Я нашел его настолько интересным, что счел возможным поделиться им с управляющим. Тот согласился, что все это необычайно занимательно, и проследил номер телефона, по которому звонил ваш услужливый друг. Он также позаботился, чтобы ваш утренний с ним разговор в столовой происходил при официанте.
– На самом деле все очень просто. Вы чуть не стали жертвой парочки ловких проходимцев, специализирующихся на краже драгоценностей. Они были прекрасно осведомлены о вашем бриллиантовом колье. Они последовали за вами сюда, похитили вашего сына и написали это, с позволения сказать, «бандитское» письмо с требованием выкупа. Думаю, составляя его, они немало повеселились. Они же позаботились, чтобы вам было к кому обратиться за помощью. Собственно говоря, обратились вы за ней к идейному вдохновителю всей этой затеи.
Дальше совсем просто. Этот милый джентльмен вручает вам мешочек со стразами и скрывается вместе с сообщникам. Утром, так и не дождавшись своего сына, вы ударились бы в панику. Исчезновение своего спасителя вы истолковали бы как свидетельство того, что его похитили тоже. Думаю, они наняли кого-нибудь, чтобы тот заглянул завтра на виллу и «обнаружил» там вашего сына. Конечно, вместе с ним вы быстро восстановили бы – пусть даже в общих чертах – истинную картину, но к тому времени они были бы уже далеко.
– А сейчас?
– О, я позаботился, чтобы они оказались за решеткой.
– Мерзавец! – сквозь зубы проговорила миссис Петере, вспоминая свою доверчивость. – Гнусный лживый негодяй!
– Действительно, не очень приятный тип, – согласился мистер Томпсон.
– Но как вы его раскусили? – спросил Уиллард, с восхищением взирая на своего спасителя. – Наверное, это было чертовски трудно?
– Вовсе нет, – пренебрежительно отмахнулся тот. – Просто, когда путешествуешь инкогнито и слышишь, как кто-то склоняет твое имя…
Миссис Петере наградила его пристальным взором.
– А как ваше имя? – подозрительно спросила она.
– Паркер Пайн, – с достоинством сообщил джентльмен.
Хлопоты в Польенсе
Ранним утром мистер Паркер Пайн сошел в Пальме с борта теплохода, доставившего его на Майорку из Барселон. Разочарование последовало незамедлительно.
Отели были переполнены!
Лучшее, что ему смогли предложить в центре города, это душная каморка с окнами во внутренний двор. К этому мистер Паркер Пайн не был готов совершенно. Владелец отеля, однако, остался равнодушен к его горю.
– А что вы хотели? – пожал он плечами.
Пальма стала модным местом. Курс валюты благоприятствовал. Англичане, американцы – все! – ехали зимой на Майорку и забивали ее до отказа. Сомнительно, чтобы английскому джентльмену удалось пристроиться где-нибудь еще – ну разве на Форментере, который иностранцы обходят стороной по причине безумных цен.
Мистер Паркер Пайн выпил кофе с булочкой и отправился было осматривать собор, но по дороге обнаружил, что совершенно не в настроении наслаждаться прелестями архитектуры.
Вместо этого он завязал весьма плодотворную беседу, протекавшую на ужасни смеси французского и испанского языков, с каким-то дружелюбным таксистом, обсудив с ним поочередно достоинства и преимущества Сольера, Алькудии, Польенсы и Форментера, где, оказывается, были приличные, но слишком уж дорогие гостиницы.
Мистера Паркера Пайна волновал вопрос: насколько дорогие.
– Нелепо, абсурдно дорогие, – уверял таксист. – Понятно ведь, что англичане и едут-то сюда из-за умеренных цен.
– Несомненно, – согласился мистер Паркер Пайн, – но, любопытства ради: сколько же стоит проживание на Форментере?
– Вы не поверите, – сказал таксист.
– Ничего страшного, – успокоил его мистер Паркер Пайн, – так сколько же?
Таксист, удивленный его настойчивостью, выдавил точную цифру.
Закаленного претензиями иерусалимских и египетских гостиниц мистера Паркера Пайна она не испугала.
Сделка состоялась, багаж мистера Паркера Пайна был погружен – или, скорее, заброшен – в такси, и оно принялось колесить по острову с заездами в отели подешевле, но с Форментером в качестве конечной цели.
Однако они так и не добрались до этого оплота плутократии [38] по той причине, что, выбравшись из путаницы узеньких улочек Польенсы и двигаясь изогнутой линией побережья, обнаружили расположенный у самого моря отель «Пино д'Оро» – небольшое строение, очертания которого расплывались в утренней дымке ясного дня, подобно краскам на загадочных японских акварелях. Едва завидев его, мистер Паркер Пайн понял, что хочет жить здесь – и только здесь. Он остановил такси и проследовал внутрь, надеясь обрести наконец пристанище.
Пожилая чета, владевшая отелем, не знала ни английского, ни французского. Вопрос тем не менее был улажен. Мистера Паркера Пайна поместили в номере с видом на море, его багаж подняли туда же, и таксист, поздравив своего пассажира с чудесным избавлением от чудовищных поборов «этих новых отелей» и получив плату, отбыл, по-испански жизнерадостно с ним распрощавшись.
Взглянув на часы и обнаружив, что не было еще и десяти, мистер Паркер Пайн вышел на маленькую террасу, залитую первыми лучами солнца, и – второй раз за это утро – попросил кофе и булочек.
Кроме его столика на террасе стояли еще три: с одного как раз прибирали, два других были заняты. За соседним расположилось немецкое семейство: отец, мать и две взрослые дочери. Дальше, в самом углу террасы, сидели, без всякого сомнения, англичане: мать и сын.
Женщине было около пятидесяти пяти: седые волосы приятного оттенка, практичные, не слишком модные твидовые жакет и юбка и та особая невозмутимость, которая вырабатывается у привыкших много путешествовать англичанок.
Молодому человеку, который сидел против нее, на вид можно было дать лет двадцать – двадцать пять, и он тоже был совершенно типичным представителем своего класса и своего возраста. Особенно хорош собой он не был, но назвать его невзрачным тоже бы никто не решился; он был не высок и не низок и, судя по тому, как заботливо он ухаживал за своей матерью и по веселому смеху, доносившемуся с их стола, находился с ней в самых дружеских отношениях.
За разговором женщина заметила появление мистера Паркера Пайна. Ее взгляд скользнул по нему с благовоспитанным безразличием. Но он понял, что оценен по достоинству. То есть как англичанин и джентльмен, заслуживающий того, чтобы, при случае, обратиться к нему с вежливой и ни к чему не обязывающей фразой.
Никаких особенных возражений на этот счет у мистера Паркера Пайна не было. Соотечественники, мужчины и женщины, которых он встречал за границей, слегка утомляли его, но он был отнюдь не прочь какое-то время провести в дружеской беседе. Тем более что попытка уклониться от общения в таком маленьком отеле могла бы вызвать напряженность. Эта же женщина, он был уверен, в совершенстве владела тем, что он называл про себя «гостиничным этикетом».
Молодой человек сказал что-то, рассмеялся и ушел с террасы. Его мать взяла свою сумочку, газеты и, усевшись лицом к морю – спиной к мистеру Паркеру Пайну, – развернула номер «Дейли мейл».
Когда, допив кофе, мистер Паркер Пайн снова взглянул в ее направлении, он невольно насторожился: над безмятежным течением его отпуска нависла страшная угроза. Спина женщины говорила об этом с безжалостной выразительностью. В свое время мистер Паркер Пайн немало повидал таких спин.