Что до меня, то, когда я выберусь отсюда, я буду жить как на Зеленом празднестве в замке Шенонсо: меня будут обслуживать одни женщины, и я сам подберу для них костюмы.
- Ба! - настаивал Бюсси. - А все же попробуйте.
- Бюсси, - с досадой сказал Сен-Люк, - с вашей стороны нехорошо так издеваться надо мной.
- Ну, уступите мне, сделайте милость.
- Ни за что.
- Говорю вам, я знаю, чего вам недостает.
- Нет, нет и нет. Тысячу раз нет.
- Эй, паж! Подойдите сюда!
- Смерть Христова! - воскликнул Сен-Люк. Паж покинул свое убежище и приближался к ним, весь пунцовый от смущения.
- О! О! - прошептал Сен-Люк. Узнав Жанну в костюме пажа де Бюсси, он потерял дар речи.
- Ну как, - осведомился Бюсси, - отослать его обратно?
- Нет, истинный бог, нет! - воскликнул Сен-Люк. - Ах, Бюсси, Бюсси, клянусь вам в вечной дружбе!
- Не забывайте, Сен-Люк, что если вас и не слышат, то все же на вас смотрят.
- Ваша правда, - отозвался Сен-Люк.
И уже сделав два стремительных шага к жене, он отпрянул на три шага назад. Действительно, господин де Нанси, удивленный весьма выразительной пантомимой, которую невольно разыграл Сен-Люк, начал было прислушиваться к их разговору, но тут мысли капитана отвлек сильный шум, донесшийся из застекленной галереи.
- Ах, боже мой! - воскликнул господин де Нанси. - Видно, его величество изволит гневаться на кого-то.
- Очень похоже на это, - подхватил Бюсси, изобразив на лице испуг. - Но на кого? Неужели на герцога Анжуйского, с которым я пришел в Лувр?
Капитан поправил шпагу на бедре и двинулся к галерее, откуда, сквозь своды и стены, доносились возбужденные голоса.
- Ну, скажите, разве я не хорошо все устроил? - спросил Бюсси.
- А что там происходит? - поинтересовался Сен-Люк.
- Король и герцог Анжуйский рвут друг друга на куски. Это должно быть прелюбопытнейшее зрелище; я мчусь туда, чтобы ничего не пропустить. А вы воспользуйтесь суматохой, но только не вздумайте бежать. Все равно это бесполезно, король вас из-под земли достанет. Лучше спрячьте сего благолепного отрока, которого я вам оставляю, куда-нибудь в безопасное место. Есть у вас потайной шалаш?
- Найдется, клянусь богом, а впрочем, если бы и не нашелся, я бы его сам построил. По счастью, я прикидываюсь больным и не выхожу из спальни, - В таком случае прощайте, Сен-Люк. Сударыня, не забывайте меня в своих молитвах.
И Бюсси, как нельзя более довольный шуткой, которую ему удалось сыграть с Генрихом III, вышел из королевской передней и направил свои стопы в галерею, где король, багровый от гнева, убеждал герцога Анжуйского, белого от ярости, что главным зачинщиком событий прошлой ночи был Бюсси.
- Я вас заверяю, государь, - горячился герцог Анжуйский, - д'Эпернон, Шомберг, д'О, Можирон и Келюс подкарауливали его у Турнельского дворца.
- Кто вам это сказал?
- Я их сам видел, государь. Собственными глазами видел.
- В кромешной тьме, не правда ли? Ночью было темно, как в печке.
- Ну я распознал их не по лицам.
- А тогда почему же вы их распознали? По спинам, что ли?
- Нет, государь, по голосам.
- Они с вами говорили?
- Если бы только говорили! Они меня приняли за Бюсси и напали на меня.
- Они с вами говорили?
- Если бы только говорили! Они меня приняли за Бюсси и напали на меня.
- На вас?
- Да, на меня.
- А что за нелегкая вас понесла к Сент-Антуанским воротам?
- Какое это имеет значение?
- Хочу знать, и все тут. Нынче у меня разыгралось любопытство.
- Я шел к Манасесу.
- К Манасесу, к еврею!
- А вы-то небось навещаете Руджиери, отравителя.
- Я волен навещать кого вздумается. Я - король.
- Вы не отвечаете, а отмахиваетесь от ответа.
- Как бы то ни было, я повторяю: их вызвал на это Бюсси.
- Бюсси?
- Да.
- Где же?
- На балу у Сен-Люка.
- Бюсси вызвал сразу пятерых? Полноте! Бюсси - храбрец, но он не сумасшедший, - Клянусь смертью Христовой! Вам говорят - я лично был свидетелем его поведения. И потом - Бюсси еще не на такое способен. Вы тут мне его невинным агнцем расписали, а он ранил Шомберга в ляжку, д'Эпернона в руку, а Келюса чуть не уложил па месте.
- В самом деле? - приятно удивился герцог. - А вот об этом он умолчал. При первой встрече не премину его поздравить.
- А я, - сказал король, - я никого не намерен поздравлять, но я примерно накажу этого забияку.
- Тогда я, - возразил герцог, - я, на которого ваши друзья замахиваются, не только нападая на Бюсси, но и дерзая поднять руку непосредственно на мою особу, тогда я наконец узнаю, действительно ли я ваш брат и действительно ли никто во Франции, кроме вашего величества, не имеет права смотреть мне прямо в лицо и не опустить глаза, если не из почтения, то хотя бы из страха.
В эту минуту, привлеченный громкими, срывающимися на крик голосами обоих братьев, появился Бюсси в нарядном костюме из зеленого атласа с розовыми бантами.
- Государь, - сказал он, отвесив Генриху III глубокий поклон, - позвольте засвидетельствовать вам мое нижайшее почтение.
- Клянусь богом! Вот и он! - воскликнул Генрих.
- Ваше величество, мне послышалось, что вы оказали мне высокую честь, упомянув мое имя? - спросил Бюсси.
- Да, - ответил король, - рад вас видеть, ибо что бы там мне ни говорили, но ваше лицо пышет здоровьем.
- Государь, доброе кровопускание весьма освежает кожу, и поэтому нынче вечером я должен выглядеть особенно свежим.
- Ну хорошо, если на вас напали, сеньор де Бюсси, если вас покалечили, обратитесь ко мне с жалобой, и я вас рассужу.
- Позвольте, государь, - сказал Бюсси, - на меня по нападали, меня не калечили, мне не на что жаловаться.
Генрих остолбенел от изумления и уставился па герцога Анжуйского.
- А вы что мне говорили? - спросил он.
- Я сказал, что у Бюсси сквозная рана в бедре от удара шпагой.
- Это правда, Бюсси?
- Поскольку брат вашего величества так утверждает, значит, это правда. Первый принц крови не может лгать.
- И, получив удар шпагой в бедро, вы ни на кого не жалуетесь? - сказал Генрих.
- Я стал бы жаловаться, государь, только в том случае, если бы мне отрубили правую руку, чтобы я не смог отомстить сам за себя, да и тогда, - добавил неисправимый дуэлянт, - я, по всей вероятности, рассчитался бы с обидчиком левой рукой.