..
- Мое имя всегда было Моуд Джордан.
- Так дело не пойдет. В Черчилль-отеле находится один человек, мой гость, который прибыл в Нью-Йорк около часа назад. Некто Сиверс,
лейтенант Джордж Сиверс из эвансвильской полиции. Он может явиться сюда в самое короткое время. Может быть, мы отложим нашу беседу пока мистер
Гудвин съездит за ним?
Я видел тысячи различных лиц и тысячи различных выражений, но то, что произошло с ее лицом в течение двадцати секунд, было более чем
поразительно.
Когда она услышала имя Сиверса, глаза у нее закрылись, и клянусь что я видел, как краска уходит с ее щек, хотя я не сказал бы, что и до
этого ее лицо блистало румянцем. Я лишен воображения, но то, что происходило сейчас перед моими глазами, походило на то, будто не краска, а сама
жизнь покидает ее лицо. Она не просто побледнела, тут произошло нечто совсем иное. Мне это не доставило удовольствия. Я взглянул на Сола и
увидел, что он тоже не в восторге.
Через полминуты глаза у нее раскрылись, и она обратилась к Вулфу.
- Джордж Сиверc учился со мной в одном классе, - сказала она.
Очевидно, она считала, что это вызовет какую-нибудь реакцию, но Вулф только хмыкнул.
- Во всяком случае, - продолжала она, - теперь я могу говорить. Вы не представляете себе, как мне было тяжело. Черномазые негры... Иногда
мне казалось, что я задохнусь в присутствии мистера Хенчи, и мистера Юинга, и мистера Остера... Но я это сделала, я убила ее. Она боролась за
права негров и, конечно, хотя бы только за это получила единственное право - право умереть. Вот я и убила ее.
- Я советую вам, мисс Джордан, не...
- Меня зовут Марджори Оулт!
- Как пожелаете. Я советую вам ничего не говорить, пока вы не успокоитесь.
- Никогда, в течение многих лет, я не была так спокойна, как сейчас. С того самого дня, как умер мой Ричард. Я рада, что вы все узнали,
потому что теперь я могу говорить. Я так и думала, что вы все раскроете. Знаете, когда эта мысль впервые возникла у меня?
- Нет.
- Еще в тот день, когда я в первый раз была здесь с этими неграми; вы так долго расспрашивали относительно телефонного звонка и был ли это
голос Сюзанны. Я подумала: вы знаете, что она не звонила, никто не звонил, что вообще не было никакого телефонного звонка. Не так ли? Вы знали?
- Нет, если бы я знал... - Вулф замолк. Всякие попытки объясниться были бесполезны, коль скоро она хотела только говорить, а не слушать.
И она говорила.
- Я знала, что наступит день, когда я смогу рассказать об этом, но не предполагала, что буду рассказывать вам. Я хочу, чтобы вы знали, что
я решила убить ее не только из-за Ричарда. Сначала я просто хотела повидать ее, познакомиться с ней, узнать ее поближе... Вот почему я продала
свое дело... Вы знаете, что у меня было прибыльное дело?
- Да.
- Но я продала его, переехала в Нью-Йорк, изменила имя. Приехав сюда, я увидела, что это будет не так просто, ведь я не хотела заводить с
ней приятельских отношений. Лишь когда она начала работать в КЗГП, наступил мой час. Денег у меня вдоволь, я сделала крупное пожертвование и
предложила безвозмездно работать у них. Мне это было не легко... Я хочу, чтобы вы поняли, что до того времени у меня и в мыслях не было убить
ее.
.. Я хочу, чтобы вы поняли, что до того времени у меня и в мыслях не было убить
ее. Я не хотела причинить ей ни малейшего вреда, просто хотела узнать ее. Вы понимаете?
- Да.
- Понимаете ли вы, как трудно мне было там, вместе со всеми этими...
- Да.
- Я хочу быть уверена, что вы понимаете. У меня на фабрике работало несколько ниггеров. Уборщиками и всякими там... Я сейчас проверю,
поняли ли вы меня. Скажите, почему я решила убить ее?
- Потому что она собиралась выйти замуж за негра.
Она кивнула.
- Поняли? Мой сын был недостаточно хорош для нее. Она и ее мать выставили моего Ричарда из дома, довели до того, что он застрелился на
пороге их дома, а она собралась замуж за ниггера! Мысль о том, чтобы убить ее, пришла мне в голову довольно забавно. Она вечно говорила о
гражданских правах, только они ее и интересовали, она даже решилась выйти замуж на ниггера. Равноправие... права, права, права... Значит, она
имеет право... и умереть, и я решила убить ее. Разве это трудно понять?
- Нет. Особенно неграм. Может быть, будет более трудно понять, почему вы убили Питера Воуна. Разве что он узнал вас, когда явился в КЗГП в
среду утром?
- Ему так показалось, но он не был уверен. Он видел меня дважды, много лет назад, когда я приезжала в колледж навестить Ричарда. Они
учились на одном курсе и дружили. Уходя, он задал мне несколько вопросов; мои ответы не удовлетворили его, и я договорилась встретиться с ним в
тот же вечер.
- Чтобы убить его?
Она сдвинула брови.
- Не думаю.
- Однако вы прихватили с собой револьвер.
Она облизала губы.
- Я не хочу говорить об этом.
- И сегодня вы тоже захватили с собой оружие. Для миссис Брук. Тот же самый револьвер?
- Конечно. Это револьвер моего мужа. Он всегда носил его в дни выплаты жалованья рабочим, когда ездил в банк за деньгами. Я не хочу
говорить об этом; я хочу говорить о Сюзанне. Она звала меня "Моуд", а я ее - "Сюзанна".
Конечно, Ричард тоже звал ее Сюзанной, он все мне рассказывал про нее, но я ни разу не встречалась с ней. У меня есть две фотографии
Сюзанны, на одной она снята вместе с ним. Я не уверена, поймете ли вы мои чувства по отношению к ней. Я не утверждаю, что любила ее, потому что
мой Ричард любил ее, это не совсем точно, но я хотела быть рядом с ней, видеть ее ежедневно... Вы понимаете?
- Кажется, да. - Вулф посмотрел на меня. - Спустись вниз, Арчи.
Я поднялся с места. Когда я проходил мимо Сола, он подмигнул мне. Надо будет поговорить с ним и отучить от этой привычки. В кухне я сел за
стол, придвинул к себе телефон и набрал номер. Кремер терпеть не может, когда ему звонят домой, но если бы я позвонил к нему на службу, то
наверняка напоролся бы на Роуклиффа, а я не имел желания тратить время на его заикание. После четырех продолжительных гудков знакомый женский
голос произнес "алло", и я сказал:
- Это Арчи Гудвин, миссис Кремер. Я хочу поговорить с инспектором, если позволите.
Она сказала, что узнает, и через минуту я услышал ворчливый голос.
- Что вам от меня нужно, Гудвин?
- Я звоню вам из кухни.