- Вы утверждаете, что она ушла первой?
- Вот именно.
- Лжете, Бланш.
На протяжении многих лет Мегрэ не раз приходилось иметь дело с такого рода заведениями. Он знал здешние обычаи - первым всегда уходит мужчина, давая женщине время привести себя в порядок.
- Проводите меня в комнату, которую они занимали. Лапуэнт, присмотри, чтобы никто не удрал. Так где эта комната?
- На втором этаже, розовая.
Стены на лестнице были обшиты деревянными панелями, перила украшены резьбой, пушистый бледно-голубой ковер перетянут медными прутьями на каждой степеньке.
- Когда я увидела, что вы приехали...
- Понятно, вы же стояли у глазка...
- Конечно, стояла. А что тут такого? Разве я не должна знать, что там происходит? Так вот, как только я вас узнала, сразу смекнула: без неприятностей не обойдусь.
- Значит, его фамилия вам известна?
- Известна.
- И фамилия его спутницы?
- Нет, только имя - Анна-Мари. Но я звала ее Кузнечиком.
- Почему?
- Она какая-то нескладная, долговязая.
- Где же она?
- Я вам сказала - ушла.
- А я вам говорю - лжете.
Госпожа Бланш открыла дверь, и Мегрэ увидел комнату, под обоями которой наверняка была звуконепроницаемая прокладка. Горничная меняла белье на кровати под балдахином. На столике - наполовину опорожненная бутылка шампанского и два бокала. На одном из них алел след губной помады.
- Ну вот, теперь вы сами видите, что...
- ...что ее нет ни здесь, ни в ванной. Сколько еще комнат в доме?
- Восемь.
- Есть занятые?
- Нет. Обычно клиенты приезжают в конце дня, а то и поздно вечером. Я как раз поджидала одного к девяти часам. Вероятно, он издали заметил толпу возле парадного и...
- Показывайте другие комнаты.
На втором этаже их было четыре. Все они были обставлены в стиле Второй империи: громоздкая мебель и уже успевшие полинять портьеры.
- Убедились, что никого нет?
- Пойдем дальше.
- Ну что ей делать на третьем этаже?
- А все-таки посмотрим.
Две первые комнаты верхнего этажа также были пусты, но в следующей на пуфе, обитом бархатом гранатового цвета, сидела девушка. Чувствовалось, что все в ней напряжено: она мгновенно вскочила, высокая, худая, с едва заметной грудью и узкобедрая.
- Кто это? - спросил Мегрэ.
- Мадемуазель ждет клиента, о котором я говорила.
- Вы ее знаете?
- Нет.
Девушка недоуменно пожала плечами. Ей было не больше двадцати, и она старательно делала вид, будто ей на все плевать.
- Он так или иначе узнает, кто я. Ведь вы из полиции?
- Я комиссар Мегрэ.
- Шутите? - Девушка посмотрела на него с любопытством. - Вы сами расследуете это дело?
- Как видите.
- Он умер?
- Да.
- Зачем же вы солгали, что он только ранен? - с упреком обратилась она к госпоже Бланш.
- Откуда мне было знать? Я к нему не подходила.
- Ваше имя, мадемуазель?
- Анна-Мари Бутен, личный секретарь Шабю.
- Вы часто бывали здесь?
- Почти каждую неделю, и всегда по средам. В этот день меня пораньше отпускали со службы. Считалось, что я хожу на курсы английского языка.
- Спуститесь вниз, - буркнул Мегрэ.
Ему было не по себе от этих пастельных тонов и затененных ламп, делавших лица какими-то расплывчатыми.
Они спустились в гостиную. С улицы доносились голоса и звуки то приближавшихся, то удаляющихся шагов. По Парижу гулял резкий холодный ветер, а в доме стояла тяжелая духота, как в оранжерее, там и тут из китайских ваз торчали стебли огромных зеленых растений.
- Что вам известно об убийстве?
- Только то, что рассказала мадам. - Анна-Мари повернулась в сторону Бланш. - Кто-то внизу стрелял в Шабю и ранил его. Из дома напротив выбежала привратница и сразу вызвала полицию, которая явилась через несколько минут. - (Полицейский участок находился неподалеку, на авеню Вилье.) - Он умер сразу?
- Да.
Мегрэ заметил, что девушка немного побледнела. Но не заплакала. Ее состояние походило на шок. Голосом, лишенным всякого выражения, она добавила:
- Я хотела сразу же уехать, но мадам не позволила.
- Почему, Бланш?
- Она могла нарваться на комиссара, приехавшего до вас. Я предпочла задержать ее и оградить свой дом от скандала. Если об этой истории заговорят газеты, мне наверняка придется прикрыть дело.
- Расскажите подробнее, Бланш, что именно вы видели. Где стоял стрелявший?
- Между машинами, как раз напротив двери.
- Вы хорошо его разглядели?
- Нет, уличный фонарь далеко. Я различила только фигуру.
- Это был человек высокого роста?
- Нет, скорее среднего. Широкоплечий, в темном. Он выстрелил три или четыре раза, я не считала. Господин Шабю поднес руку к животу, покачнулся и упал ничком.
Мегрэ наблюдал за девушкой. Признаков горя она не проявляла, хотя и казалась несколько подавленной.
- Вы его любили?
- Что вы имеете в виду?
- Давно вы его любовница? Ее как будто удивили эти слова.
- Все было не совсем так, как вы себе представляете. Если я была нужна, он давал понять. Но никогда не говорил о любви... И я тоже не думала о нем, как думают о любимом.
- В котором часу вас ждут дома?
- Между половиной десятого и десятью.
- Где вы живете?
- На улице Коленкур, у площади Константэн-Пекер.
- А где находится контора Шабю?
- На набережной Шарантон, за складами Берси.
- Вы будете там завтра утром?
- Да.
- Вы мне понадобитесь. Лапуэнт, проводи мадемуазель до метро, чтобы к ней не приставали репортеры - возможно, они успели уже что-нибудь пронюхать.
Мегрэ перекатывал на ладони трубку, словно не решаясь набить ее и раскурить в этой обстановке. Но кончил тем, что все же закурил.
Госпожа Бланш, скрестив руки на круглом животе, спокойно поглядывала на комиссара, как человек, которому решительно не в чем себя упрекнуть.