— Все в порядке? — поинтересовался появившийся на пороге Пол. Он обратился к Китти, но та сразу не заметила вошедшего, и за нее поспешно ответила Стейси.
— Да. Я как раз собиралась показать мисс Харрисон звонок на тот случай, если ей понадобится помощь прислуги.
— Хорошо, — удовлетворенно кивнул он, — мы будем ужинать через полчаса.
Стейси подтвердила, что к тому времени все будет готово, и покинула комнату, оставив молодых людей наедине. Наверное, такие отношения, как у них, связывают двух солдат, которые когда-то были злейшими врагами и бились друг с другом насмерть, а потом война кончилась, и оказалось, что и поводов для раздора не осталось, и делить им больше нечего, подумала про себя Китти. А вслух сказала:
— Я не голодна.
— И все-таки постарайся перекусить. А почему бы тебе не принять душ до ужина! Уверяю, будет лучше. Я вернусь через двадцать минут и провожу тебя в столовую. — Немного помолчав, Пол добавил. — Послушай, не нужно расстраиваться раньше времени. Может быть, Глория действительно удочерила тебя. Взяла из детского дома, например, а потом побоялась рассказывать об этом. Люди часто делают ошибки, думая, что совершают благо.
— Но ты говорил… — тяжело вздохнув, начала было Китти.
— Я много чего сгоряча мог наболтать, — быстро перебил ее Пол, — для меня это было такое же потрясение, как и для тебя. Не будем спешить. Сейчас мы еще не в состоянии утверждать что-нибудь определенное. Мы только собираемся разобраться во всем до конца. И если окажется, что ты действительно Кэролайн, я обязательно сообщу об этом Луизе и сэру Роберту.
Что случилось? Почему вдруг к ней совсем другое отношение? Неприятная догадка пронзила Китти.
— А ты такой добрый и заботливый потому, что я могу оказаться Кэролайн, да? Интересно, что бы ты сказал бедной, ничего собой не представляющей Китти Харрисон? — гневно выкрикнула она.
Пол отшатнулся от нее и отступил на шаг. В его глазах появился холодный блеск.
— Ты устала, Китти. У меня был тоже нелегкий день. Не заходи слишком далеко. У тебя осталось пятнадцать минут на все приготовления. И не вздумай отказаться, а то мне придется силой заставить тебя спуститься вниз!
Он быстро вышел, громко хлопнув дверью, и Китти осталась одна. Через четверть часа Пол потащит ее на ужин. Значит, за это время ей нужно успеть набраться сил и привести себя в порядок. Боже! Как ей восстановить тот мир, в котором она жила всю жизнь и который рассыпался на части сегодня днем, над могилой Сьюзен Харрисон? Или… или стоит построить новый?
Китти неловко поднялась с кресла и направилась к дорожной сумке…
Было почти пять утра, когда она окончательно оставила тщетные попытки заснуть. Светало, и Китти любовалась у окна видом фруктового сада, окутанного утренней синеватой дымкой, но еще не тронутого лучами восходящего солнца. В первый раз за ночь она не думала о происшедшем. Через несколько минут в комнате стало прохладно, и девушка нехотя закрыла ставни. В стекле замаячило бледное отражение: женщина-привидение, закутанная в атласные и шелковые ткани цвета слоновой кости. Китти сначала испугалась призрака, но потом начала понемногу узнавать знакомые черты в неясном, почти эфемерном образе.
— Кто ты? — прошептала она и замерла в ожидании ответа, но таинственный образ даже не шелохнулся.
И в этот напряженный момент за ее спиной раздался резкий звук открывающейся двери. Она вздрогнула от неожиданности и повернулась навстречу… Полу Рэнделлу, появившемуся на пороге. Он держал в руках стакан с какой-то жидкостью, который протягивал Китти.
— Ты ходишь по комнате и не можешь успокоиться. Выпей немного, это горячее молоко и бренди. Тебе будет легче уснуть. — Его низкий голос слегка дрожал.
Китти хрипло рассмеялась.
— Пожалуй, стоит, — произнесла она, внимательно посмотрев на Пола и заметив, что он так и не переоделся после их совместной вчерашней трапезы, такой расслабляющей и спокойной, что Китти справедливо считала ее единственно приятным событием за день. — Ты тоже не спал?
Пол пожал плечами и вяло провел рукой по волосам.
— Я работал. Мой кабинет находится как раз под этой спальней, поэтому я все время слышал твои шаги.
— Ох, прости. Я не хотела беспокоить тебя, — быстро извинилась Китти, чувствуя себя виноватой.
— Ничего. Я все равно придумал бы какой-нибудь нелепый предлог и поднялся к тебе. Ты же знаешь, что один только твой вид возбуждает меня.
Сердце Китти неистово забилось.
— Но за ужином… — только и смогла пролепетать она.
Пол стоял рядом и теперь неторопливо провел пальцем по ее щеке, губам.
— Я дал тебе время на передышку, — тихо сказал он.
Ком в горле мешал ей спокойно говорить.
— И мне нужно еще! — воскликнула Китти. Пол медленно покачал головой.
— Нет. Больше не могу я. Ты настолько соблазнительна, что я не в силах ждать и минуты, — решительно признался он.
Китти ясно ощущала необыкновенное тепло мужского тела, чувствовала, что он не хотел и не мог сдерживать охватывающее его желание. Глаза Пола сверкали такой страстью, о существовании которой она даже не подразумевала. Но Китти все еще сопротивлялась, хотя поражение казалось ей сейчас желаннее и милее всего.
— Но почему? Почему ты пришел сюда именно в тот момент, когда мне и так трудно?
— Но мы не можем заставить замолчать наши чувства, даже если ты отказываешься признать их.
Китти нервно усмехнулась.
— Тебе так легко говорить! Тебе ведь не приходилось глядеть в зеркало на свое отражение и думать, что вся твоя жизнь была ложью от начала до конца!
Но Пол словно не слышал ее. Он откровенно любовался ею, обволакивая своим взглядом, и, когда вдруг резко привлек к себе, она боязливо повиновалась.
— Я до сих пор не могу поверить в это: женщина, которую я хочу больше всего на свете, стоит передо мной, видит Бог, жаждет быть со мной. Китти, — прошептал он, — попытайся понять меня, — мягко настаивал Пол, и его чарующий голос мешал здраво рассуждать.
И тут будто искра сверкнула в ее сознании и она, отшатнувшись от него, нервно вскрикнула:
— Не называй меня так! Китти больше не существует!
То ли сочувствие, то ли жалость промелькнули на миг в его взгляде и снова потухли.
— К черту имя! Какая разница, как тебя зовут? Хочешь, ты будешь для меня Рыжеволосой или просто Рыжей! Скажи, как тебе нравится?
Китти гордо подняла голову и обратилась к нему:
— Единственное, что действительно может осчастливить меня…
Но он не дал ей договорить: резко схватил за руки, притянул к себе и так крепко обнял, что она почувствовала, как стучит его сердце, заставляя собственное биться все сильнее и сильнее.
Его поцелуй был не наказанием, не нахальством, не смелой попыткой соблазнения. Он просто заполнил все ее трепещущее существо, не оставив места для рассудительности и протеста. Инстинкт сопротивления изменил Китти, и теперь весь мир сконцентрировался на его мягких страстных губах. Руки независимо от воли потянулись к голове Пола и начали непроизвольно трепать его шелковистые волосы, ласково гладить шею.
Китти никогда не думала, что она настолько эмоциональна. Сама не замечая, что делает, она начала тихонько постанывать в такт стремительным движениям его умелого языка.
— Что ты делаешь со мной? — запинаясь пролепетала она, не узнавая собственного голоса.
Она уже совершенно не владела собой, потому что рядом находился опытный и искусный любовник. И ни тонкая шелковая ночная рубашка, ни распахнутый атласный халат уже не могли защитить ее от его пылких ласк. Китти никогда не считала себя сексуальной женщиной. Но теперь доселе неведомые ощущения необыкновенно возбуждали ее.
— А ведь твои руки решили все за тебя! У тебя нет выбора! Не так ли? — прошептал Пол. — Сейчас у тебя замечательная прическа. Зачем убирать волосы в пучок! Ты обманываешь себя и других! — обольстительно рассмеялся он.
Китти облизала пересохшие губы.
— Но тогда клиенты не будут воспринимать меня как делового партнера. — Ее грудь поднималась и опускалась в такт неровному дыханию.
— Ох, Рыжеволосая, ведь самое главное — это то, как я вижу тебя. — Пол смело взглянул на нее, и Китти затрепетала от его горячего взгляда. В его голубых глазах она увидела бесконечное желание и нескрываемое восхищение ею. Она ощущала барабанные толчки его сердца, и они возбуждали ее сильнее, чем его страстный шепот.
— Меня зовут Китти, — вздохнула она.
— Ну, вот видишь, как все просто. Ты — Китти, и, черт возьми, я так хочу тебя, что кажется, пламя внутри сожжет меня дотла.
Пол нежно коснулся губами маленького ушка Китти, слегка дунул в него, потом, мягко сжав ее волосы, откинул голову назад и, наслаждаясь любимыми очертаниями, посмотрел ей в глаза.
— А знаешь, милая, это было неизбежно.
Китти чуть слышно выдохнула «да», но он, без сомнения, услышал ее и еще сильнее прижал к себе.
— Ты сводишь меня с ума, — пробормотал Пол и так сильно обнял ее, что она уже ясно могла почувствовать его сильнейшее возбуждение.
— Но… Но я совсем не ожидала этого, — растерянно тихо проговорила Китти, будто надеялась получить в ответ успокоение и разъяснения.
— А я? Ты думаешь, я все знал с самого начала? — простонал Пол. — Я видел женщину, одетую, как моя пожилая тетка, ну вылитая старая дева. А потом я взглянул в твои чудесные глаза, и… меня словно током ударило. Я сразу захотел раскопать о тебе все. Мне нужна была каждая деталь, каждая подробность… А потом я представлял себе, как это будет: ты, обнаженная, лежишь в моих объятиях, и самое главное — в восторге от меня.
Китти прекрасно понимала состояние Пола. Ведь любопытство, желание, влечение сжигало и ее все это время, не давая отдыха, расслабления.
— Да, — просто кивнула она, не в силах выразить то, что чувствовала. Тишина, и любовь, и состояние полнейшего отдохновения — вот что ей было нужно больше всего в этот момент. — Пол… Я хочу… хочу тебя.
Он жадно поцеловал Китти, и она полностью подчинилась ему, захваченная его страстью. Его руки, лаская ее, аккуратно высвобождали нетерпеливое женское тело из узенькой ночной рубашки. Любовное возбуждение охватило обоих, и они с радостью тонули в потоке новых ощущений. И когда Пол коснулся ее груди, Китти слегка вскрикнула и подалась вперед, навстречу наслаждениям, которые сулили его ласки. Китти жаждала слиться с ним, испытать настоящее удовлетворение, которое получают друг от друга мужчина и женщина, и понять, как это бывает, когда люди умирают от страсти.
Она подчинилась желаниям своего сердца, так как только чувственность сейчас была правдивой, все остальное в ее жизни сделалось зыбким и неустойчивым. Она теряла самоконтроль и нисколько не жалела об этом. Ее тело уже затопила волна любовного томления, а ослабевшие мышцы никак не желали повиноваться голосу разума. Ничто не могло погасить бушующий в душе Китти огонь.
И тогда, не сдерживаясь, она зашептала то, что уже давно вертелось на языке. И сначала даже сама не поняла, что сказала, а когда расслышала, то уже не могла вернуть произнесенное обратно и сразу пожалела об этом, заметив резкую реакцию Пола на признание.