— Мы тебе верим, Чарли.
Этот человек владел маленькой одежной лавкой в Псевдополисе. Мелкие лавочники просто обязаны быть хитрыми. Обсчитывая покупателя, они всякий раз демонстрируют исключительную ловкость. «Вот тебе и физиогномика...» — мрачно подумал господин Кноп. Этот человек был вылитый патриций, просто как две капли воды, вот только лорд Витинари давно бы уже понял, что за скверный сюрприз приготовило для него будущее, тогда как Чарли до сих пор лелеял надежду, что ему-таки удастся остаться в живых и даже перехитрить самого господина Кнопа. Он действительно пытался хитрить! Сидел всего в нескольких футах от господина Тюльпана — человека, который нюхал измельченное средство от моли,— и пытался юлить. Такой тип не мог не вызывать восхищения.
— Но в пятницу мне нужно быть дома,— строго сказал Чарли.— Мы ведь до пятницы уложимся?
Сарай, который сняли гномы, за всю свою неровную деловую жизнь успел побывать и кузницей, и прачечной, и дюжиной других предприятий. Предыдущий арендатор устроил тут фабрику по изготовлению коней-качалок, искренне считая эти игрушки Великим Прорывом и не понимая, что на самом деле находится на грани Громадного Провала. Ряды недоделанных коней, которых господин Сыр так и не смог продать, дабы возместить задолженность по арендной плате, до сих пор занимали одну из стен, поднимаясь к самой оловянной крыше. На полке, висящей неподалеку, стояли ржавеющие жестянки с красками. Из банок торчали окаменевшие кисти.
Отпечатный станок, вокруг которого суетились несколько гномов, оккупировал центр помещения. Вильяму и раньше доводилось видеть такие станки. Похожими пользовались граверы. Но этот станок обладал некиморганическимсвойством. Изменению станка гномы посвящали ничуть не меньше времени, чем его использованию. Постоянно доставлялись какие-то дополнительные валики, бесконечные ремни... Отпечатный станок рос буквально на глазах.
Хорошагора сосредоточенно склонился над одним из наклонных ящиков, поделенных на множество мелких отделений, и его пальцы резво порхали над маленькими, заполненными свинцовыми буквами отделениями.
— А почему для буквы «Е» отделение больше?
— Потому что она чаще используется.
— И поэтому оно расположено в центре ящика?
— Да, А также «П», потом «Т», потом «А»...
— По-моему, более привычным было бы увидеть в самом центре именно «А».
— Ну а мы положили «П».
— И у вас «Н» больше, чем «У», а «У» — гласная.
— Люди чаще используют «Н», чем тебе кажется.
В противоположном конце комнаты коротенькие пальцы Кеслонга танцевали над другим лотком с буквами.
— Знаешь, если приглядеться, можно понять, над чем он...— начал Вильям.
Хорошагора поднял голову и, прищурившись, посмотрел на Кеслонга.
— «...$$$аработай... В... Свободное...» — прочел он.— Похоже, господин Достабль опять приходил.
Вильям снова уставился на ящик с буквами.Потенциальноперо тоже содержит все, что ты собираешься написать. Но содержит чисто теоретически, то естьбезопасно.Перо — безвредная, обычная штука, в то время как эти тускло-серые кубики выглядели угрожающе. И он понимал людей, у которых они вызывали беспокойство. Эти кубики, казалось, говорили: «Соедини нас вместе, и мы станем всем, что ты захочешь. И тем, чего не захочешь,— тоже. Мы можем написать все, что угодно. Смотри: "б", "е", "д", "а". Получилось "беда"...»
Использовать подвижные буквы мог всякий, закон этого не запрещал, но граверы предпочитали работать по-своему: «Этот мир функционирует так, как нужно нам, большое спасибо». Поговаривали, что лорд Витинари тоже недолюбливает подвижные буквы, ведь чем больше слов, тем больше люди нервничают.
Ну а волшебники и священнослужители выступали против, потому что, с их точки зрения, слова слишком важная штука, чтобы ими просто так разбрасываться.
Гравюра есть гравюра, это вещь цельная и уникальная. Но если ты берешь свинцовые буквы, которыми было набрано, допустим, слово божье, и используешь их для отпечатывания кулинарной книги, что происходит со священной мудростью? Что за пирог у тебя выйдет? А если для книг по навигации используется тот же шрифт, которым отпечатали книги заклинаний? О, твое путешествие может закончитсягде угодно.
Именно в этот момент (история любит, чтобы все было аккуратненько) Вильям услышал, как к дому подъехала карета. И буквально через несколько секунд в сарай вошел лорд Витинари. Он остановился, тяжело опираясь на трость, и с умеренным интересом оглядел помещение.
— Надо же... Лорд де Словв,— немного удивленно произнес он.— Я и подумать не мог, что ты связан с данным предприятием...
Вильям, покраснев, поспешил навстречу верховному правителю города.
—Господинде Словв, ваше сиятельство.
— О да, конечно. Несомненно.— Взгляд лорда Витинари скользнул по заляпанной краской комнате, остановился на груде радостно скалящихся коней,
потом перешел на кропотливо трудившихся гномов.— Да, конечно. И кто здесь главный? Ты?
— Здесь нет главных, ваше сиятельство,— откликнулся Вильям.— Но разговорами, как мне кажется, занимается господин Хорошагора.
— А в чем именно заключается цель твоего присутствия?
— Э...— Вильям замялся, хотя знал, что в разговоре с патрицием это не самый умный поступок.— Честно говоря, ваше сиятельство, в моей конторе безумно холодно, а здесь тепло и... очень увлекательно. Вообще-то я вовсе не...
Лорд Витинари вскинул руку, перебивая.
— Будь добр, попроси господина Хорошагору подойти ко мне.
Подводя Гуниллу к высокой фигуре патриция, Вильям торопливо шептал гному на ухо советы, как вести себя в сложившейся ситуации.
— Ага, вот и здорово,— сказал патриций.— Если позволишь, я бы хотел задать тебе пару вопросов.
Хорошагора кивнул.
— Во-первых, не занимает ли господин Себя-Режу-Без-Ножа Достабль какую-либо руководящую должность на данном предприятии?
— Что?! — изумился Вильям. Этого вопроса он точно не ожидал.
— Ну, такой пройдошливый типчик, сосисками торгует...
— Он? Нет, что вы. Тут участвуют только гномы.
—Понятно.Во-вторых, под этим зданием никакая трещина во времени-пространстве не проходит?
— Что?! — изумился на сей раз Гунилла.
Патриций вздохнул.
— Я правлю городом очень долго. А любой правитель, который находится у власти такой срок, с грустной неизбежностью осознает: если кто-либо, пусть далее из самых лучших побуждений, основывает новое предприятие, этот «кто-то» всегда с каким-то сверхъестественным предвидением размещает свое дело в месте, которое способно нанести максимальный ущерб структуре реальности. Несколько лет назад случилось фиаско с голывудскими движущимися картинками. А это дело с Музыкой, В Которой Слышен Глас Рока? С ним мы так и не смогли до конца разобраться. Да и волшебники проникают в Подземельные Измерения настолько часто, что впору устанавливать вращающуюся дверь. Также, наверное, не стоит напоминать о том, что случилось, когда покойный господин Хонг решил открыть свои «Три Веселых Сколько-Съешь Рыбы» на Дагонской улице во время лунного затмения. А? Поэтому, господа, было бы очень приятно узнать, что в этом городе нашелся некто, занявшийся простым делом, котороене вызоветпоявления на улицах человекоядных монстров со щупальцами и всяких ужасных привидений.
— Что? — переспросил Хорошагора.
— Мы не заметили тут никаких трещин,— сказал Вильям.