Потом я налила себе еще одну чашку кофе и отыскала телефонный справочник. Очень тонкий. Никогда не видела таких тонких справочников.
Я поняла почему, когда стала искать такси. Там была всего одна компания. Но мне достаточно и одной.
Я подошла к телефону, сняла трубку с базы и набрала номер.
— «Трифти», — ответил женский голос.
— Здравствуйте. Меня зовут миз Шеридан, и мне нужно такси до города.
Повисла пауза.
— Нина?
Я вздрогнула и застыла с трубкой около уха.
— Алло? — позвал голос.
— Эм-м... да?
— Та самая Нина?
— Откуда вы знаете, кто я?
— Ну-у, звонил Макс, сказал, что позвонит леди по имени Нина с необычным акцентом и захочет заказать такси. Ты леди с необычным акцентом, и ты заказываешь такси. Я уже принимала звонки от людей с британским акцентом, правда не много. Так что я угадала. Ты Нина?
Я подумала, успею ли добраться до Денвера, а потом до Англии, прежде чем кто-нибудь обнаружит труп Макса. Потом я подумала, станет ли кто-нибудь затевать экстрадицию, если узнают, что это я его убила. Слишком много бумажной волокиты ради одного большого, властного негодяя с гор. А потом я задумалась: если Макс такой большой, то как же его убить?
В итоге я решила: отравление.
И только после этого ответила:
— Да, я Нина.
— Макс сказал, что ты свалилась с гриппом, девочка. Тебе нужен отдых, — посоветовала женщина.
— Я думала снять номер в гостинице в городе.
Она вздохнула мне в ухо, но ничего не сказала.
— Что? — спросила я.
— Детка, если бы Холден Максвелл посадил меня на карантин в своем доме, да еще и сидел со мной, я бы не стала искать никаких гостиничных номеров.
Я нахмурилась:
— Кто такой Холден Максвелл?
— Кто такой Холден Максвелл? — повторила она.
— Да. Кто такой Холден Максвелл?
— Детка, ты с ним живешь.
Его зовут Холден? Что за имечко? Не удивительно, что он называет себя Макс.
Я решила не спрашивать, откуда у Макса такое имя, и не объяснять, что не живу с ним, а просто сказала:
— На самом деле его здесь нет, так что я одна на карантине.
— О, он вернется.
В этом я не сомневалась.
— Поскольку вы, полагаю, знаете, где он живет, не пришлете ли вы сюда такси? — спросила я.
— Не-а, — ответила она.
Я потрясенно замолчала, а потом повторила немного более сердито:
— Не-а?
— Не-а.
— Почему нет?
— Потому что Макс говорит, что тебе нужен отдых.
Да, определенно, яд.
— Я заплачу по двойному тарифу.
— Тебе все еще нужен отдых.
Мои глаза снова заволокло красным, но я постаралась не сорваться и предложила:
— По тройному.
— Тебе нужен отдых.
— Послушайте...
— Приезжай в город вместе с Максом, когда выздоровеешь. Я угощу тебя пивом.
Она и правда только что сказала, что угостит меня пивом? Когда мы успели перейти от заказа такси к пиву?
— Что? — спросила я.
— Меня зовут Арлин. Приходите в «Собаку». Покажу тебе город, известный только местным.
— Но...
— Мне пора. Отдохни, слышишь?
И она повесила трубку.
Я уставилась на трубку, из которой раздавались короткие гудки. Потом отключила ее и поставила на место.
В рекламном объявлении не было ни слова о том, что жители этого городка с приветом. Ни одного слова. Если бы было, я бы точно не нажала «забронировать».
Я еще раз просмотрела телефонный справочник. Других такси не было. Было три фирмы по прокату, но они занимались квадроциклами и снегоходами. Это мне не поможет.
Так что либо мне придется идти пешком, когда мне хочется спать, либо я застряла здесь.
А это значит, я застряла.
А это, в свою очередь, значит, что мне нужно поспать, чтобы набраться сил и с ясной головой спланировать убийство Холдена Максвелла.
Но сначала мне нужно сделать еще одно дело.
Я взяла свою сумочку, достала сотовый телефон и увидела, что батарейка почти села. Также я увидела много сообщений от друзей и ни одного от Найлса.
Я поднялась по винтовой лестнице, вытащила из дорожной сумки зарядник и конвертер, подключила их к телефону и воткнула в стену. Потом я протянула провод и устроилась с телефоном на кровати. Открыв список контактов, я выбрала номер Найлса.
Он ответил после третьего гудка.
— Алло.
— Найлс?
— Нина?
Я попыталась понять, что чувствую, слушая его голос по телефону, но не смогла. Это не было облегчение или приятная близость, а просто... что-то знакомое.
Потом я попыталась понять, что чувствую, не слыша в его голосе облегчения, когда я наконец-то позвонила с другого конца света. Как будто я просто вышла в магазин и звоню спросить его, что он будет на ужин. В этом я тоже не смогла разобраться.
— Привет. Я на месте, — сказала я.
— Здорово.
— Я здесь уже...
— Слушай, — перебил он, — я убегаю на встречу.
— Что?
— У меня назначена встреча.
Я покачала головой:
— Найлс, я только хотела сказать тебе, что была больна.
— Да, ты говорила, что у тебя начинается синусит.
— Ну, все оказалось хуже.
— По голосу ты кажешься здоровой.
Действительно. Каким-то чудесным образом, я чувствовала себя довольно хорошо, разве что устала. Горло не болело, и я не кашляла, хотя нос был немного заложен.
— Сейчас мне уже лучше.
— Хорошо. — Он казался рассеянным. — Меня ждут.
— Ладно, — сказала я. — Хочешь, я перезвоню позже?
— Позже?
Теперь он казался растерянным, как будто не знал, что означает «позже».
— Позже, вечером, когда ты будешь дома.
— Я работаю допоздна.
— Да, но твое «допоздна» — моя середина дня.
Я услышала, как он вздохнул и ответил:
— Если хочешь.
Если хочу?
Я опять злилась, и что самое удивительное, злилась на Найлса. Я никогда не злилась на Найлса. Он никогда не делал ничего, что могло бы меня разозлить, в основном потому, что он вообще ничего не делал.
— Найлс, я на другом конце земного шара.
— Прости?
— Я на другом конце земного шара, — громче повторила я.
— Я не понимаю.
И он действительно не понимал. Потому что не относился к тому типу мужчин, которых беспокоило, когда их невесте был необходим перерыв в отношениях, да еще на другом конце света.
Интересно, что он подумает, если я скажу, что остановилась в прекрасном доме с захватывающими видами вместе с потрясающим мужчиной, который видел меня голой (почти), готовил мне завтрак, дразнил меня, флиртовал со мной и с которым я вроде как спала?
— Ты здесь? — спросил он.
— Здесь.
— Мне надо идти.
— Конечно.
— Если хочешь, перезвони позже.
— Хорошо.
— Ты в порядке?
Нет, не в порядке. Но я не стала этого говорить.
— Устала.
— Отдохни, ведь именно за этим ты туда поехала.
Нет, не за этим. Я поехала, чтобы сделать перерыв.
— Хорошо, — повторила я.
— Поговорим позже.
— Хорошо.
— До свидания.
— Пока.
И он повесил трубку.
Я уставилась на телефон, потом выключила его и положила на прикроватную тумбочку. Потом я откинулась на кровать и закусила губу, чтобы не расплакаться.
Чарли никогда не встречал Найлса, но мне бы этого хотелось. Чарли всегда хорошо разбирался в людях. Он бы постарался выразиться помягче, но не стал бы скрывать свое мнение.
Проблема в том, что я не считала, будто мне нужно мнение Чарли.
Я поднесла к лицу левую ладонь, а правой прикоснулась к кольцу.
Я была в взволнована, когда Найлс сделал мне предложение, потому что была влюблена в него. Он был надежным, спокойным, предсказуемым, и он по-своему любил меня.
Он никогда не станет мне изменять. А такое со мной бывало в прошлом, когда в моей жизни случалось дерьмо. Он никогда не будет грубым и не станет оскорблять меня, только чтобы сделать мне больно или потому что пьян, что тоже бывало со мной в прошлом, когда я еще не стала осторожной и в моей жизни случалось дерьмо. И он никогда не ударит меня в гневе, что, к сожалению, тоже со мной бывало.
Ну и что, что он не очень нежный? Ну и что, что он не держит меня за руку, не обнимает меня и не прижимает к себе во сне? Ну и что, что он не зовет меня милой или малышкой и не придумывает прозвищ вроде Герцогини?
Он основательный, у него хорошая работа. Он много работает и мало отдыхает. У него не много друзей. Он не любит куда-либо выходить. Он любит сидеть на диване и смотреть телевизор вместе со мной. Или DVD. Ему достаточно этого. И он по-своему любит это — смотреть телевизор вдвоем со мной.
И мне достаточно... почти. В этом нет ничего захватывающего, но это хорошо. Это значит, что меня больше не обидят. Правда, в надежности, спокойствии и предсказуемости есть много преимуществ.
Но будет ли мне достаточно этого на всю оставшуюся жизнь?
«Ты знаешь ответ, Фасолинка», — услышала я голос Чарли у себя в голове. Вздрогнув, я подскочила и осмотрелась по сторонам, но никого не увидела.
Время от времени я слышала голос Чарли, но это были воспоминания о том, что он говорил, или уверенность, что он сказал бы именно так. Он никогда не обращался ко мне сам.
— Может быть, этот перерыв не самая хорошая идея, — прошептала я. — Может, это была плохая идея.
Чарли не ответил. Никто не ответил.
Так что я решила: раз уж я слышу голоса, то хорошо бы поспать.
* * *
— Нина.
Я открыла глаза и увидела лицо Макса совсем близко. И еще я почувствовала его пальцы на своем бедре. Я лежала на боку в его кровати, а он сидел возле меня.
— Господи, ты спишь мертвым сном, — пробормотал он и поднял голову, но его ладонь осталась на моем бедре.
Я заметила, что экран телевизора светится синим, а солнце уже не такое яркое. Темнело, а значит, уже поздно.
Не до конца проснувшись, я немного повернула голову на подушке, чтобы посмотреть на Макса, и спросила:
— Что?
— Я думал, что так было из-за болезни, но ты и сейчас спишь, как мертвая, — сообщил мне Макс, потом поднял другую руку и откусил кусочек печенья с шоколадной крошкой.
Я прищурилась:
— Это мои печеньки?
Он прожевал, потом сказал: — Да, — и положил остатки печенья в рот.
Я приподнялась на локте:
— Но они мои.
— Милая, они в моем доме, так что это моя законная добыча.
— Вижу, что вся эта затея с совместным проживанием не сработает, — сказала я, и он усмехнулся.
— Это чертовски вкусное печенье, малышка, но его тут больше трех десятков. Ты собралась съесть все?
— Да, — отрезала я.
— Значит, ты съешь все, кроме четырех.
— Ты съел четыре?
— Да, — ответил он, не обращая внимания на мой тон и смертельно опасное выражение на лице, и продолжил: — Я голодный. Поехали поужинаем.
— Поужинаем?
Неожиданно его ладонь переместилась с моего бедра на плечо, и он провел пальцем по моей коже. Я поняла, что моя кофточка съехала вниз и дернула ее на место, потом села, прислонившись к изголовью.
Рука Макса упала на кровать с другой стороны от моих бедер, так что он навис надо мной и сказал:
— Да, поужинаем. Я отвезу тебя в город и угощу бургером.
— Ты отвезешь меня в город, чтобы угостить бургером?
Он склонил голову набок и спросил:
— Ты собираешься повторять все, что я скажу?
— Нет.
— Хорошо. — Макс поднялся с кровати, взял меня за руку, прежде чем я успела ее отнять, и дернул вверх, так что я не могла ни сопротивляться, ни игнорировать его. — Собирайся. Отправляемся, как только ты будешь готова.
Потом он повернулся и пошел к лестнице.
— Я не поеду в город с тобой, — объявила я.
Он развернулся:
— Почему?
— Потому что ты позвонил в такси и велел им не присылать машину.