– Демон радостно взвизгнул и выполнил просьбу, подойдя к этому делу слишком уж старательно.
– Ай! – Потирая место укуса, я погрозил ему пальцем. – Больно же…
Значит, я не сплю и это не Земля. Действительно потрясаюшая новость.
Я мало что помню из вчерашнего, но пробраться зайцем на космический челнок? Это из области приключенческой фантастики. И все же я не на Земле. Хотя оставшихся у меня денег не хватило бы даже на билет до марсианской колонии секты Пустынников, не говоря уже о том, что там сплошные камни и пыль, без скафандра из купола не высунешься. Про кислородные миры можно и не вспоминать – до ближайшего из них полтора месяца полета, и это не учитывая задержек с предоставлением входа в стационарные ворота портала. Остается вариант с прохождением в наземный портал, но… пьяного «зайца» не пропустит охрана.
– Тихон, ты почему меня не остановил?! Видел же, что я пьян.
Демон обиженно оскалил зубы и лег на землю, повернувшись ко мне хвостом и накрыв голову крыльями.
– И что теперь делать?
Опустившись на землю и приняв позу мыслителя, как ее себе представлял Опост Роден, я задумался над своей жизнью: «Может, это и хорошо, что я убежал, сюда‑то перевертыши нескоро доберутся… Знать бы еще, куда это – сюда?»
– Тихон, извини.
Он повернул голову и смерил меня холодным взглядом.
– Ну пожалуйста!
– Ваур?
– Правда, больше не буду. Мир?
Демон взвизгнул и лизнул меня в нос, показывая, что прощение дано. Достав из кармана кувшин, я потер его и поставил на землю. Тихон лег рядом и тоже выжидающе уставился на серебряный сосуд.
Прошло несколько минут, но джинн и не думал показываться.
– Эй, джинн! – Я настойчиво постучал в выпуклый бок сосуда.
Пробка немного приподнялась, из‑под нее выглянуло крохотное ультрамариновое личико.
– Чего тебе?
– Скажи мне, где мы?
– Не‑а… – скривился он, некультурно ковыряя обкусанным ногтем в носу. А еще мыслитель!
– Я приказываю! – прикрикнул я. И схватился за голову, в которой словно вакуумная бомба разорвалась.
– Чего?
– У меня есть право на желание, так что я желаю знать, где нахожусь.
– Желай себе на здоровье…
Шокированный подобной наглостью, я чуть не потерял дар речи.
– А… а как же желание?
– Ты использовал право на него.
– Когда? – Нехорошие предчувствия появились в моей душе.
– Вчера.
Джинн неодобрительно посмотрел на меня и начал исчезать в кувшине.
– Постой!
– Вай, какой настырный…
– Скажи, пожалуйста, что я пожелал?
– Пожелал оказаться там, где тебя не достанет своими руками тетка с хищным именем.
– И?
– Я выполнил твое пожелание. А теперь оставь меня наконец‑то в покое, я хочу отдохнуть.
– Не уходи, – взмолился я. – Скажи, где мы?
– Понятия не имею.
– Ты что, – медленно закипая, я протянул руки к кувшину, – закинул нас, и сам не знаешь куда?
– А как иначе я мог гарантировать, что никто не узнает, где ты?
– И что мне теперь делать?
– Наслаждайся жизнью. – Джинн нырнул в сосуд и втянул за собой пробку.
Из поваренной книги Бабы‑яги
Сидел я довольно долго… н‑да… звучит словно исповедь зэка, но тем не менее… просидел я на земле довольно долго, пытаясь собрать вместе разбегающиеся, словно попавшие на свет тараканы, мысли.
Где я? Что мне делать? Как выжить в этом мире, о котором я, возможно, даже никогда не слышал? Да и только ли я? Может, это небо над головой, это яркое солнце, все это затеряно в таких глубинах космоса, куда человечество доберется еще не скоро, если вообще доберется…
Захотелось взвыть от отчаяния… Тоскливо и протяжно. Как страдающий от кариеса волк на луну, похожую на отблеск зеркальца стоматолога. Это с одной стороны. Но с другой стороны, это, может статься, и есть тот самый шанс на спасение, который судьба хранит для всех обреченных? А имея на хвосте перевертышей и в кармане шиш, не стоит причислять себя к иной категории людей. Уж мне‑то это прекрасно известно. На пятом курсе академии космической разведки и освоения новых территорий имени Белки и Стрелки, где я постигал азы превентивной магии, мне довелось непосредственно столкнуться с их возможностями. На практическое занятие по теме: «Зашита экипажа в открытом космосе от проникшего на борт враждебного существа, наделенного магическими способностями» какой‑то умник выделил обитателя Обреченного мира. Даже при том условии, что перед занятием его изрядно выпотрошили в магическом плане, лишив возможности применять некромантию и оставив лишь способность принимать облики, всем нам пришлось изрядно попотеть. Наша тройка обезвредила его лишь после того, как перевертыш сократил команду вполовину. Случись это в реальной обстановке, корабль можно было бы считать потерянным. Остальным семи тройкам повезло еще меньше. Да и как отловить перевертыша, если облик любого увиденного существа он принимает за считанные секунды. А вот свой настоящий облик они посторонним взорам не являют. Даже после гибели перевертыш мгновенно рассыпается пылью, в которой сверкает кристалл, черный, как душа этого существа из Обреченного мира. Приняв облик, перевертыш перенимает манеру двигаться, говорить и даже мыслить. Попробуй распознай: кто есть кто? Тем более что прототипа к этому времени уже обычно нет в живых. А владеющему некромантией существу нетрудно избавиться от тела при помощи заклинания «Поцелуй вечности».
Некроманты вообще‑то весьма ограничены в использовании магии – такова специфика работы с мертвой материей, – но способность воскрешать и мгновенно уничтожать мертвых вместе с умением обращаться в любое существо – это почти беспроигрышная комбинация. И только если каким‑то чудом тебе повезет и ты сумеешь‑таки разгадать перевертыша и изолировать его, есть шанс установить истину, проведя серию психологических тестов или анализ крови. Но чудеса – явление чрезвычайно редкое и массам недоступное… В результате провальных испытаний перевертыш отправился в неведомые дали, уступив место менее опасным для морального духа курсантов тренажерам.
С той поры я кое‑чему научился, но и перевертыш, идущий по моему следу, не один, их трое и они полностью боеспособны.
В такой ситуации впору подыскивать место для урны с прахом…
– Так что, может быть, все обернулось к лучшему? – сам у себя спросил я.
– Ваур! – то ли подтвердил, то ли опроверг мое предположение Тихон, пристраиваясь с поднятой ногой у ближайшего дерева.
Из кувшина раздалось сопение и показалась голова джинна.
– Еще не ушел? – поинтересовался он.
– Тебе‑то какое до этого дело? – огрызнулся я.
– Да так…
– Вот и сидел бы в своей бутылке. – Тихон оскалил пасть и тихо рыкнул.
Джинн заметно побледнел, то есть стал из ультрамаринового клока тумана серо‑голубым.
– Я тут подумал… – тем не менее начал он.
– И что?
– Можно бы парочку небольших желаний… в счет, так сказать, личных симпатий…
– Каких желаний?
– Маленьких… – ответил джинн, но, взглянув на Тихона, закашлялся и поправился: – Можно не очень маленьких.