Дверь открыл Фриц, как у нас принято, когда я наверху, но пару минут спустя зазвонил
мой телефон. Я снял трубку.
Фриц сказал, что молодая женщина по имени Эми Деново хочет поговорить со мной, и я попросил отвести ее в гостиную.
После того как, поднявшись по ступенькам на крыльцо, вы входите в наш дом и попадаете в прихожую, вторая дверь слева ведет в кабинет.
Первая же дверь открывается в гостиную, которой мы пользуемся довольно редко - большей частью для того, чтобы заводить туда посетителей,
присутствие которых в кабинете нежелательно. В отличие от кабинета и кухни, обставлена гостиная довольно непритязательно, поскольку Вулф
заглядывает в нее редко и относится к этой комнате с явной прохладцей.
Когда я вошел в гостиную, Эми Деново сидела в кресле у окна.
- Вот и я, - сказала она, вставая.
- Вижу. - Я приблизился к ней. - Я, конечно, рад вас видеть и не хочу, чтобы вы сочли меня грубым, но мне казалось, что вчера я объяснил
все достаточно ясно.
- О да, я все поняла. - Она попыталась улыбнуться, но улыбка получилась довольно вымученная. - Тем не менее я решила, что должна снова
поговорить с вами и еще встретиться с Ниро Вулфом. Поэтому я... Я кое-что сделала.
Она держала под мышкой коричневую кожаную сумочку с крупной застежкой.
Раскрыв сумочку, девушка извлекла из нее бумажный сверток, перетянутый резиновой обхваткой. Она протянула сверток мне, а я, не желая
показаться неучтивым, взял его.
- Здесь двадцать тысяч долларов, - сказала Эми. - В стодолларовых банкнотах. Вы бы сказали, - вот теперь улыбка получилась, - что здесь
двадцать кусков. Пересчитайте, пожалуйста.
Поскольку язык у меня слегка отнялся, я не стал спешить с ответом, а снял резинку, развернул бумагу и посмотрел на содержимое свертка. Да,
самые настоящие сотенные бумажки, некоторые новенькие и хрустящие, другие - поблекшие и залапанные. Те, что я повертел в руках, были, похоже, не
фальшивыми. Двадцать тоненьких стопок, скрепленных металлическими скрепками - по десять купюр в стопке. Я снова завернул их в бумагу и
перехватил резинкой.
- По пять кусков в неделю, - сказала Эми. - На четыре недели хватит.
Из прихожей послышался лязг спустившегося лифта. Вулф прибыл из оранжереи.
- Пять кусков это только гонорар, - заметил я. - Расходы сюда не входят. Впрочем, порой пяти кусков бывает достаточно. Если я верно понял,
то вы хотите нанять Ниро Вулфа и предлагаете эти деньги как аванс?
- Да, совершенно верно. При том условии, что возглавите расследование вы.
- Возглавляет всегда он. На меня возложена только черновая работа.
- Хорошо, но эту работу проделаете вы.
- Конечно. Вулф только ворочает мозгами. Я все ему объясню, потом позову вас. Вы подождете?
Эми Деново нахмурила брови и помотала головой.
- Я не хочу говорить на эту тему ни с кем, кроме вас.
- Тогда ничего не выйдет. Вулф никогда не согласится иметь дело с клиентом, которого он и в глаза не видел. Такого никогда прежде не
случалось, и он этого не допустит.
Эми плотно сжала губы, чуть помялась, потом сказала:
- Хорошо, я согласна. Будь по-вашему.
- Прекрасно.
Вряд ли вы проникнетесь к нему с особой симпатией, но доверять можете в той же степени, как и мне. - Я похлопал по свертку. -
Не желаете просветить меня на сей счет?
- Нет, мне больше нечего добавить. Главное, что деньги перед вами.
- Надеюсь, вы добыли их законным путем?
- Разумеется. - Она по-прежнему хмурилась. - Никаких банков я не грабила.
- Деньги остаются вашими, пока Вулф не согласится взяться за ваше дело.
- Я протянул ей сверток. - Возможно, мне хватит пяти минут, но не исключено, что потребуется и полчаса. Если надоест ждать, можете
посмотреть журналы на столике.
Я шагнул было к двери, ведущей в кабинет, но передумал и пошел в обход, через прихожую.
Вулф сидел за столом, погрузившись в очередную книгу - "Невероятная победа" Уолтера Лорда. Должно быть, у Хьюитта особо наслаждаться
чтением ему не привелось, так что теперь он наверстывал упущенное. Я протопал к своему столу, уселся лицом к Вулфу и принялся терпеливо
дожидаться, пока он дочитает до конца абзаца. Наконец Вулф поднял глаза и прорычал:
- Что там?
- Не что, а кто, - поправил я. - В гостиной ждет девушка по имени Эми Деново. Кажется, я как-то упоминал, что мисс Роуэн собирает материалы
для книги о своем отце и привлекла в помощь эту девушку, с которой я познакомился на прошлой неделе. Вчера днем, когда я уходил от мисс Роуэн,
она - я имею в виду эту девушку - остановила меня внизу в вестибюле и мы заскочили в одно местечко отведать сандвичей с яйцом и анчоусами. Я
рекомендовал также сандвичи Фрицу, но он не проявил особого рвения. Мисс Деново обратилась ко мне за помощью, поскольку я единственный человек в
миро, кому она доверяет, но я отказался на том основании, что занят, постоянно работая на вас. Тогда она высказала желание нанять вас, но с
условием, что всю работу буду выполнять я. Я сказал, что я всегда выполняю всю работу. Дальше, естественно, я задал вопрос насчет денег, и она
ответила, что на ее счету в банке есть около двух тысяч, оставшихся от матери, и больше ни цента. Ни каких-либо других средств, ни возможностей.
Поскольку дело показалось мне довольно сложным и могло отнять несколько месяцев, я сказал, что ничего не выйдет и что я даже не стану
докладывать об этом вам. Мне, конечно, было ее жаль, потому что...
- Фу, - хрюкнул Вулф. - Почему же теперь передумал?
- Позвольте мне закончить. Так вот, мне было ее жаль, поскольку дело показалось мне довольно любопытным и сложным, к тому же как раз по
вашей части. А передумал я потому, что мисс Деново принесла с собой сверток, в котором упакованы двести стодолларовых бумажек - то есть двадцать
тысяч долларов, - которые она хочет вручить вам в качестве задатка.
- Откуда у нее деньги?
- Не знаю. Говорит, что все законно.
Вулф вложил между страниц золоченую закладку - подарок одного клиента - и отложил книгу в сторону.
- О чем именно она тебя вчера попросила? Подробно.
Я этого ожидал. Вулф совершенно ненавидит работу; он способен на любые уловки, лишь бы оттянуть тот час, когда придется взяться за дело.
Вот и сейчас он явно рассчитывал, что сумеет придраться к какому-нибудь пустяку и отказаться. Я доложил. Должен сказать, что я далеко не сразу
научился запоминать и дословно излагать содержание любой беседы, но теперь делал это совершенно запросто, даже если в разговоре принимали
участие три или четыре собеседника.