Дом Юго, стоявший на берегу реки, у самой окраины, между городом и озером, представлял собой особый мир, живший по законам иного времени и пространства.
В давным-давно пустовавшей лачуге, на которую никто не предъявлял прав, Майк создал свое царство из досок, известки и рифленого железа.
Явился он в город несколькими годами раньше и некоторое время работал на кожевенном заводе по контракту, подписанному еще перед отъездом с родины. Уже тогда он каждую неделю напивался - правда, только раз, субботним вечером, но обязательно в "Погребке", и приятели уводили его обычно в состоянии, близком к беспамятству.
Потом он начал осаждать государственные учреждения, заполнил бумаги, внес деньги, какие полагалось, и в конце концов добился своего - сумел вызвать Марию из "у нас в краях".
Это была смуглая девушка, видная, но молчаливая и до сих пор ни слова не понимающая по-английски. Да и зачем? Она же никогда не выходила за пределы своих владений.
Ими заинтересовались пасторы, самому настойчивому из которых удалось-таки обвенчать пару, когда Мария была уже не то на шестом, не то на седьмом месяце.
- Церковь даже не как у нас в краях, - посмеивался Майк. Он не принимал всерьез такой брак, но старался никого не раздражать.
Летом он нанимался на работу в деревню и каждую субботу что-нибудь привозил: сначала кроликов, потом кур, наконец, козу. Соорудил для нее сарайчик, но она, правда, предпочитала жить в доме.
Родились дети: сперва один, потом двое близнецов.
Мария, все такая же видная и молчаливая, вынашивала их с религиозной торжественностью. Ходила она в платьях, представлявших собой, в сущности, кусок цветной ткани, кое-как прикрывавшей тело.
Зимой Юго пробавлялся случайными заработками, нанимаясь к кому попало - и к домовладельцам, и к торговцам, пот ому что умел все: чинить водопровод и латать крышу, красить стены и подстригать деревья.
Ни одного земляка в районе кожевенного завода он не нашел. Правда, там жили несколько выходцев из граничащих с его родиной стран - у Юго было с ними кое-что общее, подчас в их языках встречались схожие слова.
Откуда он узнал, что в соседнем городе, миль за шестьдесят с лишним от него, живет другой Юго? Как бы то ни было, Майк отправился туда. Вернувшись, привез с собой странную копченую рыбу и невиданную в этих краях колбасу.
Потом он зачастил к соотечественнику, и однажды весной с ним приехала девушка, такая же видная и молчаливая, как Мария, только поживей и посуровей на вид.
В дом она вошла совершенно непринужденно, и через несколько месяцев в свой черед произвела на свет ребенка На этот раз пасторы предпочли остаться в стороне - вероятно, не сумели найти выход из положения.
Юго ничего ни у кого не просил. Он просто вкалывал за троих. Его можно было в любое время позвать на любую работу, и он даже не требовал, чтобы хозяева слушали его россказни на варварском, но не лишенном поэтичности английском языке.
Напивался он, как все, раз в неделю и никогда не злоупотреблял своей силой, пуская ее в ход лишь для того, чтобы разнимать драчунов.
Заинтересуйся кто-нибудь, где пасутся козы Юго, а их у него стало уже три, не считая козлят, выяснилось бы, вероятно, что эти выгоны принадлежат городу.
А пока люди только посмеивались, глядя, как обе женщины, согнувшись в три погибели, режут серпами траву для кроликов.
Мария снова была беременна. Елица, младшая, - смех у нее был по-детски веселый, зубы, каких не сыщешь, - тоже вот-вот могла затяжелеть.
Мария снова была беременна. Елица, младшая, - смех у нее был по-детски веселый, зубы, каких не сыщешь, - тоже вот-вот могла затяжелеть.
Обе женщины с детьми помещались в одной комнате, единственной, где стояли настоящие кровати, а Майк спал в гостиной на чем-то вроде топчана рядом с печкой, которую топили дровами.
В то утро он храпел с раскрытым ртом, и дети забавлялись, глядя, какие он корчит гримасы, когда на лоб или на нос ему садится муха. Кастрюля источала пряные запахи; снаружи, на оконных наличниках, поблескивал снег Официанточка в кафетерии, подавая завтрак приезжему, попробовала заигрывать с ним, но безуспешно.
Вся в белом, в свеженькой наколке на завитых белокурых волосах, она смахивала на ягненка, вздумавшего поиграть с волком, хотя, разумеется, не догадывалась об этом Незнакомец не дал себе труда ответить на авансы. Да и вряд ли заметил, какая у нее тугая грудь под белой накрахмаленной блузкой.
Он по-прежнему таскал с собой чемоданчик и на ход) выбрасывал левую ногу вбок.
М-с Элинор Адаме целыми днями расхаживала по дому в неизменном фиолетовом с искрой халате, на который свисали изжелта-седые пряди волос. У нее были длинные, постоянно болевшие зубы, мучнисто-белое лицо с расплывшимися чертами, и в минуты душевного упадка она совала голову в кухонный буфетик, после чего дыхание у нее начинало ощутимо благоухать.
Дом, - выкрашенный коричневой краской, был старый, деревянный, с верандой чуть не по всему фасаду; на веранде стояли две качалки. Стены комнат были оклеены обоями в разводах и цветочках, преимущественно желтого и блекло-зеленого тонов.
На звук ручного звонка, подрагивавшего на пружине у входной двери, она вышла далеко не сразу. Как обычно, осведомилась:
- Что вам угодно?
Нет, не из боязни. М-с Адаме не побоялась бы жить одна, где придется, даже в квартале с самой скверной репутацией.
- Мне сказали, у вас можно снять комнату.
- Кто вам это сказал, молодой человек?
- Шериф.
- Ох уж этот болтун! Глотка у него здоровая, а мозгов - кот наплакал. И надолго вам нужна комната?
- На все время, что пробуду здесь.
- То есть?
- Может быть, на несколько лет.
- Вы один?
- Да.
- Собаку не держите?
Из-за полудюжины кошек, разгуливавших по дому, м-с Адаме ненавидела псов, тем более что у тех была привычка гадить на ступеньках веранды.
- А деньги у вас есть? Предупреждаю: плата вперед.
- Я уплачу вперед.
- Тогда входите, потолкуем.
Она первой двинулась вверх по лестнице с перилами, отполированными временем; когда они проходили мимо, молодая женщина в одной комбинации торопливо захлопнула дверь.
- Девочки считают, что с открытыми дверями теплее, хотя у меня душник в каждой комнате. А вот и ваша.
В соседней живет молодой человек. Служит в банке, питается в городе. Вы тоже будете есть в городе?
- Как когда.
- Вы еврей?
- Насколько мне известно, нет.
- Я ничего не имею против евреев, но меня мутит от чеснока, а у них привычка класть его в любое блюдо.
- Чеснока не употребляю.
Незнакомец не повел бровью, не улыбнулся, не сказал лишнего слова.