– И финансировал кафедру гуманитарных наук в университете Эополиса. – Вид нуждается в том, чтобы сохранить себя, осознать и развить собственное наследие… перед лицом Иных, перед лицом всего космоса.
Бродерсен уже начал ощущать, как расслабляются мышцы шеи и плеч, когда зазвенело у двери. Проклятье! Ад! И мать‑перемать. Но капитан всегда доступен… Оторвавшись от кресла, он переместил свое тело во внешнюю часть каюты. Она была невелика, просто кабинет, если не считать сложную электронику, связывающую с командной рубкой. Сидя за столом, он нажал кнопку, и дверь сдвинулась, открыв перед ним коридор, охватывавший обитаемый уровень.
Вошел Мартти Лейно и, словно бы исполняя запланированную процедуру, вполне вежливо отдал честь.
– Нуждаюсь в личной беседе, сэр, – бросил он. «Ох‑ох. Ну что ж, этого не избежать».
– Конечно, – отвечал Бродерсен и махнул, закрывая дверь. – Когда это члену моего экипажа невозможно было попасть ко мне, не говоря уже о брате моей жены? Садись куда хочешь.
Молодой человек – тридцати семи лет по деметрианскому счету – резким движением повиновался. Он то краснел, то бледнел и отрывисто дышал.
– Ты похож на пророка Наума в похмелье, – заметил Бродерсен. – Расслабься. Раз ты не куришь, так, может быть, выпьешь?
– Нет.
– Что же случилось? – Вы это знаете. – Лицо перед ним оставалось спокойным, и Лейно продолжил:
– Дело в вашей женщине!
«Он еще не вышел из‑под контроля, – понял Бродерсен, – это хорошо. Мне не нравится, что он так говорит о ней, но у меня нет времени».
Он вдохнул ароматный дымок из трубки, подбирая слова. И отвечал ровным голосом:
– Ты про миз Малрайен? К твоему сведению – она не моя женщина, а сама по себе. А если думаешь иначе, тогда просто попробуй сдвинуть ее в ту сторону, куда она не хочет идти.
– Так, значит, она… открыто… живет с вами?
– Кого же это интересует, кроме нас?
– А Лиз, сукин сын! – вскричал Лейно; приподнялся, сжав кулаки, но стиснул зубы и осел назад.
– Именно это я и имел в виду. Она знает и не волнуется.
– Просто она слишком горда и верна, чтобы высказать свои чувства. Я знаю ее лучше и дольше, чем вы, Дэниэл Бродерсен.
«Дольше, да, – подумал капитан. – Лучше? Это тоже возможно». Семейство, обитающее на ферме под Тролльбергом, было большим, среди семерых детей Лиз числилась первой, а Мартти пятым, но дикие просторы, общий труд, удовольствия, открытия и опасности связывали вместе ее членов. По этой причине связь между братом и сестрой всегда оставалась особенно прочной. Когда Мартти приехал в Эополис, чтобы заняться ядерной техникой, Лиз только что развелась, и они жили вместе. Потом она поступила работать на «Чехалис», делаясь все более ценной сотрудницей и привлекательной женщиной в глазах шефа… и дружелюбно отказывала на все его ухаживания, что было весьма необычно, пока Дэн наконец не женился на ней, потому что она хотела этого, и брат был свидетелем на их скромной свадьбе.
– Позволь мне напомнить тебе, что я являюсь ее мужем уже почти десять лет, – мягким голосом отвечал Бродерсен. – Неужели ты не понимаешь то, что за это время я мог узнать ее лучше, чем ты.
– Десять лет, – семь земных, а что говорят на планете‑матери о том, что через семь лет брак лихорадит? – Лейно вызывающе ухмыльнулся.
– Ты хочешь сказать, что я ее случайно прихватил на пути?.. – Бродерсен сдержал гнев. Скорбно было признаться себе самому, но у него действительно было несколько случайных связей.
Скорбно было признаться себе самому, но у него действительно было несколько случайных связей. Не надо вспоминать об этом. Он наклонился вперед и, положив руки на стол, корешком трубки в правой руке указал в сторону своего гостя, укоризненно качнув головой.
– Мартти, – проговорил он. – Слушай внимательно. Ты явно еще не сталкивался с такой ситуацией, когда получается, что ты любишь сразу двух женщин. Я не сомневаюсь, что со временем ты это поймешь. А пока тебе достаточно знать следующее. Твоя сестра одобряет наши взаимоотношения. Они с Кейтлин Малрайен подруги. – «Легкое преувеличение, но безусловно лишь потому, что мы втроем уже давно не встречались. Конечно, они хорошие подруги, и ими и останутся». – В общем, даю тебе слово и разрешаю спросить у нее самой, после нашего возвращения. О'кей? Лейно сглотнул.
– Нет, она отважно солжет… – и перешел на свой домашний диалект. – Ради тебя, которому она дала свою клятву, и чтобы скрыть от меня свои раны.
Дэн Бродерсен заглянул ему прямо в глаза:
– Ты сам достаточно знаешь меня. Неужели ты думаешь, что я принадлежу к тем, кто будет преднамеренно причинять боль своей жене?
Лейно закусил губу. «Пытается быть справедливым, – подумал Бродерсен, – старается вспомнить».
После выпуска Лейно тоже поступил работать в «Чехалис». Говоря откровенно, это был непотизм в обратную сторону, ибо* профессионалов на Деметре всегда не хватало. В знак благодарности Бродерсен мог лишь предоставить своему родственнику возможность работать в космосе: исследовать, разведывать, устраивать рудники на астероидах и кометах, что было выгодно и ему. Он не стал бы делать этого, если бы Лейно не обнаружил надлежащей компетенции. Но люди весьма близко знакомятся в подобных условиях.
Капитан воспользовался своим преимуществом.
– Мартти, я не считаю свое поведение нарушением брачных уз. Воспользуйся воображением. И Лиз тоже. В моногамном браке существуют миллионы вариантов различных измен. Многие так и поступают: из пустяковой жестокости, вздорной прихоти, стараясь улизнуть от своей доли работы. Простое, поправимое, скучное слюнтяйство, и так год за годом. Взаимный обман в важных вещах и так далее. Ты прав, твоя сестра не станет безропотно терпеть предательство – истинное предательство. А поэтому успокойся. Я подготовил ей сюрприз, ты удивлен. Не удивляйся.
– Но унижение, – вырвалось у Лейно. – Ты публично объявился со своей любовницей.
Трубка Бродерсена погасла. Он откинулся назад, пыхтя пробудил к жизни огонь и выдавил смешок:
– В нашем‑то веке? Ну что ж, я соглашусь – но мы с Лиз люди особые и стараемся держать наши личные дела при себе.
– Ваши дела? – вспыхнул Лейно. – А как тебе понравится, если она таким же образом отнесется к тебе самому?
Бродерсен пожал плечами:
– Она свободная взрослая женщина, и я не верю, что она предаст меня. Однако появление здесь Кейтлин вызвано и случайностью и необходимостью. Без ее помощи полет мог бы и не состояться, а здесь на борту много ханжей.
«Однако, – подумал он, – вот оно – твое самое крупное ханжество в жизни. Впрочем, полностью искренний человек – это чудовище».
Раздумье закончилось. Лейно вскочил на ноги, стиснул кулаки и с исказившимся лицом завопил:
– Ты хочешь сказать, что ты совратишь и Лиз? Меня совершенно не интересует, что будет с тобой, но перед Богом, который сотворил ее, прошу по‑хорошему – руки прочь от нее!
Инстинктивно Бродерсен громко рявкнул:
– Молчать! Садись, это приказ.
Космические путешественники достаточно быстро приучаются к тому, что жизнь корабля со всем его экипажем может зависеть от мгновенного повиновения.