуть.
— Привет, леди Би. Надевай свои бальные туфельки. Тут, у «Скримера», машина взлетела на воздух вместе с хозяином.
Бэт закрыла глаза и чуть не заплакала. Старина Хосе де ла Круз, местный детектив, но в некотором роде еще и друг.
Большую часть рабочего времени она проводила в полиции и знала там многих. Хосе был ее любимчиком.
— Эй, ты еще там?
«Скажи ему. Скажи, что с тобой случилось. Открой рот».
Стыд и страх парализовали голосовые связки.
— Я тебя слышу, Хосе, — она отбросила с лица волосы и прочистила горло, — но я сейчас не могу.
— Да ладно тебе. Когда ты отказывалась от свеженьких новостей?
Он захохотал.
— И между прочим, расследование ведет Свинцовый Зад.
Свинцовый Зад, он же Брайан О'Нил, он же Буч, он же Сэр, был детективом убойного отдела.
— Я действительно сейчас не могу.
— Весело проводишь время? — В голосе промелькнуло любопытство. Хосе был женат и счастлив в браке, но так уж сложилось: ребята из участка любили с ней пофлиртовать. Симпатичная и свободная, она притягивала их как магнит. — А с кем?
— Господи, нет у меня никого. Я одна.
Затянувшаяся пауза насторожила ее приятеля-полицейского.
— Что-то случилось?
— Все в порядке, но я просто устала. Завтра к вам заскочу.
Утром у нее будет достаточно сил, чтобы все рассказать и не сорваться в истерику.
— Давай я к тебе заеду?
— Спасибо, не надо. Все в порядке.
Она повесила трубку.
Через четверть часа Бэт натянула чистые джинсы, длинную рубашку и вызвала такси.
Перед уходом она залезла в шкаф и перетряхнула все сумки в поисках перцового спрея. Вышла из дома, сжимая баллончик в руке.
Всю дорогу от дома до места взрыва она пыталась справиться с голосом. Как это ни противно, Хосе придется все рассказать. Нужно сделать все возможное, чтобы этих мерзавцев поймали.
Рэт материализовался в кабинете Дариуса.
Черт, он уже забыл, до чего же красиво этот вампир живет.
Хотя Ди и был воином, но он происходил из древнего рода принцепсов. Его предки-аристократы отличались отменным вкусом. Дариус унаследовал любовь к красивой жизни. Старинный особняк был доверху забит антиквариатом и безделушками. Хороший дом, надежный, как банковский сейф.
— Какой приятный сюрприз, милорд.
Дворецкий в черной ливрее вошел в кабинет, низко поклонился и выключил свет. Рэт облегченно вздохнул. Фриц управлял домом более ста лет. Он был доггеном, его племя веками прислуживало аристократам и воинам. Старик не боялся солнечного света и мог выходить днем, но старел быстрее, чем вампиры.
— Вы к нам надолго, милорд?
Рэт покачал головой.
— На часок, не более.
— Ваша комната готова. Если что потребуется, я к вашим услугам.
Фриц низко поклонился, вышел из комнаты и плотно прикрыл за собой двойные двери.
На стене гостиной висела огромная картина — портрет какого-то из французских королей. Рэт подошел к ней и прикоснулся рукой к золоченой раме. Холст медленно пополз вбок, и за ним обнаружился холл с каменными стенами, освещенный газовыми фонарями.
Он перешагнул раму и пошел вниз по ступенькам. На площадке были две двери. Одна вела в роскошные апартаменты Дариуса, вторая — в гостевую. «Мой дом родной вдали от дома» — так называл свое обиталище Рэт.
Основная-то резиденция находилась на складе в Нью-Йорке. Это была комната со стальными стенами и крепкими замками. Система безопасности соответствовала стандартам Форт-Нокса. Рэт там отдыхал днем. Туда он не приглашал никого — ни братьев, ни Мариссу. Его личная жизнь была неприкосновенна.
Как только Рэт вошел внутрь, на стенах загорелись свечи, их тусклый свет не пробивал тьму. Дариус позаботился о друге: все вокруг было черным. Стены, потолок, кожаный диван, огромный телевизор и ванная, облицованная мрамором. В углу стояла кровать с черными шелковыми простынями и горой подушек. В стенном шкафу хранился запас одежды и оружия.
По какой-то загадочной причине Дариус всемерно старался зазвать Рэта к себе в дом. Это не было связано с соображениями безопасности: Ди мог прекрасно и сам за себя постоять. Мысль о том, что вампир Ди может страдать от одиночества, казалась смешной.
Рэт почувствовал близость Мариссы прежде, чем она материализовалась в комнате: на него пахнуло свежим ветерком и запахом океана.
«Поскорее бы с этим развязаться и вернуться на улицу, — подумал он. — Рученьки так и чешутся с кем-нибудь подраться».
Сегодня вечером он уже пригубил из этой чаши и теперь хотел насладиться ею сполна.
Он обернулся. Марисса замерла в глубоком поклоне; на лице — преданность и смущение.