Повсюду откупоривали бочки с вином.
Любой, будь он последний слуга, разгуливавший в ливрее, держал себя как
важный сеньор. Девушки совсем ошалели. Со всех сторон хлынулиитальянские
торговцы на эту ярмарку, какие бывают лишьвсказкахикакуюустроили
здесь по приказу короля.Фасадыамьенскихдомовисчезалиподштуками
шелка, парчи, ковров, вывешенных из окон и заменявших флаги.
Слишком громко звонили колокола, оглушительно ревелифанфары,кричали
люди, слишком много было здесь коней в парадной упряжи и охотничьихпсов,
слишком много еды и питья, слишкоммногопринцевкрови,слишкоммного
воров, уличных девок,слишкоммногороскошиизолота,слишкоммного
королей! Было отчего голове пойти кругом.
Все королевство пьянело от созерцания своей мощи,какнедавнопьянел
перед зеркалами Робер Артуа, созерцая свое отражение.
Лорме, дряхлый его слуга, тоже одетый во все новое, но дажесейчас,в
эти праздничные дни,неперестававшийбрюзжать...о,всущности,по
пустякам, потому что Жилле де Нельслишкомужрасхозяйничалсявдоме,
потому что вокруг сеньора вертятся все какие-то новыелюди...подошелк
Роберу и произнес вполголоса:
- Дама, которую вы ждали, она здесь.
Гигант повернулся к Лорме всем телом.
- Веди ее ко мне, - приказал он.
Затем подмигнул своей супруге-графине, широкимвзмахомрукивыставил
всех из комнаты и еще крикнул вслед:
- А ну, уходите, стойте пока во дворе.
Оставшись один, он подошелнаминуткукокну,погляделнатолпу,
собравшуюсяполюбоватьсяторжественнымвъездомзнатныхсеньорови
напиравшую на еле сдерживавшую ее цепь лучников.Атам,наверху,вовсю
заливались колокола; с лотков поднялся вдруг запах горячих вафель, и сразу
весь воздух пропитался аппетитным их ароматом; окрестные улицы были сплошь
забиты народом; из-за стоявших впритык друг кдругубароклишькое-где
взблескивали под солнцем воды канала Оке.
Робера Артуа распирало чувство торжества, но оно, эточувство,станет
еще сильнее через полчаса, когда он в соборе протиснется ксвоемукузену
Филиппу Валуа и скажет ему несколько слов, от которых задрожат собравшиеся
там удивленные короли, герцоги и бароны. И каждый отправится восвояси не в
столь радужном настроении, в каком он явился в собор. И впервуюочередь
его дражайшая тетушка Маго я герцог Бургундский.
О, конечно, Робер удачно обновит свое пышноеодеяниепэра!Двадцать,
нет, больше двадцати, летупорнойборьбынынчеувенчаютсяуспехом.И
однако вэтойнеизбывнойрадостиигордынебылакакая-тотрещинка,
какая-то легчайшая печаль. Откуда бы ей взяться особенно теперь, когда все
ему улыбалось, когда исполнялись все его желания? Ивдругонпонял:во
всем повинен этот запах вафель. Пэр Франции, который сейчас потребует себе
графство своих предков, не может взять и просто так выйти на улицу,хорош
он будет в своей короне о восьми зубцах, еслиначнетувсехнаглазах
уплетать вафли.
Пэр Франции, который сейчас потребует себе
графство своих предков, не может взять и просто так выйти на улицу,хорош
он будет в своей короне о восьми зубцах, еслиначнетувсехнаглазах
уплетать вафли. Пэру Франции заказано драть глотку, смешиваться столпой,
щипать встречных девушек, а вечерами орать вкомпаниичетырехпотаскух,
что было дозволено ему, двадцатилетнему, ему, вечно сидевшемубезгроша.
По именно эта печаль его и утешила. "Значит, - подумал он, - еще играетв
жилах живая кровь!"
Посетительница скромно стояла упорога,боясьпомешатьдумамэтого
знатного сеньора, да еще в такой огромной короне.
Было ей лет тридцать пять, лицорезкосуженноекподбородку,резко
очерченные скулы. Из-под капюшона дорожного плаща выглядывали косы,аот
дыхания округлой пышной груди мерно поднималась и опадала шемизетка белого
полотна.
"Ну и черт! Видать, наш епископ не скучал", - подумал Робер,оглядывая
посетительницу.
Дама сделала реверанс, низко согнув одно колено. АРоберпротянулей
свою огромную лапищу, всю в рубиновых перстнях.
- Давайте, - скомандовал он.
- При мне ничего нет, ваша светлость, - ответила дама.
Лицо Робера исказилось от гнева.
- Как так, а где же бумаги? - воскликнул он. - Вы менясамизаверили,
что принесете их нынче!
- Я только что из замка Ирсонов, вашасветлость,мытамвчерабыли
вместе с приставомМасио.Мыпрямопрошликжелезнодорожномукофру,
вмурованному в стену, и отперли егоключами,которыевелелиизготовить
заранее.
- Ну и что?
- Кто-то побывал там до нас. Кофр оказался пустым.
- Чудесная, просто чудесная новость! - проговорилРоберидажечуть
побледнел. - Вот уже целый месяц вы голову мне морочите: "Вашасветлость,
ваша светлость, я могу вручить вам документы,изкоторыхявствует,что
графство принадлежит именно вам! Я знаю, где они спрятаны! На следующей же
неделе я их вам принесу, а вы дадите мне в обмен землю и деньги". Апотом
проходит неделя, проходит другая... "В замке безвыездноживутИрсоны,а
при них я не смею там показаться". - "Вчера я туда наконец проникла,ваша
светлость, да ключ оказался никуда не годный. Потерпите еще чуточку..."И
в тот день, когда я должен наконец вручить королю два документа...
- Три, ваша светлость, три;брачныйконтрактграфаФилиппа,вашего
Бесплатный ознакомительный фрагмент закончился, если хотите читать дальше, купите полную версию