Глаза мужчин на миг повернулись к одинокой фигуре, мрачно расхаживающей в отдалении. Хэнсли тут же отошел, как только услышал о смерти Сметхерста. Все знали, что они были друзьями, и отнеслись к этому с пониманием.
– Может, вы достанете их? – продолжил мистер Паркер Пайн.
Доктор заколебался.
– Мне бы не хотелось… – пробормотал он, глядя на вышагивавшую вдалеке фигуру. – Нехорошо как-то.
– Пожалуйста, поймите, что и обстоятельства не совсем обычны. Мы отрезаны от всего мира и во что бы то ни стало должны выяснить истину. Мне кажется, носки могли бы нам в этом помочь.
Лофтус покорно развернулся и направился в глубь автобуса.
Мистер Паркер Пайн отвел в сторону генерала Поли.
– Генерал, если не ошибаюсь, вы сидели прямо через проход от капитана Сметхерста?
– Именно так.
– Кто-нибудь вставал или ходил между креслами?
– Только англичанка – мисс Прайс. Она прошла в туалет и обратно.
– Она нигде не останавливалась? Может, была какая-то заминка?
– Ну, знаете, так ведь и автобус качало.
– Да. И больше никто не вставал?
– Нет.
Генерал с интересом посмотрел на мистера Паркера Пайна.
– Хотел бы я знать, кто вы на самом деле? На военного не похожи, однако командуете…
– У меня богатый опыт, – ответил мистер Паркер Пайн.
– Путешествовали?
– Нет, сидел в офисе.
Лофтус принес носки, и мистер Паркер Пайн внимательно осмотрел их. На изнанке одного из них обнаружились налипшие на ткань песчинки.
– Теперь я знаю! – сказал он со вздохом. Глаза мужчин снова обратились к одинокой фигуре в отдалении.
– Я бы хотел взглянуть на тело, если вы не против, – повернулся мистер Паркер Пайн к доктору.
Они вместе направились к накрытому брезентом телу Сметхерста.
Доктор отдернул брезент.
– Здесь и смотреть нечего.
Однако глаза мистера Паркера Пайна были прикованы к галстуку Сметхерста.
– Стало быть, он тоже выпускник Итона, – проговорил он.
Доктор смотрел на него с явным недоумением. Еще больше он удивился, услышав вопрос:
– А вы хорошо знаете этого Уильямсона?
– Вовсе нет. Только в Бейруте и познакомились. Я туда из Египта приехал. А что? Уж конечно…
– Ну, ведь на основании его показаний мы собираемся повесить человека, – бодро отозвался мистер Паркер Пайн. – В таких делах, знаете, осторожность не помешает.
Говоря это, он продолжал задумчиво разглядывать галстук Сметхерста. Потом нагнулся, ослабил его и расстегнул воротничок. Внезапно он воскликнул:
– Ого! Посмотрите!
На отвороту воротника, у самой шеи, алело маленькое пятнышко крови.
Мистер Паркер Пайн внимательно разглядывал шею покойного.
– Знаете, доктор, а этого человека убили вовсе не ударом по голове, – отрывисто сказал он, поднимаясь на ноги. – Его закололи! Крохотный след у самого основания черепа.
– А я и не заметил!
– Слишком увлеклись своей версией, – ободряюще проговорил мистер Паркер Пайн. – Раз человек убит ударом по голове, зачем осматривать его шею. К тому же такую крошечную ранку трудно заметить. Укол чем-то очень острым – жертва не успела даже вскрикнуть.
– Вы думаете о стилете? По-вашему, генерал?..
– Итальянцы не расстаются со стилетом только в дешевых романах, доктор. О, смотрите: машина!
И действительно: какая-то машина, поднимая клубы пыли, появилась из-за горизонта и быстро приближалась к ним.
– Отлично, – заявил подошедший О'Рурк. – Хоть женщины смогут уехать.
– А как быть с убийцей? – спросил мистер Паркер Пайн.
– С Хэнсли?
– Нет, я не его имел в виду. В невиновности Хэнсли я убедился только что.
– Вы… Но как?
– Видите ли, в его запасных носках оказался песок.
О'Рурк в недоумении уставился на Паркера Пайна.
– Прекрасно понимаю, мой мальчик, как дико это звучит, – мягко ответил он, – и тем не менее это так.
Видите ли, Сметхерста не били по голове. Его закололи.
Он немного помолчал и продолжил:
– Вспомните разговор, о котором я вам рассказывал – наш с ним разговор в Дамаске. В ответ на мою шутливую фразу, что я втираюсь к людям в доверие, он воскликнул: «Как, и вы тоже?» Не кажется ли вам это странным? Растратить казенные деньги и «втереться в доверие» – вещи несколько разные. Последнее больше подошло бы.., ну, например, к беглому Сэмюэлю Лонгу.
Доктор вздрогнул.
– Ну, возможно, – протянул О'Рурк.
– Я недавно говорил в шутку, что мистер Лонг может скрываться под видом обычного туриста – одного из нас, например. Предположим, так оно и есть.
– Что? Немыслимо!
– Почему же? Что вы знаете о своих спутниках, кроме того, что они рассказали о себе сами? Паспорта очень легко подделать. Как вы можете быть уверены, что я действительно мистер Паркер Пайн или что генерал Поли и впрямь генерал или, по крайней мере, итальянец? А как насчет мужеподобной Прайс-старшей, которая определенно бреется?
– Но он же, Сметхерст то есть, не знал Лонга?
– Сметхерст учился в Итоне. Лонг тоже. Так что Сметхерст вполне мог знать его, хоть и не говорил вам об этом. Он мог узнать его в одном из тех, кто путешествует с нами. И, если так, что бы он сделал? Он долго бы мучился сомнениями и в конце концов решил бы дать этому Лонгу время до Багдада. Но не больше.
– Вы хотите сказать, что один из нас – Сэмюэль Лонг?
О'Рурк явно был не в силах это переварить. Он глубоко вдохнул.
– Тогда это, наверное, итальянец. Больше некому. Или армянин?
– Зачем такие сложности? Гораздо спокойней и проще ему оставаться англичанином.
– Мисс Прайс? – воскликнул О'Рурк, не веря своим ушам.
– Нет, – ответил мистер Паркер Пайн, дружески кладя руку на плечо стоявшего рядом человека. Правда, в голосе его совсем не было ничего дружеского, а пальцы сжимали это плечо мертвой хваткой.
– Майор авиации Лофтус или мистер Сэмюэль Лонг – как его ни называй, суть от этого не изменится.
– Но это невозможно, невозможно, – запинаясь, выговорил О'Рурк. – Столько времени нужно, чтобы дослужиться до майора…
– Но вы же никогда не видели его прежде, не так ли? И никто из нас не видел. Откуда такая уверенность, что это настоящий Лофтус?
– Способный вы, однако, парень. – Молчавший до сих пор человек обрел голос. – Как, между прочим, догадались?
– Да все ваше нелепое утверждение, будто Сметхерст умер, ударившись головой о крышу автобуса. О таком случае рассказывал нам вчера О'Рурк. Вы подумали: «До чего же просто!» Кроме вас, здесь врачей нет – все, что бы вы ни сказали, примут на веру. И еще у вас был чемоданчик Лофтуса, в котором полно всяких острых инструментов.
Вы просто оборачиваетесь к Сметхерсту и, о чем-то беседуя, вонзаете это ему в шею. Потом еще пару минут вполголоса разговариваете с мертвецом. В автобусе темно – кому придет в голову что-нибудь заподозрить?
Когда выясняется, что Сметхерст мертв, вы предлагаете свою версию случившегося. Ее тут же отметают, и вы выдвигаете новую. Уильямсон повторяет ваш разговор со Сметхерстом, подслушанный им возле автобуса. Возникает заблуждение, что собеседником Сметхерста был Хэнсли. В довершение вы добавляете маленькую, но убийственную для последнего деталь про недостачу. И все-таки вы попались. Я просил вас принести носки Хэнсли, чтобы установить наконец истину. Только вы моих слов не поняли. К тому времени я уже осмотрел эти носки, и песка в них не было. Его насыпали туда вы.
Мистер Сэмюэль Лонг не спеша закурил.
– Сдаюсь, – сказал он. – Похоже, удача мне изменила. Что ж, она долго была со мной. Когда я добрался до Египта, они уже прочно сидели у меня на хвосте. Там я и наткнулся на Лофтуса.