Они не заметили дамы в лиловом. Не встретили ее также и в аллеях парка, где их пути пересеклись с парой неизбежных весельчаков. Одетые наряднее обычного, те быстро шли в сторону театра "Казино", где давали комедию.
Когда ничего не делаешь, время бежит с поразительной скоростью. Медная кровать, круассаны, кофе, кусочки сахара, завернутые в промасленную бумагу, клермон-ферранская газета.
Мегрэ в пижаме сидел в своем кресле у окна, еще держа в руках чашечку с кофе, стараясь как можно дольше растянуть процесс поглощения напитка.
Когда он вдруг громко воскликнул, мадам Мегрэ, в пеньюаре из ткани с голубыми цветами, выбежала из ванной, держа в руке зубную щетку:
- Что случилось?
- Посмотри...
На первой из посвященных Виши страниц помещалась фотография дамы в лиловом. На ней она была на несколько лет моложе и с явным усилием пыталась сложить губы в тонкую, предназначенную для фотографа, улыбку.
- Что с ней произошло?
- Она была убита...
- Этой ночью?
- Произойди убийство этой ночью, газета не смогла бы написать об этом утром... Прошлой ночью...
- Мы же видели ее у беседки.
- Да, около девяти часов... Потом она вернулась к себе, на улицу Бурбонне, что через две улицы отсюда...
Я не подозревал о том, что мы были почти соседями...
Она успела только снять шаль, шляпу и войти в гостиную, расположенную слева от коридора...
- Как же ее убили?
- Она была задушена... Вчера утром жильцы удивились тому, что не слышат никакого шума с первого этажа...
- Так она не была курортницей?
- Она жила в Виши круглый год... Владела домом и сдавала внаем меблированные комнаты на втором этаже...
Мегрэ остался сидеть на месте, но жена знала, каких это ему стоило усилий.
- Ты думаешь, преступление было совершено с целью ограбления?
- Убийца все обшарил, но, кажется, ничего не взял...
Нашли несколько драгоценностей и некоторую сумму денег в ящике стола, который тем не менее был открыт...
- А она не была...
- Изнасилована? Нет...
Какое-то время он молча смотрел в окно.
- Ты знаешь, кто ведет дело?
- Разумеется, нет.
- Лекёр, который когда-то был одним из моих инспекторов, а сейчас руководит уголовной полицией в Клермон-Ферране... Он здесь... И не подозревает о том, что я тоже здесь...
- Ты собираешься повидаться с ним?
Мегрэ ответил не сразу.
Глава 2
Без пяти девять комиссар еще не ответил на вопрос жены. Похоже, он считал делом чести вести себя точно так же, как и в прошлые дни, соблюдая заведенный в Виши распорядок без малейших отклонений.
Он дочитал газету до самого конца, выпил оставшийся кофе, побрился, принял душ, как обычно слушая новости по радио. Без пяти девять он был готов и вместе с женой спустился по лестнице с красным ковром и медными треугольниками.
Хозяин в белой куртке и поварском колпаке подстерегал их в коридоре:
- Смотрите, господин Мегрэ, как о вас заботятся в Виши! Вплоть до того, что предлагают прекрасное преступление.
..
На лице комиссара появилась загадочная улыбка.
- Надеюсь, вы им займетесь?
- Все, что происходит за пределами Парижа, не входит в мою компетенцию...
Мадам Мегрэ внимательно следила за ним. Она считала, что муж этого не замечает, но он отдавал себе в этом отчет. И вместо того, чтобы спуститься по улице Овернь к реке Аллье и детскому парку, он с самым невинным видом свернул направо.
Конечно, им уже приходилось менять маршрут, но всегда лишь по возвращении в город. Каждый раз она восхищалась умением ориентироваться, которое при этом проявлял ее муж. Он не сверялся ни с каким планом.
Казалось, брел наугад, углубляясь в переулки, которые словно бы уводили их в сторону от цели, и мадам Мегрэ вздрагивала от неожиданности, внезапно узнавая фасад их отеля и два деревца в кадках, выкрашенных в зеленый цвет.
На этот раз он снова повернул направо, потом опять, и тогда они заметили на тротуаре полтора десятка зевак, глазевших на другую сторону улицы.
Глаза мадам Мегрэ хитро заблестели. Казалось, комиссар колеблется: он перешел дорогу, остановился, чтобы выбить свою трубку о каблук и медленно набить другую. В эту минуту он напоминал большого ребенка, и жена чувствовала прилив нежности к нему.
Мегрэ боролся с собой. Наконец он, словно не замечая, где находится, присоединился к толпе любопытных и тоже стал смотреть на дом напротив, перед которым стояла машина, а невдалеке дежурил постовой из республиканских рот безопасности.
Дом был кокетливо-нарядным, как и большинство зданий на этой улице. Фасад не так давно выкрасили в белый с розовым отливом цвет, а ставни окон и балкон - в миндально-зеленый.
На мраморной табличке можно было прочесть выполненную вычурными буквами в английском стиле надпись: "Ирисы".
Мадам Мегрэ догадывалась о той маленькой драме, которая разыгрывалась в сердце мужа. Он не захотел идти в отделение местной полиции, а теперь упорно отказывался пересекать улицу, чтобы, представившись постовому, спокойно пройти в дом.
На небе не было ни облачка. Улица радовала чистотой, воздух был прозрачным, легким, бодрящим. Чуть поодаль женщина выбивала ковры у окна, с укоризной поглядывая на любопытных. Но разве и сама она накануне, когда было обнаружено преступление и понаехало множество полицейских, не разглядывала вместе с соседями фасад дома, знакомого ей уже много лет?
Некоторые зеваки обменивались соображениями о случившемся.
- Кажется, это любовная драма...
- Что вы! Что вы! Ей было около пятидесяти лет...
На втором этаже за стеклами можно было различить голову с темными волосами и крючковатым носом, а на заднем плане иногда возникал силуэт другого, молодого человека.
На улице показалась машина молочника, и вскоре почти у каждого порога были поставлены бутылки. Постовой сказал молочнику несколько слов, - вероятно, о том, что не стоило этого делать, - но тот, пожав плечами, все же оставил бутылку и у белой двери, притягивавшей взгляд зевак.
А если кто-нибудь заметит, что Мегрэ... Он не мог оставаться здесь до бесконечности...
И в тот момент, когда он уже собрался было тронуться в путь, высокий взлохмаченный парень вышел из дома, пересек улицу и подошел прямо к нему:
- Дивизионный комиссар просит вас пройти к нему...
Мадам Мегрэ удалось сдержать улыбку.
- Где мне тебя ждать? - спросила она.