Однако мне бы не
хотелось, чтобыВыпочерпнулиудовлетворениевмысли, будтоя
сожалею, чтоВасминовала расправа, - это не так. Напротив, я даже
радэтомуобстоятельству. Наказаниевиновногосмертьюимеет тот
недостаток, что жертва не знает, что ее покарало правосудие. Если бы
Васразорваливклочкивтот вечер, я бы теперь сетовал, думая о
Вашемвечномбезмятежном сне. Виновный должен искупать свой грех не
легкойбезболезненнойсмертью, а терзаниями разума. Видите лн, я не
уверен, чтогрешника после смерти непременно ожидает ад, в то время
какнискольконесомневаюсь, что муки ада могут ожидать его в этой
жизни. Поэтому я желаю, чтобы Вы еще немного пожили, дабы испить всю
горечь ада на этой земле.
ВыубилиФилиппадеВильморена, таккакбоялись того, что
назваливесьмаопаснымдаром красноречия. В тот день я дал клятву,
чтоВашезлодеяние не принесет плодов. Вы совершили убийство, чтобы
заставитьумолкнутьголос, которыйблагодаря мне будет звучать по
всей стране как набат. Вот так я представлял себе месть. Ясно ли Вам,
какимобразомяотомстиликакбудумстить впредь? Разве Вы не
услышалиголосФилиппаде Вильморена в речи, которой я воспламенил
народ в Рене в то утро, когда Вы совершили свое злодеяние? Этот голос
излагал его идем с огнем и страстью, ибо Немезида* наделила меня ими.
РазвеВыне услышали вновь голос Филиппа де Вильморена, говорившего
устамиOmnesOmnibus'a(этоопять был мой голос), который, требуя
петицию, возвещалгибельВашихнадежднаподавлениетретьего
сословия? ЗадумывалисьлиВыотом, чтоименно разум человека,
воскресшего во мне, его друге, вынудил Вас сделать бесплодную попытку
избавитьсяотменя в январе прошлого года? Она закончилась тем, что
Вашемунаголову разбитому отряду пришлось искать убежища в монастыре
кордельеров. И разве в тот вечер, когда Вас разоблачили перед народом
в Театре Фейдо, Вы снова не услышали в голосе Скарамуша голос Филиппа
де Вильморена? Вы имели глупость вообразить, что ударом шпаги сможете
уничтожитьопасный дар красноречия. Голос из могнлы преследует Вас -
нетакли? -и не смолкнет, пока Вы не провалитесь в преисподнюю.
ТеперьВыуже жалеете, что не убили и меня вместе с Филиппом, как я
предлагал. Яликую, представляя себе горечь Вашего сожаления: ведь
сожалениеобупущенныхвозможностях - самый страшный ад, в котором
толькоможетпребыватьживаядуша, особенно такая душа, как Ваша.
Именно поэтому я обрадовался, узнав, что Вы уцелели во время скандала
вФейдо, хотя в тот вечер у меня были совсем другие намерения. Да, я
доволен, чтоВыбудетежить, длятогочтобынеистовствовать и
страдать, наконец-тоузнав-уВастаки не хватило ума самому
догадатьсяобэтом, -чтоВаше злодеяние было бессмысленным, ибо
голосФилиппадеВильморенавсегдабудетпреследоватьВаси
разоблачатьгромко и упорно до тех пор, пока Вы не падете в крови от
справедливойярости, которую разжигает опасный дар красноречия Вашей
жертвы".
Янахожустранным, чтоАндре-Луини разу не упомянул в этом
письмемадемуазельБпне, и склонен считать, что он слегка покривил
душой, приписавсвои действия в Фейдо одной взятой на себя миссии и
умолчав о своих уязвленных чувствах к Климене.
Этидваписьма, написанные в апреле 1789 года, привели к тому,
что Андре-Луи стали еще упорнее разыскивать.
Ле Шапелье разыскивал его для того, чтобы предложить свою помощь
иещераз попытаться убедить, что ему следует заняться политической
карьерой. Выборщики Нанта разыскивали его - точнее, Omnes Omnibus'a,
недогадываясь, чтоэтоАндре-Луи, -каждыйраз, как возникало
вакантноеместо. АмаркиздеЛатур д'Азир и господин де Ледигьер
разыскивали его, чтобы отправить на виселицу.
Горя жаждой мщения, разыскивал его и господин Бине, оправившийся
от раны и обнаруживший, что совершенно разорен. Пока он болел, труниа
покинулаегоивыступала, имея успех, под руководством Полишинеля.
Маркиз, которому происшествие в Театре Фейдо помешало лично сообщить
мадемуазельБинео намерении положить конец их отношениям, вынужден
былсообщитьейобэтом письменно спустя несколько дней из Азира.
Хотя он попытался смягчить удар, вложив в конверт чек, чтобы погасить
долговыеобязательства, несчастная Климена была безутешна. К тому же
ееприводил в ярость отец, постоянно напоминавший о том, что события
приняли такой оборот потому, что она пренебрегла его мудрыми советами
ипоторопиласьуступить настояниям маркиза. Вполне естественно, что
отец и дочь объясняли бегство господина де Латур д'Азира беспорядками
вФейдо. ОниобвинилиСкарамушаи в этой беде и вынуждены были с
горечьюпризнать, чтоэтот негодяй придумал непревзойденную месть.
Возможно, Клименадаже пришла к мысли, что для нее было бы выгоднее
честнопоступитьсоСкарамушем, выйдя за него замуж и предоставив
ему, бесспорнонаделенномуталантами, возвестиеенавысоты, к
которымвлеклоеечестолюбие и попасть на которые ей теперь нечего
былои надеяться. В таком случае, она была достаточно наказана, ибо,
каксказалАндре-Луи, сожалениеоб упущенных возможностях - самый
страшный ад.
Итак, столь упорно разыскиваемый Андре-Луи Моро как сквозь землю
провалился, и за ним тщетно охотилась расторопная парижская полиция,
подхлестываемаякоролевскимпрокуроромизРена. Амеждутем он
находилсявдомена улице Случая, в двух шагах от Пале-Рояля, куда
его привела чистая случайность.
То, чтовписьмек Ле Шапелье Андре-Луи называет возможным в
ближайшембудущем, насамомделеужепроизошло: он остался без
средств. Деньги у него кончились, включая и те, которые были выручены
от продажи вещей, без которых можно было обойтись.
Положениеегобыло столь отчаянным, что, шагая в одно ветреное
апрельскоеутроноулицеСлучая, оностановился, чтобы прочесть
объявлениена двери дома по левой стороне улицы, если стоять лицом к
улицеРишелье. ПочемуонпошелпоулицеСлучая? Возможно, его
привлекло название, подходившее к случаю.