Я сказала ему, что несколько членов экипажа «Чинука» сейчас заняты своими делами на планете и просто не в состоянии вместе с шаттлом отправиться на корабль. Все они собираются встретиться в одном месте, где «Вилливо» подберет их, если мы получим разрешение на это. – Лиз сделала паузу. – А где это будет?
Бродерсен уже обдумал это:
– Восточное побережье озера Копейное. Как ты помнишь, кругом леса, есть и какая‑то дорога, там легко приземлиться. О'кей?
– О'кей, – она поглядела на часы. – Подожди. – Дэн понял, что она работает с клавиатурой. – Вот. Лента кончается. Я включила дополнительную секцию.
– Умница. – Дэну хотелось поцеловать жену. – Какая ты у меня умница.
– По‑моему, нам особо не о чем разговаривать, – сказала она тоскливо. – Если бот не придет сегодня вечером, отыщи телефон и позвони мне завтра.
– Naturalmente, querida
.
– С детьми все в порядке, они скучают по тебе. Барбара спит. Я могла бы разбудить ее.
– Не надо.
– Она велела, чтобы я передала тебе привет от нее и Верной ноги.
– Передай ей тоже привет, и… и…
Так они переговаривались минуту‑другую, наконец Бродерсен взорвался:
– О черт! Бесполезные слова, правда?
– Не совсем. А тебе пора в путь. Твое озеро далеко от Нового Мира.
– Да. Ты права. Я люблю тебя, Лиз.
– До свидания, дорогой. – Она опустила руки, чтобы успеть закодировать прощание. – Hasta la vista
. Я хотела сказать – пока. Не волнуйся, если наша разлука продлится; я всегда буду здесь.
Экран померк. Не вполне уверенными шагами Бродерсен направился к столу Кейтлин. Кресло крякнуло под его весом. Она потянулась к его руке и негромко спросила:
– Все ли хорошо, мое сердце?
– Кажется, да, – пробормотал он, глядя на покрытую царапинами поверхность стола.
– Но душа страдает. Бедная отважная леди. Ты сделал прекрасный выбор, Дэн.
Встретив взгляд зеленых глаз Кейтлин, он выдавил улыбку:
– Конечно, я знаю вас, женщин. Допивай, и пойдем отсюда.
– Я охотно отправлюсь с тобой куда бы то ни было, мой собственный, но… – она скривила рот, – но неужели я должна допить это?
– Не обязательно, можешь оставить бедным.
– Что? Как бы дело не закончилось революцией.
Несколько приободренный, Бродерсен распрощался с хозяином – Adios – и последовал за ней. Феб приближался к полудню. Поселенцы в основном находились на общественном поле. Дома дремали, бок о бок разлегшись вдоль пыльной улочки. Прогретая древесина их пахла смолой, коньки заканчивались яркими фигурками. Мимо прошел кот. На завалинке сидела babushka, вязавшая и приглядывавшая за парой ребятишек, занятых игрой. Тишину, наверное, нарушали только их крики. Зеленая долина уходила к горам, крутизной своей охватившим ее. «Прямо иллюстрация к детским сказкам», – подумал Бродерсен.
Но создателей ее доставил сюда ядерный космический корабль. Агрохимики занялись преобразованием почвы, и, наконец, земные растения – должным образом модифицированные генетиками, – смогли процветать на ней; экологическая технология, работавшая в основном на микробиологическом уровне, сдерживала натиск туземной жизни, которая иначе возвратилась бы и покорила земную колонию; по ночам над головами светились созвездия, носившие названия Эней и Гриф, и лишь мощный телескоп мог отыскать среди них звездочку, зовущуюся Солнцем.
– Куда же мы направляемся? – спросила Кейтлин, когда Дэн отодвинул крышу машины.
– Навстречу кораблю, который заберет меня отсюда, – сказал Бродерсен. – А ты не можешь возвратить эту таратайку в агентство, сдавшее мне ее напрокат?
– Что… разве у машины нет автопилота?
– Конечно, есть, но ведь тебе придется добираться Бог весть куда.
– А почему ты решил, что я буду куда‑либо добираться?
– Погоди, или ты собралась…
– Садись, – проговорила она. – Поехали, по дороге подеремся, а когда помиримся, то созреем для более приятного времяпровождения.
– Пиджин, – вздохнул Дэн, прогоняя чувство вины, – ведь Лиз не будет сердиться на него за те удовольствия, в которых он не мог себе отказать, – ты мыслишь несколько однообразно.
– Да, – подтвердила она. – Но согласись: подобное однообразие сулит нам приятные перспективы?
«Чинук» обращался вокруг Деметры подобно недалекой луне, вскоре кораблю придется сделаться кометой.
Построенный по подобию «Эмиссара» – поскольку ему надлежало направиться тем же путем, если боги были бы добры к Бродерсену, – корабль представлял отполированную до блеска сферу поперечником в две сотни метров. (Энергетическая установка легко справлялась с обогревом корабля, иногда даже приходилось подумывать о том, как сбросить излишнее тепло.) Сзади, внутри своей рамы, располагалось фокусирующее устройство для реактивной струи – изящный тюльпан. Вспомогательные химические двигатели на качающейся подвеске располагались снаружи на середине корабля, над гладкой поверхностью передней полусферы выступали замки, турели, кожухи и блюдца электронных устройств. Точно напротив маршевого двигателя два погрузочных крана обрамляли огромную круглую дверь.
Экипаж уже собрался на борту. Это удалось сделать способом много более простым, чем тот, о котором Лиз говорила Барри Два Орла. Они воспользовались обычным транспортом на Персефону, незамеченными среди других пассажиров. Потом в порту наняли частный бот, пилот выписал документы на Эрион, но вместо этого отвез их на корабль. Сообщение между спутниками слабо поддавалось контролю, и космонавты охотно нарушали правило или два, если могли этим чем‑то помочь собрату.
Куда труднее было втайне переправить наверх капитана.
Но пришла команда и дверь распахнулась. Конвейер наполовину выдвинул наружу корму «Вилливо». Захваты кранов легли на бот, разворачивая его так, чтобы струя не коснулась большого корабля. Семидесятипятиметровый бот напоминал торпеду; позади плавники, посреди корпуса крылья, из носа торчит заостренный шест.
Из двигателей бота ударил пар, слишком горячий, чтобы его можно было увидеть. Захваты разжались, и кораблик устремился вперед. Часть воды конденсировалась в километрах позади него, оставляя за собой клубы призрачно‑белой, на глазах тающей дымки. Неэффективная двигательная система – если сравнивать с плазменным приводом – без всяких неприятностей переносила тяжелый спуск на планету. При всем своем размере и невероятной энергии, которую освобождал и направлял двигатель корабля, «Чинук» был слишком хрупок для входа в атмосферу, а тем более для посадки. Следуя официально одобренному плану полета, «Вилливо» два часа изгибал свою траекторию в направлении планеты и наконец достиг окраин стратосферы. Теперь полагалось погасить скорость – медленно, чтобы не сгореть в атмосфере. Выдвинулись короткие крылья. Смолк отсеченный клапанами ракетный двигатель. Потом пилот и компьютер направили бот по плавной кривой. Наконец посадочный аппарат достиг высоты, позволявшей реактивным двигателям на крыльях принять достаточно воздуха, вдувшего в них жизнь. Кокпит наполнился тонким свистом. Отчаянно тормозивший «Вилливо» превратился в самолет. Твердотельные оптические датчики открыли перед пилотом раскинувшееся далеко внизу море залитых солнцем облаков.