— Эх, Юра… По одной простой причине: я тебе доверяю. Седов сказал осторожно:
— Интересно. То чуть морду не набил, то стал доверять. Отпустив его, Довгань отвернулся.
— Чудо… Я как раз и стал тебе доверять после того случая… Когда я тебя к Алке приревновал… Что ж ты не спрашиваешь — а она что?
— А она что?
— Она сказала: мне нужно подумать.
Там, под толщей воды, куда смотрел Довгань, Аллы уже видно не было. Выждав, Седов спросил:
— И… что дальше?
— А что дальше? — Глеб посмотрел на него. — Дальше ты видишь сам. Она здесь, со мной. И всегда будет со мной.
— Вы женаты?
— Еще нет. Конечно, я с Аллой распишусь. Но скажу тебе, Юра, что все, что у нас с ней происходит, — гораздо больше, чем жениться. В тысячу раз больше. И закончим сейчас всю эту фигню, исповедь и прочие приколы, хорошо?
— Хорошо.
— Ты хоть нам споешь сегодня? Ты ведь свою гитару так ни разу и не взял в руки.
— Так некогда было. То у парусов, то шторм.
— Ладно. А сейчас бери на берег гитару. Будем делать уху и петь. Яхту подгоним вплотную к берегу, на всякий случай. Посидим. Жахнем по рюмочке, за дружбу. Ты как? Не против?
— Совсем не против.
После того как Алла вышла из воды, они подняли якорь и осторожно, на самой малой скорости, подвели яхту вплотную к берегу. Глеб ошибся — бухта оказалась не такой уж безлюдной. Пока они заново бросали якорь, пока переносили на берег вещи, на краю пляжа появилось четверо туристов, два парня и две девушки, с рюкзаками. Ребята вели себя скромно, осторожно разделись, быстро искупались и затихли, улегшись загорать прямо на гальку. Лишь когда Алла, расхаживая по бухте, начала собирать камни, один из парней, понаблюдав за ней, спросил:
— Ищете камешки для ожерелья?
— Нет. Пробую найти сердолик. Парень покачал головой:
— Зря. Сердолик давно уже весь выбрали. И в Сердоликовой бухте, рядом, и в других бухтах. Его нужно искать на дне. Или приходить сюда после шторма. Бывает, его очень много выбрасывает.
— Я знаю. — Алла присела, вглядевшись, разгребла гравий, подняла яркий камешек. — Знаете, мне везет, я один нашла.
Показала буро-красный камешек одной из девушек. Та поцокала языком:
— Вы везучая. Это сардер, самый лучший сердолик. Я ни разу такой не находила.
— Хотите? — Алла протянула камень.
— Что вы, спасибо. Мы здесь часто бываем, мы еще найдем. А вам будет память.
— Ладно. — Алла зажала сердолик в ладони. — Ребята, знаете что — мы варим уху, хотите, присоединяйтесь?
Девушка улыбнулась:
— Спасибо. Мы лучше будем загорать, ладно?
— Конечно. Но если передумаете, подходите.
Через полчаса, когда уха была готова, Довгань сказал:
— Алла, слушай, вроде симпатичные ребята, а?
— Симпатичные. Я их звала на уху, они не хотят.
— Позови еще. А то получается как-то не по-человечески. Скажи, пусть не дурят и перемещаются к нам.
Встав, Алла подошла к загорающим:
— Мальчики, девочки, бросьте изображать вежливость, присоединяйтесь к нам. Мы уху сварили, все равно ведь мы ее всю не съедим. Так что, выливать?
— Ой, спасибо, — сказала та же девушка. — Мы пока есть не хотим.
— Да бросьте вы свое «спасибо». Потом у нас гитара, вместе песни попоем.
— Ладно. Спасибо за приглашение.
После того как все перезнакомились, ребята сказали, что у них тоже есть бутылка водки, а также набор консервов.
Обед удался на славу. Выяснилось, что оба парня и одна из девушек живут недалеко отсюда, на биостанции, а вторая девушка приехала из Киева. Все они тоже немного играют на гитаре.
Поскольку на гитаре играла и Алла, после обеда все стали петь, передавая инструмент из рук в руки.
Веселье было в разгаре, когда Глеб вдруг сказал свистящим шепотом:
— Черт… Этого еще не хватало.
Проследив в направлении его взгляда, Седов увидел входящую в бухту моторную лодку.
В лодке сидели два милиционера и парень в трусах и в майке. Судя по тишине, подвесной мотор лодки был выключен.
Покосившись на Глеба, одна из девушек, Юля, спросила:
— А что?.
— Ничего, — сказал Глеб. — Продолжайте петь, братцы. Просто у меня аллергия к милиции.
Парень в майке и один из милиционеров направляли лодку веслами, второй милиционер сидел на корме у руля. По движению лодки было понятно: она направляется точно к стоящей на якоре яхте. От места, где сидела компания, лодка была пока далеко.
— Милиция, да? — Юля повернулась к лодке.
— Подумаешь, милиция, — сказал один из ребят, которого звали Сева. — Мы ничего такого не делаем. Судаков нельзя ловить — так мы их уже съели.
— Это точно, — негромко согласился Глеб. — Не знаешь, они местные?
Вглядевшись, Сева пожал плечами:
— Вроде нет. Во всяком случае, я их никогда раньше не видел.
— Ладно, — Довгань посмотрел на Седова. — Продолжайте петь, братцы, прошу.
Подождав, пока Сева тронет струны гитары, улыбнулся:
— А мы с Юрой поговорим с ними. А, Юр? Сходим?
— Сходим.
Они подошли к самой воде. Металлический корпус лодки был покрыт ровным слоем синей краски с белой продольной полосой. Вглядевшись, Седов увидел: белой же краской на носу нанесена комбинация букв и цифр: «Ч.А.Ст. 38-3».
Улыбаясь и делая вид, что дружелюбно рассматривает медленно приближающуюся к яхте лодку, Довгань сказал шепотом, не поворачиваясь:
— Сволочи, ведь заранее выключили мотор. Хотели подойти тихо.
— Наверное.
— Вот что, Юра, ты из пистолета стрелять умеешь?
— На сборах приходилось.
— Не нравятся мне эти милиционеры, — Глеб продолжал улыбаться, не поворачивась к Седову. — В алюминиевой коробке у костра лежит пистолет «глок». Он замотан в тряпье. Пока я буду с ними разговаривать, подойди, будто по делу, к костру. Ребятам скажи, чтобы продолжали петь. А сам возьми эту коробку и возвращайся сюда. Но пистолет пока не доставай.
— Зачем все это?
— А затем, что я не знаю, милиционеры ли эти придурки. Уж больно деловой у них вид.
— Да, пожалуй.
— Думаю, мы сейчас от них отмажемся. Но если вдруг возникнет напряженность… Скажем, они попробуют без нашего разрешения забраться на яхту… Или что-то еще… Тогда по моей команде достанешь пистолет, наведешь на них и скажешь, чтобы подняли лапы. Для того чтобы я за время, пока они держат грабли вверх, смог вплавь добраться до яхты. Но то только в самом крайнем случае. Ни в коем случае по ним не стреляй, понял? Если же придется стрелять — меться поверх голов. Мне по дороге на Кипр трупы не нужны. Задача их испугать, но не больше. Задача ясна?Вроде . Лодка была уже метрах в двух от яхты.
— Тогда давай иди к костру. А я поговорю.
Седов не спеша двинулся к костру. Услышал, как из лодки крикнули:
— Привет, россияне! С «Алки», Новороссийск!
— Привет! — крикнул Довгань. — А вы не россияне?
— Мы подданные республики Украина.
— Поздравляю.
— Спасибо. Документы-то у вас на заход в украинские воды есть?
— А почему это вас интересует, братцы? — Довгань захохотал. — Ну, вы даете…
Подойдя к костру и увидев лежащую среди вещей алюминиевую коробку, Седов сунул ее под мышку. Повернулся, пошел к воде. К Довганю он подошел как раз в момент, когда сидевший за рулем милиционер крикнул:
— Потому это нас интересует, милок, что иностранным судам без документов в украинские воды заходить нельзя.
— Милок… — Довгань усмехнулся. — Нашел милка. Я тебе, братец, не милок.
— А кто же ты?
— Во-первых, не ты, а вы. Если хочешь обратиться ко мне и поговорить, можешь называть Глебом Константиновичем. Или Ганей.
— Ганей?
— Да, именно так.
Парень в майке пригнулся к уху говорившего и начал что-то долго шептать ему. Выслушав, тот кивнул.