Чтобы все было по-честному, я вызову полицию и вас обыщут.
– Да ради бога. Только зачем так уж по-настоящему? Леди Мэрроуэй или миссис Растингтон обыщут нисколько не хуже.
– Тогда решено, – согласился мистер Пойнтц. – Кем вы, кстати, собираетесь стать, юная леди? Уж не намереваетесь ли специализироваться на краже драгоценностей?
– Ну, если это окупается…
– Если вам удастся фокус с «Утренней Звездой», это вполне окупится. Даже если распилить его, камень будет стоить больше тридцати тысяч фунтов.
– Ничего себе! – ахнула явно потрясенная Ева. – А сколько это будет в долларах?
Леди Мэрроуэй издала удивленное восклицание.
– И вы носите при себе такой камень? – с упреком проговорила она. – Тридцать тысяч фунтов!
Ее темные ресницы вздрогнули.
– Большие деньги, – мягко заметила миссис Растингтон. – И потом, очарование самого камня… Он прекрасен.
– Обычный кусок угля, – вставил Эван Левеллин.
– Мне всегда представлялось, – заметил сэр Джордж, – что в краже драгоценностей самое сложное – продать их. Перекупщик вечно забирает львиную долю… Хм… Так о чем это я?
– Ну, давайте, – возбужденно перебила его Ева. – Давайте начинать. Доставайте свой бриллиант и повторяйте все, что говорили про него вчера вечером.
– Прошу прощения за своего отпрыска. Она слишком возбуждена, – вставил мистер Лезерн своим низким печальным голосом.
– Да ладно тебе, па, – нетерпеливо воскликнула Ева. – Ну, давайте же, мистер Пойнтц!
Улыбаясь, тот пошарил во внутреннем кармане и вытащил что-то наружу. На его ладони, поблескивая в электрическом свете, лежал крупный камень. Бриллиант…
Затем мистер Пойнтц не без труда, по мере возможности, восстановил свою вчерашнюю речь на «Веселушке».
– Не желают ли леди и джентльмены взглянуть поближе? Это необычайно красивый камень. Я называю его «Утренней Звездой», и он для меня что-то вроде талисмана – всегда и всюду со мной. Вот полюбуйтесь.
Он протянул бриллиант леди Мэрроуэй, которая взяла его, восхищенно ахнула и передала мистеру Лезерну, весьма натянуто молвившему: «Довольно мил. Да, определенно, мил…» и, в свою очередь, передавшему его Левелину.
На этом месте в процедуре произошла легкая заминка, вызванная появлением официантов. Когда они удалились, Эван, заметив: «Очень крупный камень», передал его Лео Штейну, который не стал утруждать себя комментариями и поскорее отдал бриллиант Еве.
– Как он прекрасен! – вскричала та высоким театральным голосом, тут же сменившимся испуганным восклицанием, когда бриллиант выскользнул у нее из руки:
– Ой, я его уронила!
Она оттолкнула стул и нырнула под стол. Сэр Джордж, сидевший от нее слева, нагнулся тоже. В общей суматохе кто-то смахнул со стола бокал. Штейн, Левеллин и миссис Растингтон приняли участие в поисках. Под конец к ним присоединилась и леди Мэрроуэй.
Мистер Пойнтц остался в стороне от суматохи. Он невозмутимо сидел за столом, с саркастической улыбкой потягивая вино.
– О Боже! – вскричала Ева все в той же театральной манере. – Какой ужас! Но куда же он мог закатиться? Его нигде нет!
Один за другим участники поисков выбрались из-под стола.
– Исчез, как и не бывало, Пойнтц, – широко улыбаясь, объявил сэр Джордж.
– Неплохо проделано, – согласился мистер Пойнтц, одобрительно кивая. – Из вас выйдет прекрасная актриса, Ева. Вопрос лишь в том, спрятали вы его в комнате или на себе?
– Обыскивайте меня, – драматическим тоном предложила Ева.
Мистер Пойнтц поискал глазами и, обнаружив в углу комнаты большую зеленую ширму, кивнул в ее сторону и вопросительно посмотрел на леди Мэрроуэй и миссис Растингтон.
– Если кто-нибудь из дам будет столь любезен…
– Ну, конечно, – улыбаясь, согласилась леди Мэрроуэй.
Обе женщины поднялись.
– Не волнуйтесь, мистер Пойнтц, – пообещала леди Мэрроуэй, – сделаем все как надо.
Они исчезли за ширмой.
В комнате становилось душно, и Эван Левеллин распахнул окно. Бросив монетку проходившему внизу разносчику газет, он ловко подхватил свежий выпуск.
– В Венгрии неспокойно, – сообщил он, развернув его.
– Это местная? – поинтересовался сэр Джордж. – Взгляните, пожалуйста… Меня интересует одна лошадка. Должна была бежать сегодня в Хэлдоне. Ее зовут Шустрый Мальчик.
– Лео, – заметил мистер Пойнтц, – запри пока дверь. Ни к чему этим чертовым официантам сновать тут взад-вперед, пока мы не закончили.
– За Шустрого Мальчика выдача три к одному, – объявил Эван.
– Ерунда! – поморщился сэр Джордж.
– В основном новости регаты, – сообщил Эван, проглядывая газету.
Из-за ширмы появилась женская часть общества.
– Ничего нет. Пусто, – объявила Джанет Растингтон.
– Можете мне поверить: бриллианта у нее нет, – подтвердила леди Мэрроуэй.
Мистер Пойнтц подумал, что как раз ей он очень даже может поверить. Нотки разочарования в ее голосе лучше всего подтверждали, что обыск был проведен на совесть.
– Послушай, Ева, а ты его случайно не проглотила? – забеспокоился мистер Лезерн. – Потому что, если так, это ведь, наверное, вредно.
– Я бы увидел, – тихо заметил Лео Штейн. – Я все время наблюдал за ней. Она ничего не клала в рот.
– Да я бы и не проглотила такую огромную штуковину, – заявила Ева и, уперев руки в бока, победно взглянула на мистера Пойнтца. – Ну так что?
– Стойте там и никуда не двигайтесь, – сказал мистер Пойнтц.
Мужчины очистили стол и перевернули его. Мистер Пойнтц лично обследовал его до последнего дюйма, после чего перенес свое внимание на стул, за которым сидела Ева, и два соседних.
Более тщательно вряд ли можно было это проделать. Вскоре к нему присоединились остальные четверо мужчин, а затем и женщины. Ева Лезерн стояла у стены возле ширмы и от души веселилась.
Через пять минут мистер Пойнтц с тихим стоном поднялся на ноги и принялся мрачно отряхивать брюки. Девственная свежесть его костюма слегка пострадала.
– Ева, – сказал он, – снимаю шляпу. В области кражи драгоценностей ты лучшая, с кем мне довелось сталкиваться. То, что ты проделала, ставит меня в тупик. Как я понимаю, раз его нет при тебе, он должен быть где-то в комнате. Я побежден.
– Значит, чулки мои? – осведомилась Ева.
– Ваши, юная леди.
– Ева, дитя мое, но куда же ты могла его спрятать? – с любопытством спросила миссис Растингтон. Ева горделиво выпятила грудь.
– Я лучше покажу. Сейчас вам будет за себя просто стыдно.
Она подошла к той части стола, где были свалены остатки обеда и столовые приборы. Взяв свою маленькую черную вечернюю сумочку, она объявила:
– Прямо у вас под носом. Прямо…
Ее голос, только что радостный и победный, внезапно сорвался.
– Ох, – произнесла она. – Ох…
– Что такое, дорогая? – поинтересовался ее отец.
– Он исчез, – прошептала Ева. – Исчез…
– Что там такое? – нахмурился мистер Пойнтц, подходя ближе.
Ева порывисто развернулась.
– Дело было так… У этой сумочки в застежке был большой стеклянный камень. Он выпал вчера вечером, и, когда вы показывали свой бриллиант, я заметила, что они почти одного размера. И вот ночью я подумала, что можно.., прикрепить ваш бриллиант на пустующее место в застежке с помощью пластилина. Я была совершенно уверена, что никто не заметит. Так я и сделала. Выронила бриллиант и бросилась за ним под стол со своей сумочкой. Там быстро прикрепила его пластилином – он заранее был у меня в руке – к застежке, положила сумочку на стол и сделала вид, что продолжаю искать. Я думала, это будет как с Похищенным письмом [44] – ну, вы помните.