Еще до того, как Мегрэ вновь появился на улице Фонтен, он уже знал, как выглядят декорации. Что представляют собой актеры - тоже. Он мог бы обойти зал и, ткнув пальцем в любого клиента, объявить: "За этим столиком сидят молодожены с Юга - у них медовый месяц. А вон тот уже пьяный чудак-немец утром окажется без бумажника. Дальше - платный танцор с уголовным прошлым и пакетиками кокаина в карманах. В доле с ним метрдотель, отсидевший три года. Вот эта пухленькая блондинка отработала десять лет у "Максима" и заканчивает на Монмартре свою карьеру..."
Он вернулся в бар.
- Можно мне заказать еще один коктейль? - спросила женщина, которую он уже раз угостил.
- Как тебя зовут?
- Фернандой.
- Что ты делала вчера вечером?
- Была с тремя сынками богатых родителей, пожелавшими нюхнуть эфира. Меня потащили в какой-то особняк на улице Нотр-Дам-де-Лоретт...
Мегрэ даже не улыбнулся, хотя мог бы и сам дорассказать остальное.
- Сначала каждый поочередно зашел в аптеку на улице Монмартр и купил пузырек эфира. Дальнейшее в деталях я уже запамятовала. Первым делом все разделись.
Но на меня даже не взглянули. Потом мы вчетвером улеглись на кровать. Когда все надышались эфира, один встал и каким-то чудным голосом объявил: "Ух ты! На шкафу-то ангелочки сидят. И какие хорошенькие!.. Сейчас я их поймаю..." Он попробовал встать, но тут же рухнул на коврик. Меня мутило от запаха. Я спросила, чего они от меня еще хотят, и снова оделась. Мне даже удалось посмеяться. На подушке между двумя головами сидел клоп.
До сих пор слышу, как один из этих типов сонным голосом произнес: "У меня под носом клоп". - "У меня тоже", - отозвался другой. И они не шелохнулись.
Женщина залпом допила коктейль и заключила:
- Вот чокнутые!
Тем не менее она забеспокоилась:
- Останешься у меня на всю ночь?
- Конечно, конечно, - заверил Мегрэ.
От входа и располагавшейся сразу за ним вешалки бар был отделен занавесом. Сквозь щель в нем Мегрэ мог видеть входящих. Неожиданно он сполз с высокого табурета и сделал несколько шагов вперед. Появился мужчина, негромко осведомившийся у гардеробщицы:
- Ничего нового?
- Здравствуйте, господин Кажо!
Это сказал Мегрэ, держа трубку в зубах и руки в карманах. Новоприбывший медленно повернулся кругом, оглядел говорившего с головы до ног и процедил:
- Вы здесь? Вы?
Позади них были красный занавес и музыка, перед ними - открытая дверь на холодную улицу, где прохаживался швейцар. Тот, кого назвали г-ном Кажо, заколебался, снимать ему пальто или нет.
Фернанда, все еще не успокоенная, высунула нос из зала, но тут же отпрянула.
- Разопьете со мной бутылочку?
Кажо принял наконец решение и, не спуская глаз с собеседника, сдал пальто на вешалку.
- Раз вы приглашаете... - согласился Мегрэ.
Подоспевший метрдотель проводил их к свободному столику. Не взглянув на карту вин, Кажо распорядился:
- Мумм {Сорт шампанского} двадцать шестого года.
Он был не в смокинге, а в дешевой темно-серой тройке такого же скверного покроя, что и у Мегрэ. Он даже не побрился, и щеки его покрывала сероватая щетина.
- Я думал, вы в отставке.
- Я действительно в отставке.
Хотя, на первый взгляд, этот обмен репликами ничего не означал, Кажо все-таки нахмурился и жестом подозвал продавщицу сигар и сигарет. Фернанда в баре широко раскрыла глаза. Что до молодого Альбера, игравшего роль хозяина заведения, то этот ломал себе голову, подойти или не подходить.
- Сигару?
- Благодарю, нет, - отказался Мегрэ, выбивая трубку.
- Надолго в Париж?.
- Пока убийца Пепито не сядет в тюрьму.
Они не повышали голоса. Рядом с ними люди в смокингах развлекались, перебрасываясь шариками и серпантином. Между столиками важно шествовал саксофонист со своим инструментом.
- Вас вызвали расследовать это дело?
У Жермена Кажо было длинное тусклое лицо, кустистые брови цвета серой плесени. Такого человека меньше всего ожидаешь встретить там, где развлекаются. Говорил он медленно и холодно, следя, какое впечатление производит каждое его слово.
- Я приехал без вызова.
- Работаете на себя?
- Вы сами это сказали.
Все это ровным счетом ничего не значило. Фернанда и та наверняка думает, что ее спутник знаком с Кажо лишь по какому-то невероятному стечению обстоятельств.
- Давно приобрели это заведение?
- "Флорию"? Ошибаетесь. Она принадлежит Альберу.
- Как до этого Пепито?
Кажо не стал спорить, ограничившись невеселой улыбкой, и жестом остановил официанта, собиравшегося разлить шампанское.
- И что дальше? - спросил он тоном человека, нащупывающего тему для разговора.
- Какое у вас алиби?
Ответом была новая, еще более равнодушная улыбка, и Кажо, не моргнув глазом, отчеканил:
- Я лег в девять вечера: слегка грипповал. Привратница, которая заодно ведет мое хозяйство, принесла мне грог и подала его в постель.
Ни тот, ни другой не замечали оглушительного шума, стеной отгораживавшего их от зала. Они привыкли к нему. Мегрэ курил трубку, Кажо - сигару.
- По-прежнему строго на Пугской воде? - полюбопытствовал бывший комиссар, когда собеседник налил ему шампанского.
- По-прежнему.
Они сидели лицом к лицу, серьезные, чуть нахмуренные, как авгуры, а какая-то женщина, сидевшая за соседним столиком и не знавшая, кто они, пыталась угодить кому-нибудь из них в нос ватным шариком.
- Быстро, однако, вы добились разрешения вновь открыть лавочку! - заметил Мегрэ между двумя затяжками.
- Я всегда был в хороших отношениях с "конторой".
- Вам известно, что один мальчишка по-дурацки скомпрометировал себя в этой истории?
- Я что-то читал на этот счет в газетах. Полицейский спрятался в туалете и с перепугу убил Пепито.
Джаз не смолкал. Какой-то англичанин, уже пьяный и державшийся поэтому особенно прямо, проходя задел Мегрэ и извинился:
- Простите.
- Пожалуйста.
Фернанда у стойки бара беспокойно поглядывала на Мегрэ. Он улыбнулся ей.
- Молодые полицейские так неосторожны, - вздохнул Кажо.
- Именно так я и сказал своему племяннику.
- Ваш племянник интересуется подобными вопросами?
- Он как раз и есть тот мальчишка, что прятался в туалете.