Пока Дашка щебетала в приемной, я влез в неудобные клетчатые брюки и напялил жилет. Картуз с пуговкой бросил на стол. Вообще-то наш гильдейский дресс-код – это что-то, кадавры со смеху дохнут, но иногда приходится. Когда любимые джинсы насквозь вымокли, а в кроссовках хлюпает.
Надо отдать Дашке должное: мой кабинет она защищала, как триста спартанцев Фермопилы.
– Нет-нет, – доносилось до меня, – он занят! Консультирует магистра внутренних дел. Да. И его величество тоже. И Заотара Римского, если понадобится.
Когда гость добрался до дверной ручки, он порядком вымок и подустал.
– Э-э… Игорь Анатольевич? – умоляюще заглянул он в дверь. – К вам можно?..
– Входите, – я сделал приглашающий жест. – С кем имею честь?
– Вениамин Серафимович я. Литницкий. Дзайан в некотором роде…
– Очень приятно. Подождите, – добавил я жизнерадостно, – сейчас закончу с делами.
Вообще-то дзайанам врать не стоит. Мастера фантомии и церковной магии ложь за километр чувствуют. А дел у меня никаких особенных-то и нет… Но врываться без приглашения нехорошо. Очень нехорошо, особенно ко мне.
Похоже, гость это чувствовал. Он сконфуженно шлепнулся в кресло и принялся разглядывать свои руки.
Та-ак. Клиент на дозревании.
Я заглянул в еженедельник. Ни с каким Литницким Даша о встрече не договаривалась. Да и вряд ли бы она затихарила клиента… Она хоть и взбалмошная девица, но порядок знает. В базе данных за Литницким ничего не числилось. Запретной магией, значит, не балуемся…
– Чудно тут у вас, – сообщил вдруг гость, оглядывая маски на стенах. – Спокойно как-то и… и… уверенно. Знаете, у меня предчувствие, что именно вы мне поможете.
– Это уж само собой, – кивнул я, не отрываясь от экрана. – Как ваши дела огородные?
– Не понял?
Дзайан заморгал – похоже, я попал в точку. На лице его отразилось такое восхищение, что мне стало неловко.
– Но как… как вы догадались?!
– Элементарно, Ватсон. Дедукция.
– Дедукция! – с трепетом повторил тот.
Тоже мне бином Ньютона… И не дедукция вовсе, а индукция. Одет Вениамин в яркий китайский пуховик, на голове старомодная шляпа. Лицо в морщинах, ладони корявые, из портфеля ручка грабель торчит. Кто как не огородник?
Но на Литницкого моя проницательность оказала шокирующее воздействие. Прошло несколько секунд, прежде чем морщины на его лице разгладились.
– Хорошо_,_благодарствую… – поклонился он. – Малинка вот отплодоносилась ремонтантная. Бананы колосятся, киви гроздьями. Кислые, правда. – Старик аккуратно придвинул портфель к креслу. – Попробовать не желаете?
– Спасибо, позже. Лучше вы сразу к делу. С чем пожаловали?
Старичок пожевал губами.
– Я слышал, – медленно начал он, – что в вашем ведении были… кхе-кхе… не совсем обычные расследования. Это правда?
– Об этом лучше не распространяться. Сами понимаете, конфиденциальность.
– Да, да, понимаю. Я и сам бы… того… не хотел. Но, дело в том, что мой случай особенный. Ручаюсь, у вас такого не было.
Все так говорят. И, самое удивительное, никогда не ошибаются. Обычных дел не бывает – по крайней мере у нас, в Ведене.
– Вот и прекрасно, Вениамин Серафимович.
– Вот и прекрасно, Вениамин Серафимович. – Я улыбнулся. – Может, вам чаю заварить? Даша!
– Чай подождет. – Старичок придвинулся поближе: – Скажите, у вас крепкие нервы?
Я кивнул.
– Хорошо. – Он принялся лихорадочно рыться в портфеле. – Это очень хорошо… Сейчас, сейчас, подождите… Вот она!
В первый миг я даже не сообразил, что это. На стол плюхнулась неопрятная, топорщащаяся перьями грязная куча. Потом до меня дошло.
Елки-палки!
– Умоляю спасти от чупакобразов! – с жаром зашептал Вениамин Серафимович. – Дачно-огородный участок площадью шесть соток! Дом, сарай, будка типа сортир…
Я посмотрел на кучу с интересом:
– От кого, говорите, спасти?
– От них, родимых! Вот, смотрите. – Старик перевернул куриный трупик. – Голова разгрызена, потом…
– Вижу. Ну и что?.. Собака постаралась.
Старик всплеснул руками:
– Игорь Анатольевич! Ну при чем же здесь собачка?! Канис, так сказать, вульгарис?! – Он раздвинул пальцами перья, открывая набрякшую синим рану. – Вот след от клыков. И здесь. Смерть наступила вследствие кровавой недостаточности. Перед нами последствия жизнедеятельности дэва, сиречь злобного чупакобраза.
Почтовый агент пикнул – пришли новые письма со спамом. Я удалил их, не заглядывая. Повезло мне… Принесло на голову сумасшедшего.
– Хорошо, – с бесконечным терпением отозвался я. – Давайте подробнее: кто, как, когда, почему.
В дверь постучали. Просунулась любопытная Дашина мордашка:
– Воронушек, а я чай принесла.
– Замечательно! Ставь сюда.
Это я зря, конечно… Психологии Дашкиной не учел. Поднос она плюхнула прямиком на куриный трупик, лишь потом сообразив, что наделала.
От Дашкиного визга перегрузился компьютер.
– Что ЭТО???!!! Воронушек, что это???!!! А-а-а-а-а!!!!
– Ничего особенного, Дашук, – невозмутимо отозвался я. – Наше новое расследование, вещдок.
– Она что, – глаза секретарши округлились, – _дохлая?!!_
Я пожал плечами. Ну а что, лучше, если она была бы живая?.. Дашку вынесло из кабинета, как тойтерьера пылесосом. Вениамин проводил ее неодобрительным взглядом:
– Жена-покойница тоже нервами чудила… Всеми силами вас, так сказать, понимаю и сочувствую.
– Да ладно, – отмахнулся я с веселой бесшабашностью, – все равно она в отпуске. Подождите секундочку.
Уже ничего не стесняясь, я полез с тряпкой под стол. Чайник отстрелявшейся мортирой дымил под креслом. Вытащив его, я заозирался в поисках ложечки. Зловещие тайны зловещими тайнами, а чай все равно заварить надо. Курица укоризненно косилась на меня пыльным глазом. Я притащил из приемной подставку, подключил к розетке. Лихо сдвинув трупик в сторону, шлепнул поднос на изгаженную перьями столешницу.
– Ну вот, – сообщил я бодро, – сейчас все будет. Где, кстати, ваш участок находится?
– Где?.. А в «Светоче». Минут двадцать электричкой. Моложе был, в «Солнцегорье» мотался… Но там, сами знаете, сорок минут рельсами и семь километров пехом. Никаких ног в наличии не предвидится. Разве что телепортацией лететь.
– В «Светоче», – с сомнением протянул я.