Слуги из усадьбы суетились, разгружая багаж и указывая дорогу кучеру и камердинеру Истлина. Дворецкий принял шляпу и перчатки маркиза и передал их лакею.
— Какую комнату приготовили для его светлости, Хантли? — спросила Софи.
— В восточном крыле, миледи.
— Какая предупредительность, — сухо проворчал Истлин.
— Выбор не слишком удачный, — выразила недовольство Софи. — Приготовьте что-нибудь другое.
Длинное лицо дворецкого вытянулось. Он в замешательстве посмотрел на Софи.
— Лорд Тремонт дал очень точные указания. Он лично выбрал для гостя комнату, миледи.
— Я и не сомневаюсь, но все равно придется найти что-то другое. — Комната маркиза находилась в одном крыле с ее собственной спальней, что недопустимо. Леди София повернулась к Истлину и встретила его внимательный изучающий взгляд. Вежливая улыбка на губах маркиза заставила ее вспыхнуть. — В восточном крыле сильные сквозняки, да и камины там никогда не удается разжечь как следует. Я думаю, вам будет гораздо удобнее где-нибудь в другом месте, милорд.
— Поступайте, как считаете нужным, — ответил Ист. Его тон оставался абсолютно бесстрастен, но в глазах плясали насмешливые искры. — Я уверен, что любая комната будет достаточно удобной. — Истлин обвел глазами величественный холл — каменный пол, выложенный мрамором с зелеными прожилками, изящную винтовую лестницу с резными перилами и балюстрадой, ведущую на второй этаж, затем вновь обратил свой взгляд на Софи. — Меня не слишком беспокоят сквозняки, а что касается камина, то ночью сейчас довольно тепло и вряд ли он мне понадобится.
Не обращая внимания на слова лорда Истлина, Софи повернулась к Хантли:
— Пожалуйста, проследите, чтобы его светлость разместили со всеми удобствами. Я поговорю со своим дядей. Он в кабинете? — Получив утвердительный ответ, Софи извинилась и поспешила уйти.
Истлин проводил ее взглядом. Мужской наряд, надетый леди Софией для прогулки верхом, отнюдь не скрывал ее восхитительной женственности.
— Я займу комнату, которую для меня уже приготовили, — обратился Ист к слуге.
— Хорошо, милорд. Если что-то следует изменить, милорд, я всегда к услугам вашей светлости.
Комната, предназначенная для маркиза, имела достаточно места, чтобы переодеться и принять ванну. Отдельное помещение, находившееся в ней, могло служить маркизу гостиной. Удобная и светлая комната с прекрасной мебелью сверкала чистотой. Тщательно начищенные медные ручки блестели как зеркало. Значительную часть комнаты для переодевания занимали массивный гардероб и вместительный комод с множеством ящиков. Рядом стояли высокое зеркало в раме и большая медная ванна, уже покрытая тонкими простынями, готовая к тому, чтобы в нее налили воду для купания. Меблировку гостиной составляли несколько стульев, кресло-качалка и секретер вишневого дерева. На секретере Истлин заметил писчую бумагу и полную бутылочку чернил. В спальне размещалась большая кровать с зеленым бархатным пологом. По обе ее стороны стояли маленькие столики, а на полу рядом с кроватью располагался ящик из светлого кедра. Комнаты хорошо проветрены, и в них не наблюдалось ни малейшего признака сквозняков. Высокие, изящной формы окна с тонкими свинцовыми переплетами выглядели очень красиво, стекла в них имели форму ромба.
Сэмпсон, камердинер Истлина, проследил, чтобы правильно распаковали вещи. Маркиз погрузился в ванну, закрыл глаза и удобно устроил голову на ее краю. Он слышал, как в комнату, которая служила гостиной, постучали и Сэмпсон вышел открыть дверь, но звуки сюда почти не проникали. Вскоре он начал погружаться в дремоту, но внезапно шум в соседней комнате заставил его окончательно проснуться.
— Вам не удастся удержать меня, — говорила Софи.
— Я твердо намереваюсь войти.
— Но ваше сиятельство сейчас…
Истлин не услышал продолжение протестующего вопля Сэмпсона, потому что вода залила ему уши — он слишком глубоко погрузился в ванну. Ему почему-то вспомнился их разговор с полковником Блэквудом. Он тогда заподозрил леди Софию в том, что она отравила лимонад, которым угощала Истлина в своем лондонском доме. Теперь ему пришло в голову, что леди Колли, должно быть, сменила тактику и собирается его утопить. Очень умно с ее стороны.
Софи появилась на пороге комнаты для переодевания.
— Я не собираюсь приближаться к вам. А даже если бы и приблизилась, то вам следует знать, что мне доводилось и прежде видеть голого мужчину, — сообщила она.
Истлин принял ее слова к сведению. Он прилагал тщетные усилия поднять повыше голову, к тому же вода попала ему в глаза, и он пытался от нее избавиться, яростно моргая. Софи так и не сменила одежду, в которой каталась верхом, и сейчас выглядела более взъерошенной, чем когда скакала по холмам. Если бы не присутствие камердинера, Истлин пригласил бы ее присоединиться к нему.
— Вы говорите о музейных экспонатах, а это не то же самое, что живой человек. Сэмпсон, немедленно выведите ее, — проговорил Истлин.
Софи попыталась взять себя в руки. Она вышла за порог комнаты и вцепилась в дверной косяк, стоя спиной к маркизу.
— Я говорю не о музейных экспонатах, — быстро произнесла она. — Я видела мужчину из плоти и крови. — Она почувствовала приближение Сэмпсона у себя за спиной и сжала косяк с такой силой, что суставы пальцев побелели. — Пожалуйста, я должна поговорить с вами. Не отсылайте меня.
Истлина поразили не слова Софи, а тон, которым она их произнесла. В ее голосе звучала паника.
— Хорошо, — спокойно ответил он. — Сэмпсон, все в порядке. Побудьте неподалеку, я позову вас, когда ваши услуги понадобятся.
Сэмпсон ретировался в спальню, скрывшись из поля зрения хозяина, но не удаляясь за пределы слышимости.
— Вы можете оставить в покое дверь, — приказал Ист.
Софи опустила руки, отцепившись от косяка.
— Я смиренно прошу у вас прощения, — пролепетала она. — Поверьте, что я никогда не…
— Я так и думал, — сухо заметил он. — И я не предлагал вам открыть глаза.
Софи мгновенно зажмурилась.
— Я еще никогда не вела себя так бесстыдно. Вот что я хотела сказать. Остальное — чистая правда.
— Вы имеете в виду голого мужчину?
— Да.
— Надеюсь, вы не собираетесь сейчас поведать мне свою историю в деталях?
— Нет. — Софи покачала головой, как будто старалась стереть что-то из памяти. — Нет. Мне и не приходило в голову, что вы когда-нибудь попросите рассказать о ней.
— Может быть, вы объясните, что вы здесь делаете, Софи. Вода остывает.
— Тремонт и слышать не хочет, чтобы вы поселились где-нибудь в другом месте. — Софи судорожно втянула в себя воздух и быстро закончила фразу: — Вы должны попросить у него другие апартаменты.
— Но мне вполне здесь удобно.
— Моя комната для переодевания находится по ту сторону. Раньше здесь располагался мой отец, когда стал болеть, а я ухаживала за ним. Мне необходимо было находиться поблизости, и смежные комнаты идеально подходили. Но в данном случае они совершенно неуместны. Мой дядя намеревается искусственно создать ситуацию, в которой мы могли бы себя скомпрометировать.
Истлин ничего не ответил. Он позвал своего камердинера:
— Принесите, пожалуйста, мои порошки от головной боли. Софи, отойдите от двери.
Софи почувствовала, что Истлин потерял наконец терпение. Она стояла, уставясь в пол, в то время как Сэмпсон принес порошки и разводил лекарство в чашке. Софи продолжала изучать узоры на ковре, когда Сэмпсон снова выскользнул из комнаты.
Истлин выпил лекарство и поставил чашку на пол позади ванны.