Всю жизнь я любил
страны: страна всегда лучше, чем люди. Я могу чувствовать привязанность одновременно только к очень немногим людям.
Жена моя спала. На нее, спящую, было приятно смотреть-она свернулась клубком, как зверек, и в ее спокойном сне не было и следа той
безжизненной неподвижности, которую я замечал у спящего Карла. Старик тоже спал спокойно, но я чувствовал, что душе его тесно в теле. Тело
словно уже не было ему впору. С годами оно изменилось, приобрело новые формы-местами раздалось вширь, утратив прежние линии, местами обрюзгло,
под глазами появились мешки, но душой он остался молодым, стройным, статным и крепким, как в те дни, когда близ Вами преследовал львов. И
теперь, спящий, он представлялся мне таким, каким Мама видела его всегда. М'Кола и во сне оставался обыкновенным пожилым человеком без прошлого
и без загадок. Друпи не спал. Он сидел на корточках и высматривал наших носильщиков. Мы увидели их издалека. Сначала над высокой травой
показались ящики, потом вереница голов, потом носильщики спустились в лощину, и уже только кончик копья кое-где поблескивал на солнце, потом они
поднялись на взгорье, и я увидел приближавшуюся цепочку людей. Они забрали было слишком влево, но Друпи помахал им рукой. Когда они подошли и
стали разбивать лагерь. Старик предупредил их, что шуметь нельзя; мы удобно расположились под тентом и беседовали в ожидании обеда. После обеда
пошли на охоту, но вернулись ни с чем. Наутро отправились снова, но не встретили ни одного зверя, вечером-тот же результат. Это были
увлекательные, но бесплодные прогулки. Ветер упорно дул с востока, а местность пересекали короткие гряды холмов, подступавшие к самому лесу, и
стоило перевалить через них, как ветер донес бы до животных наш запах, и они были бы предупреждены об опасности. Заходившее солнце слепило
глаза, а когда оно наконец садилось за холмами на западе, все окутывала густая непроглядная тень в тот самый час, когда носороги обычно выходят
из леса: таким образом, вся полоса к западу от лагеря бывала по вечерам потеряна для охоты, а в других местах ничего не попадалось. Носильщики,
посланные к Карлу, вернулись обратно с мясом-они притащили разрубленные на части пыльные туши газелей и антилоп-гну. Солнце высушило мясо, и
носильщики радовались, ползали вокруг костров и поджаривали его на прутьях. Старик недоумевал, куда запропастились носороги. С каждым днем они
попадались все реже, и мы гадали, в чем дело: то ли в полнолуние они пасутся по ночам и возвращаются в лес до рассвета, то ли почуяли нас, или
услышали шум, или просто они так пугливы и прячутся в глубине леса. Я строил различные догадки, а Старик критиковал их с присущим ему
остроумием, иногда выслушивая их лишь из вежливости, иногда же с интересом-как, например, догадку насчет полнолуния.
Мы легли спать рано, ночью прошел дождь, вернее, не дождь, а короткий ливень с гор, а наутро мы встали до рассвета, перевалили через
высокую гряду над нашим лагерем, спустились в долину реки и взобрались на крутой противоположный берег, откуда как на ладони видны были холмы и
опушка леса. Над нашими головами пролетело несколько диких гусей, но еще не настолько рассвело, чтобы можно было ясно видеть опушку в бинокль. В
разных местах, на вершинах трех холмов, сидели наши дозорные, и мы ждали, пока рассеется мгла и станут видны их сигналы.
Вдруг Старик воскликнул: “Поглядите-ка на этого шельмеца!" - и велел М'Кола подать ружья. М'Кола запрыгал по склону, а мы увидели на другом
берегу ручья, прямо против нас, носорога, бежавшего рысью.
Вот он ускорил бег и, срезая угол, повернул к воде. Он был бурый, с большим рогом, и
в его стремительных, точных движениях не было ничего тяжеловесного. Я задрожал от волнения.
- Он перейдет ручей, - сказал Старик. - Вот будет отличная мишень!.. М'Кола сунул мне в руки спрингфилд, и я открыл затвор, чтобы
убедиться, что винтовка заряжена пулями. Носорог уже скрылся из виду, но путь его легко было угадать по колыханию высокой травы.
- Сколько до него, как по-вашему?
- Каких-нибудь три сотни шагов.
- Вот сейчас я этого подлеца разделаю под орех! Пристально всматриваясь, я усилием воли подавил возбуждение, словно закрыл какой-то клапан,
чтобы прийти в то бесстрастное состояние, которое необходимо при стрельбе.
Вот он снова появился, ступил на усеянное галькой дно неглубокого ручья. Думая только о том, что передо мной верная добыча, я прицелился,
навел мушку чуть впереди носорога и спустил курок. Я слышал удар пули и видел, как носорог пошатнулся. С оглушительным фырканьем он рванулся
вперед, разбрызгивая воду.
Я выстрелил еще раз и поднял небольшой фонтанчик позади него, потом еще, когда он выходил на траву, - видимо, опять мимо. - Пига, - сказал
М'Кола. - Пига!
Друпи был того же мнения.
- Вы попали в него? - осведомился Старик.
- А как же! - ответил я. - Мне кажется, он не уйдет. Друпи уже бежал за носорогом, а я перезарядил винтовку и кинулся вслед за ним.
Половина обитателей нашего лагеря мчалась по холмам, крича и размахивая руками. Носорог пробежал прямо под ними и пустился вдоль реки, туда, где
лес подступал к самой долине.
Подошли Старик и Мама. Старик держал в руках свою двустволку, а М'Кола - мой карабин.
- Друпи найдет след, - сказал Старик. - М'Кола клянется, что вы ранили носорога.
- Пига! - подтвердил М'Кола.
- Он пыхтел, как паровик, - сказала Мама. - А как он был великолепен, когда бежал!
- Спешил домой с молоком для своих детишек, - сострил Старик. - Вы уверены, что не промахнулись? Он был чертовски далеко. - Совершенно
уверен. Он ранен насмерть.
- Лучше помалкивайте об этом-вам все равно не поверят... Глядите!
Друпи увидел капли крови.
Внизу, под нами, Друпи сорвал какую-то травинку, затем быстро пошел по кровавому следу.
- Пига, - сказал М'Кола. - М'узури!
- Мы пойдем поверху, оттуда будет видно, если Друпи собьется со следа, - сказал Старик. - Поглядите-ка на него!
Друпи сдернул с головы феску и держал ее в руке.
- Другие предосторожности ему ни к чему, - заметил Старик. - Мы преследуем носорога с тяжелыми винтовками, а у Друпи в руках только его
головной убор.
Друпи шел по следу носорога вместе с одним туземцем, и вдруг оба остановились. Друпи поднял руку.
- Они услышали его, - сказал Старик. - Скорее! Мы поспешили вниз.
Друпи пошел нам навстречу и что-то сказал Старику.
- Он здесь, - шепотом пояснил Старик. - Они слышат крики клещеедов. Один из туземцев говорит, что слышал также и “фаро”. Мы пойдем с
подветренной стороны. Вы с Друпи ступайте вперед, а Мемсаиб пусть идет за мной.