Эстетическое чувство перехватило мне дыхание.
Колонны, казалось, были сделаны целиком, а не собраны. Я не мог понять,
какимобразом.Двеколоннывпередисоединялисьтонкойперекладиной-
монументальнодлиннойполосой,которая,какяподумал,можетслужить
каким-нибудь проходом или верандой, выходящей с фасада.
Гигантскаядевица заставила меня скользнуть на спине в это сооружение.
Крышабылочернойи плоскойипокрытасимметричнымидырками,которые
пропускали сквозьсебя желтоватый свет неба, образуя очень сложный рисунок.
Ябыл действительно поражен совершенной красотой,котораябыла достигнута
этими точками желтого неба, видными сквозь эти точные дырки в крыше, а также
тем рисунком тени, который онисоздавали на великом сборном полу. Структура
была квадратной, и помимо ее выдающейся красоты, все тут было непонятно мне.
Мое состояние экзальтации былотаким интенсивным, что на мгновение мне
захотелось заплакать или остаться здесь навсегда. Но какая-то сила или тяга,
или что-то неодолимое начало тащить меня. Внезапно я оказался вне структуры,
всеещележана спине.Гигантскаядевица былатут,но тутжесней
находилось и другое существо - женщина такая большая, чтодостигала неба, и
головойбыланаодном уровнессолнцем. Посравнению с ней, гигантская
девица была маленькой девочкой.Большая женщинабыла сердита. Она ухватила
сооружениеза одну из колонн,подняла его,перевернулаи поставила на пол.
Это был стул!
Этосоображение явилоськак быкатализатором. Оно выпустило какие-то
захлестывающиедругие восприятия. Я прошел через серию картин, которые были
разъединены,номоглибытьустановленывпорядке.Последовательными
вспышкамияувиделилипонял,чтовеликолепныйнеобъяснимыйполбыл
соломенной циновкой, желтое небо -- потолком комнаты, солнце - электрической
лампочкой, а сооружение, котороетакзахватиломеня было стулом,который
ребенок перевернул вверх ногами, чтобы поиграть в домик.
Передо мной мелькнуло еще одноосмысленное ипоследовательное видение
другого загадочного архитектурногосооружения монументальных пропорций. Оно
стояло само по себе. Оно было похоже на раковину улитки, которая стоит вверх
хвостом. Стены еебыли сделаны из вогнутых плиток какого-то странного алого
материала.Каждаяплиткаимелабороздки,которыеказалисьболее
функциональными, чем просто для украшения.
Я рассмотрел сооружение пристально и детально и обнаружил, что оно было
какив случае с предыдущим совершенно необъяснимым. Я ждал,что внезапно
настрою свое восприятие,чтобыраскрыть "истинную"природу сооружения. Но
ничего подобного не произошло.Затему меня последовалряд перепутанных и
необъяснимых"осознаний" или"находок" о здании и его функции, которыене
имели смысла, поскольку я не имел рамок, с которыми их соотнести.
Внезапнояобрел свое обычное сознание. Дон Хуанидон Хенаробыли
рядом со мной.
Дон Хуанидон Хенаробыли
рядом со мной. Я был утомлен. Я взглянул на свои часы - их не было. Дон Хуан
идонХенарохихикнулихором.ДонХуансказал,чтомненеследует
беспокоиться о времени, и что я должен концентрировать свое внимание на том,
чтобы следоватьопределеннымрекомендациям, которые дон Хенаро мне дал.Я
повернулсякдонуХенаро, ионпошутил.Он сказал,чтосамаяважная
рекомендация состояла в том, что мне следует научиться писать пальцем, чтобы
сэкономить на карандашахипоказать себя. Они еще некоторое время дразнили
меня моими заметками, а затем я пошел спать.
ДонХуан и донХенаровыслушали детали моегоотчетао моемопыте,
которыея изложил по просьбе донаХуанапослетогокакяпроснулся на
следующий день.
-Хенаро чувствует,что с тебя достаточно наэтот раз,- сказал дон
Хуан, когда я закончил свой рассказ.
Дон Хенаро отозвался кивком.- Какое значение имелото, что я испытал
прошлойночью? - спросил я. - Ты бросил взгляд на важнейший момент магии, -
сказалдон Хуан. - прошлой ночьюты заглянул в целостность самого себя. Но
это конечно бессмысленное заявление для тебя в настоящий момент. Прибытиев
целостность самого себя очевидно не является деломсобственного решения или
согласия, или собственного желания учиться.
Хенаросчитает,чтотвоему телунужновремя,чтобы шепотнагваля
погрузился в него.
Дон Хенаро опятькивнул. - Массу времени, - сказалон,качая головой
вверхвниз.- двадцатьили тридцатьлет,можетбыть. Янезнал,как
реагировать.Явзглянулнадона Хуана, ищаобъяснения. Они оба смотрели
серьезно. - У меня действительно есть 20 или 30 лет? - спросил я.
- Конечно, нет! - закричал дон Хенаро, и они оба расхохотались.
ДонХуан сказал, что мнеследуетвернуться как только мне это скажет
мой внутреннийголос, и чтопока чтоядолжен собратьвсете внушения,
которые они мне сделали, пока я был расщеплен.
- Какя могуэто сделать? - спросиля.-Выключай свойвнутренний
диалог и позволяй чему-то в тебе вытекать и расширяться, - сказал донХуан.
- эточто-то - твоевосприятие, ноне пытайся разобраться,чтоя имею в
виду. Просто позволь шепоту нагваля вести тебя.
Затем онсказал, что прошлой ночью у меня было дванаборасовершенно
различных взглядов. Один был необъясним, другой был совершенно естественным,
ипоследовательность,вкоторойонипроизошли,указываланаусловие,
свойственное всем нам.
- Один взгляд был нагваль, другой - тональ, - добавил дон Хенаро.
Я захотел,чтобы он объяснил своезаявление. Онпосмотрел наменя и
похлопал меня по спине.
Дон Хуан вмешался и сказал, что первые два взгляда были нагваль, ичто
донХенаро выбрал дерево и землю как точки ударения. Другие два были видами
тоналя, которые он самвыбрал.