Позади сидел ее сын. За мистером Пайном находились места обеих мисс Прайс. Генерал, Сметхерст, Хэнсли и летчики сидели сзади.
Автобус полз и полз вперед, за окнам и скользила тьма, и тем не менее мистер Паркер Пайн нашел обстановку совершенно не располагающей ко сну. Спина у него затекла, ноги – тоже, а вытянуть их не было никакой возможности из-за армянской леди, ноги которой занимали не только проход, но и значительную часть жизненного пространства мистера Пайна. Сама леди, по-видимому, чувствовала себя превосходно.
Казалось, кроме мистера Пайна, все уже спали. Вот и он уже было задремал, но тут автобус тряхнуло так, что все пассажиры подскочили чуть не до потолка. Сонный голос из задней части автобуса невнятно пробормотал:
– Полегче! Хочешь, чтоб мы шеи себе переломали?
Автобус двинулся дальше, и понемногу мистер Пайн снова стал клевать носом. Через несколько минут он уже крепко спал.
Проснулся он от того, что движение прекратилось. Открыв глаза, он обнаружил, что автобус стоит, а кое-кто уже даже вышел наружу.
– Застряли, – послышался голос Хэнсли. Движимый любопытством, мистер Паркер Пайн осторожно выбрался из автобуса. Дождь уже кончился, но под ногами хлюпала жидкая грязь. В лунном свете виднелись фигуры водителей, пытающихся вытащить колеса из грязи с помощью домкратов и камней. Большинство мужчин помогало. Дамы наблюдали за их усилиями из окон: Нетта и мисс Прайс с интересом, армянская леди – с плохо скрытой брезгливостью.
По команде шофера мужчины дружно поднатужились.
– А где этот армяшка? – вдруг вспомнил О'Рурк. – Отсиживается у печки? Тащите его сюда!
– А заодно и капитана Сметхерста, – добавил генерал Поли. – Что-то я его тут тоже не вижу.
– Да он и не просыпался! Счастливчик!
И действительно, капитану Сметхерсту, уютно устроившемуся в кресле, можно было только позавидовать.
– Я разбужу, – вызвался О'Рурк, исчезая в дверях автобуса.
Меньше чем через минуту он выглянул обратно. Его голос изменился.
– Слушайте, он, похоже, заболел, или еще что. Где доктор?
Один из мужчин, возившихся с колесом, поднял голову. Военный врач в звании майора авиации Лофтус был уравновешенным, начинающим уже седеть мужчиной.
– Что там у вас? – спросил он.
– Да не знаю!
Доктор зашел в автобус и склонился над неподвижной фигурой. О'Рурк и мистер Пайн остановились у него за спиной. Одного прикосновения врачу оказалось достаточно.
– Он мертв, – тихо сказал он.
«Мертв? Но почему?» – посыпались вопросы.
– Какой ужас, – прошептала Нетта. Доктор раздраженно оглянулся.
– Должно быть, ударился головой, – сказал он. – Возможно, тогда, когда автобус тряхнуло.
– Ну это вряд ли, доктор! Может, что-нибудь другое?
– Ничего не могу сказать, пока не осмотрю как следует, – отрезал Лофтус, выразительно глядя в сторону наседающих женщин и некоторых возвратившихся в автобус мужчин.
Мистер Паркер Пайн переговорил о чем-то с водителем. Это был молодой мускулистый парень. Он поочередно перенес женщин через грязь на сухой участок. С мадам Пентемьян и Неттой у него никаких проблем не возникло, но с увесистой мисс Прайс он едва справился.
Доктор наконец смог заняться осмотром.
Мужчины вернулись к своим попыткам вытащить увязшую машину. Начинало светать. День обещал быть солнечным, грязь быстро подсыхала, но вытащить машину пока не удавалось. Сломав три домкрата и убедившись в тщетности своих усилий, водители решили сделать перерыв и принялись готовить завтрак, то есть вскрывать консервированные сосиски и кипятить воду для чая.
Вскоре майор авиации Лофтус вынес свой вердикт:
– Не вижу на теле никаких повреждений. Как я и предполагал, скорее всего, смерть наступила из-за удара головой.
– Вы уверены, что это случайность? – спросил мистер Паркер Пайн.
Что-то в его голосе заставило доктора внимательно на него посмотреть.
– Существует единственная альтернатива.
– Да?
– Что кто-то ударил его по затылку тяжелым тупым предметом, – сказал он, не скрывая своего скепсиса. – Чем-то вроде резиновой дубинки.
– Такого не может быть, – вмешался Уильямсон, третий летчик. – Я хочу сказать, мы бы увидели.
– Да нет, мы спали, – напомнил доктор.
– Все равно риск был велик! – воскликнул офицер. – Надо было встать и идти к нему по проходу… Кто-нибудь наверняка бы проснулся.
– Ну, разве, – вмешался генерал Поли, – это сделал тот, кто сидел прямо за ним. Тогда и вставать не нужно. Просто выждать подходящий момент…
– А кто за ним сидел? – спросил доктор.
– Хэнсли, сэр, – с готовностью отозвался О'Рурк, – только забудьте про это: они были лучшими друзьями.
Наступившую тишину нарушил уверенный и спокойный голос мистера Паркера Пайна:
– Мне кажется, капитан Уильямсон что-то хочет сказать.
– Я, сэр? Да, я…
– Выкладывайте, Уильямсон, – повернулся к нему О'Рурк.
– Даже и не знаю…
– Ну давайте же.
– Это только обрывок разговора, услышанный мной в Рутбе – во дворе. Я вернулся в автобус за своим портсигаром и никак не мог его найти. И тут возле автобуса остановились двое. Они разговаривали, и один из них был Сметхерст. Он сказал…
Уильямсон замялся.
– Ну давайте, выкладывайте.
– Что-то насчет того, что не хочет подставлять друга. Мне показалось, он был очень расстроен. Потом он сказал: «Я буду держать язык за зубами до Багдада – и ни минутой дольше. Так что тебе лучше как можно скорее исчезнуть».
– А с кем он разговаривал?
– Да не знаю я, клянусь, не знаю. Было уже темно, тот все больше молчал. Так, пару слов сказал, да и тех я не разобрал.
– А кто из вас близко знал Сметхерста? – спросил мистер Паркер Пайн.
– Другом он мог назвать только Хэнсли, – медленно отозвался О'Рурк. – Немного, конечно, он был знаком и со мной. Уильямсон пришел к нам недавно, как и майор Лофтус. Едва ли они встречались раньше.
Мужчины кивнули.
– А вы, генерал?
– Ехали из Бейрута в одной машине. До тех пор никогда его не видел.
– А эта армянская крыса?
– Он слишком мал, – уверенно заявил О'Рурк. – И потом, ни у одного армяшки не хватит духа кого-то убить.
– Возможно, у меня есть что добавить, – заметил мистер Паркер Пайн и рассказал о разговоре, состоявшемся между ним и Сметхерстом в ночном клубе в Дамаске.
– Итак, он дважды повторил фразу «не хочу подставлять друга» и был сильно расстроен, – задумчиво проговорил О'Рурк.
– Никто больше не хочет ничего добавить? – спросил мистер Паркер Пайн. Доктор кашлянул.
– Может, это никак не связано… – неуверенно начал он.
Его подбодрили.
– Я слышал, как Сметхерст сказал Хэнсли: «Ты же не можешь отрицать, что у тебя недостача?»
– Когда это было?
– Вчера утром, незадолго до того, как мы выехали из Дамаска. Они ведь служили в одном департаменте. Я думал, они обсуждают какую-то общую проблему. Я же не знал…
Доктор замолчал.
– Это уже интересно, – заметил генерал. – Друзья мои, общими усилиями нам удалось воссоздать мотив.
– Вы говорили о резиновой дубинке, доктор, – сказал мистер Паркер Пайн. – Что могло бы ее заменить?
Доктор нагнулся и, взяв в ладонь песок, начал просеивать его через пальцы.
– Этого здесь предостаточно, – заметил он.
– И, если насыпать его в носок… – продолжил О'Рурк и остановился.
Всем тут же вспомнились слова Хэнсли: «Я всегда беру с собой запасные носки. На всякий случай».
Наступила тишина, которую нарушил, как всегда ровный, голос мистера Паркера Пайна.
– Майор Лофтус, – сказал он. – Мне кажется, Хэнсли носит запасные носки в кармане френча [22] . Френч оставался в автобусе.