По склону спускались быстро, однако лидер несколько раз останавливался и приглушенно награждал крепкими словечками тех, кто спотыкался или по неосторожности задевал округлые камни, шумно скатывавшиеся вниз.
Оказавшись на дне ущелья, отряд перешел мелкий ручей – исток горной реки, набиравшей силу где-то далеко внизу. Переход ручья получился столь стремительным, что воины даже не наполнили водой опустевшие фляжки.
Теперь предстояло взбираться вверх…
На верхотуре отрога рыжебородый опять удивил непредсказуемостью тактики. Преодолев гряду, отряд не пустился догонять русских, а почему-то круто повернул на север – к Шароаргуну. А через несколько сотен метров Вахтанг приказал остановиться; сам же, прихватив верного помощника Гурама, осторожно поднялся на ребро отрога…
– Он опытный воин – знает, что делает, – доверительно поведал Хамзат, присаживаясь рядом.
Надувшись, Касаев безмолвствовал. Земляк же, ставший свидетелем недавнего происшествия, продолжал примирительным тоном:
– К тому же, не последний человек там – в Грузии. Большие люди к нему приезжали перед отправкой в наши горы – сам видел. Так что смирись, потерпи, Усман. Иначе тебе и за перевалом жизни не будет.
– Какое ему до меня дело? – недовольно буркнул одноглазый. – Там таких, как мы тысячи…
– Это верно. Да только прими мой совет: дорогу ему лучше не переходить – перекусит пополам и не поморщится! Такой человек… Одно слово – волк.
Пленник Касаева согнулся пополам, зашелся в долгом кашле. Усман потряс фляжку – внутри было пусто.
– Держи, – подал приятель свою, на дне которой еще бултыхалась вода.
Атисов жадно припал к горлышку; кашель отпустил…
– Послушай, – прошептал на ухо земляку одноглазый, – почему Вахтанг убил двоих наших, а меня взял с собой? Может, ему нужен этот… чиновник?
Поразмыслив и поправив на голове кожаную вахабитку, тот пожал плечами:
– Не думаю. Зачем он ему?… Вахтанг настоящий богач по сравнению с нами. А сколько он может выручить за твоего чиновника? Кому он в Грузии нужен?…
Боевик хотел возразить – ведь сам он собирался найти посредника и через него потребовать выкуп за возвращение Атисова в Чечню. Почему бы той же схемой не воспользоваться и Вахтангу? Однако сверху послышались знакомые глухие хлопки – пять или шесть произведенных подряд одиночных выстрелов из бесшумного "вала".
Воины примолкли, беспокойно закрутили головами…
Не ведая о планах рыжебородого, они уже ничему не удивлялись. В кого он стрелял? Зачем? И что последует за этой стрельбой?…
На все эти вопросы ответ имел лишь один человек – командовавший отрядом Вахтанг.
* * *
"Так вот для чего он прихватил с собой чеченцев! Меня, моего пленника и еще троих. Собака!… – ворчал про себя Усман. – Знал я… Догадывался, что не все так просто! Благодетель нашелся!…"
Меняя друг друга через каждые двести-триста метров, пятеро чеченцев, тащили тела двух русских спецназовцев. Видимо, командир неверных оставил их на короткое время присмотреть за ущельем или же прикрыть отход основной группы. Эту парочку Вахтанг и углядел с приличного расстояния с помощью своей мощной ночной оптики. Углядел, сумел незаметно подобраться сзади и хладнокровно расстрелял. Еще и посмеивался потом: "Хорошо, мол, что нам американцы помогают – поставляют такую продвинутую технику, какой не имеют русские. Мы их видим, а они нас – нет!"
Оружие, боеприпасы и снаряжение убитых грузины взяли себе. Чеченцам оставалось лишь с завистью смотреть в предутренних сумерках на толстые стволы "валов", на снаряженные боеприпасами разгрузочные жилеты; на полные снаряжением и сухпаями десантные ранцы…
Отряд отправился дальше. Вахтанг с Гурамом ушли вперед – догонять русских; с чеченцами остался Давид, иногда коротко отвечавший по рации на запросы рыжебородого.
– Это и есть ваше секретное дельце? – надрывался от тяжести Касаев.
Земляк тихо, дабы не слышал шедший впереди грузин, отвечал:
– Вахтанг пришел сюда за всеми русскими, летевшими на том вертолете.
– А зачем им понадобились трупы неверных?
– Ума не приложу.
Через полторы сотни шагов Хамзат сменил приятеля – взвалил на спину тело мужчины и медленно пошел дальше. Уже с полчаса двигались по пологому спуску. Но даже это слабое облегчение не радовало и не помогало – порядком измотанный, истощенный за последние дни организм восстанавливал силы медленно. А скоро дорога снова пойдет вверх – обширных ровных долин у кордона Усман не припомнил. И меняться придется чаще…
Утерев с лица пот, Усман подтолкнул вперед пленника. Тот еле переставлял ноги и проку от него, как от носильщика, было мало. Как бы его самого скоро не пришлось волочь на себе… А пока, дабы Атисов окончательно не отдал богу душу, одноглазый подставлял плечо и помогал нести тяжелого спецназовца в его очередь.
Но Аллах смилостивился. Стоило отряду пересечь невыразительную низинку и, коротко передохнув, тронуться в гору, как по рации пришел приказ остановиться и ждать дальнейших указаний.
Побросав свою ношу, чеченцы в изнеможении попадали. Сердце у каждого норовило вырваться из клокотавшей груди; предутренний холод казался для разгоряченных тел спасительной прохладой…
Немного уняв дыхание, Касаев повернулся к земляку:
– Думаю, Вахтанг не из военных. Он из грузинских спецслужб, верно?
– Не знаю, Усман, – равнодушно отозвался тот.
На что одноглазый недоверчиво усмехнулся.
– Правда, не ведаю – клянусь Аллахом и благополучием своего рода, – заверил приятель.
– Так ты, выходит, недавно с ними?
– Неделю назад он с Давидом и Гурамом прилетел в наш лагерь на американском вертолете. Дня три они жили в отдельной палатке, присматривались, с кем-то постоянно говорили по спутниковой связи… Потом Вахтанг отобрал несколько человек, включая меня; побеседовал с каждым, предложил хорошие условия… Так мы втроем и оказались в его отряде.
Касаев закашлялся; промокнул слезившийся глаз пятнистой кепкой, попросил осипшим голосом у друга сигарету.
Осторожно прикурив, несколько раз жадно затянулся…
Уняв же кашель, спросил:
– И денег, наверное, много пообещал?
– А кто сюда задарма пойдет? По две тысячи долларов за каждый день операции заплатить собирается. И еще сказал, после возвращения всех наградит хорошей премией. Если все задуманное получится.
– Да, неплохо. А как долго продлится операция – не сказал?
– Вахтанг рассчитывал обернуться за три дня. Но сам знаешь – в горах всякое случается. А мне – чем дольше, тем лучше. Больше заработаю…
В этот раз чеченцам повезло – незапланированный отдых неподалеку от пройденной низины растянулся на целый час. Невыносимая усталость отступила, дыхание успокоилось; пышущее жаром и потом тело остыло, и под одежду стал пробираться утренний холод.
Поснимав с убитых спецназовцев куртки и укрывшись ими, двое боевиков устроились вздремнуть. А Хамзат, собрав пустые фляжки, успел сбегать вниз к ручью – разжиться свежей водичкой.
Небо на востоке окрасилось в фиолетовые тона, когда рация в кармане Давида вновь напомнила о себе отрывистым шипением.
Переговорив со старшим, грузин скомандовал:
– Подъем! Вахтанг ждет нас наверху. Настала пора действовать!
Глава четвертая
Польша. Познань. 30 апреля
Имеется ли у подброшенного вверх камня способы не упасть обратно на землю? Что может помешать или помочь ему в этом?
Увы, но объективные обстоятельства в данном опыте слишком сильны и концептуальны.