Тот,ктоговорил"король",подразумевал
Францию.
И всю свою долгую жизнь Филипп Красивый усердно старалсяукрепитьэто
нарождавшеесяединствоспомощьюсильнойцентрализациивсего
административного аппарата, систематически пресекая всяческие происки, шли
ли они из чужих краев или от его подданных.
Но вскоре после кончины Железного Короля за ним сошел в могилу егосын
Людовик Сварливый. Народ не мог не увидеть - и увидел-перстсудьбыв
этих двух смертях,последовавшиходназадругойиподкосившихобоих
государей во цвете лет.
Людовик X Сварливый процарствовалвсеговосемнадцатьмесяцев,шесть
дней и десять часов. Впрочем, и в этот недолгий срокнезадачливыймонарх
успелпочтиокончательнозагубитьделоруксвоегоотца.Вовремя
царствования Людовика была убита его первая жена Маргарита и казнен первый
министр отца; голод опустошил Францию, две провинции взбунтовались,целая
армия увязла во фландрской грязи. Высшая знать вновь повела наступление на
прерогативыкоролевскойвласти;реакциясталавсемогущей,аказна
оскудела.
Людовик X вступил на престол в тот период, когдакатолическиймирне
имел папы; он скончался, когда папа еще не был избран ихристианскиймир
находился на пороге раскола.
И вот Франция осталась без короля.
Ибо от брака сМаргаритойБургундскойЛюдовикХимелединственную
пятилетнюю дочь -ЖаннуНаваррскую,которая,помнениюмногих,была
незаконного происхождения. Королеву Клеменцию Людовик оставил в тягости, и
можно было лишь уповать напоявлениезаконногонаследника,иботолько
через пять месяцев она должна была разрешиться отбремени.Вдовершение
всего открыто утверждали, что Сварливый был отравлен.
Ничего не было предпринято для назначениярегента,ивожесточенной
борьбе за власть яростно столкнулись личные притязания.ВПарижезвание
регента оспаривал граф Валуа. В Дижоне - герцог Бургундский,роднойбрат
удушенной Маргариты, вожак мощной баронской лиги,решившийотомститьза
смертьсестрыиставшийтакимобразомпоборникомправмалолетней
племянницы. В Лионе граф Пуатье, брат Сварливого, старался разрушить козни
кардиналов и тщетно добивался решения конклава. Фламандцы не стали мешкать
и, воспользовавшись благоприятной обстановкой, вновь взялись за оружие,а
сеньоры графства Артуа продолжали вести гражданскую воину.
Разве не достаточно было всего этого, дабы воскресить в памяти народной
то проклятье, которое бросил два года тому назадВеликиймагистрордена
тамплиеров из пламени костра? И не удивительно, что в тусуевернуюэпоху
люди в первую неделю июня 1316 года задавали себе вопрос: уж ненавекли
проклят род Капетингов?
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ФИЛИПП - ЗАПРИ ВОРОТА
1. БЕЛАЯ КОРОЛЕВА
Траурное одеяние королев - белое.
Белого цвета косынка из тонкой ткани, плотно облегающаяшею,скрывает
подбородок чуть ли не до самых губиоставляетоткрытойлишьсередину
лица; белого цвета длинная вуаль спускается на лоб и брови;волочитсяпо
земле белое платье, рукава туго схвачены у запястий.
Белого цвета косынка из тонкой ткани, плотно облегающаяшею,скрывает
подбородок чуть ли не до самых губиоставляетоткрытойлишьсередину
лица; белого цвета длинная вуаль спускается на лоб и брови;волочитсяпо
земле белое платье, рукава туго схвачены у запястий. Вотэто-тоодеяние,
сродни монашескому облачению, надела на себя -и,вероятно,навсегда-
королева Клеменция Венгерская, оставшаяся вдовой на двадцать третьемгоду
и прожившая в браке с королем Людовиком X всего лишь десять месяцев.
Отныне никто неувидитболеенипрелестныхеезолотыхволос,ни
совершенного овала лица, навсегда померкнет эталучезарнаябезмятежность
взгляда, этот блеск оживления, который поражал всех ее знавших и прославил
на века красоту Клеменции.
Застывшее,какмаска,узенькое,трогательноеличико,полускрытое
ослепительно белой косынкой, носило следы ночей, проведенныхбезсна,и
следы слез, пролитых днем. Даже взгляд и тот изменился; казалось, он ни на
чем не задерживается, лишь скользит по людям и вещам. Уже сейчаскоролева
словно превратилась в надгробье собственной могилы.
И все же под складками белогоодеяниязрелановаяжизнь:Клеменция
ждала ребенка; и ни на минуту ее неоставлялаупорная,какнаваждение,
мысль, что ее супругу не довелось увидеть свое дитя.
"Хоть бы до его рождения дожилЛюдовик,-думалаона.-Ещепять
месяцев, всего пять месяцев! Как бы онобрадовался,особенносыну...И
почему не понесла я в нашу первую брачную ночь!.."
Королева обернулась к графу Валуа, которым, переваливаясь, каккаплун,
шагал по комнате.
- Но за что, дядюшка, за что могли его так злодейски отравить,почему?
- допытывалась она, - Разве не делалонлюдямдобро,всем,комумог?
Почему вы всегда стараетесь увидеть людское коварство там, где проявляет
себя лишь воля господня?
- Зато только выоднаприписываетеволегосподнейдеяние,которое
скорее следует приписать козням сатаны, - отрезал Карл Валуа.
Большеносый,широкоскулый,румяный,сокруглымбрюшком,вчерном
капюшоне с высоким гребнем, сбитымнаодноплечо,вчерномбархатном
кафтане с серебряными застежками, сшитым полтора годаназаддляпохорон
родного брата, короля Филиппа Красивого, еговысочествоВалуаприбылк
королеве прямо из Сен-Дени, где онприсутствовалприпогребениисвоего
племянника Людовика X. Впрочем, на сей раз при исполнении траурного обряда
возникли кое-какие осложнения, ибо впервые с тех пор, какбылустановлен
церемониал королевских похорон, герольды, провозгласив "Король умер!",не
смогли добавить: "Да здравствует король!", так как никтонезнал,перед
кем, перед каким новым властелином следует совершить символическиежесты,
предусмотренные ритуалом.
- Пустое, вы сломите свой жезл передо мной, - посоветовал Валуа первому
камергеру усопшего короля, Матье де Три. -Ястаршийвсемьеилучше
других подхожу к этой роли.
Но егоединокровныйбрат,графд'Эвре,возразилпротивподобного
новшества, догадываясь, что Карл выдвинул этот аргумент сцельюдобиться
регентства.