А вы?
Вы стали над ней насмехаться. Вы дважды присылали какого-то жалкого бригадиришку, и он слонялся перед домом... А когда Сесиль окончательно убедилась в том, что ночью кто-то проникает в гостиную, и явилась к вам, она почувствовала, что все там у вас в полиции смеются над ней... Подумать только, инспектора один за другим нарочно проходили мимо зала ожидания, чтобы поглазеть на нее...
Мегрэ опустил голову.
- И вот тогда она заказала ключ... Она попросила меня...
- Простите! Где вы встречались с сестрой?
- На улице! А когда мне нужно было ее видеть...
- Чтобы попросить у нее денег?
- Вот именно, попросить у нее денег! Можно подумать, вам доставляет удовольствие повторять это! Ей действительно удавалось выкроить для меня несколько франков из денег на хозяйство. Я поджидал ее на углу в тот час, когда она ходила за покупками... Вы это хотели знать? Пожалуйста!.. А дней десять назад она дала мне этот ключ... Она попросила меня иногда ночью приходить в квартиру, чтобы выяснить наконец, в чем дело.
- Вы приходили?
- Нет... Из-за жены. Врач боится преждевременных родов. Но я пообещал себе прийти после того, как она родит...
- А как бы вы вошли в подъезд?
- Сесиль все предусмотрела. Каждый вечер в семь часов консьержка разносит почту. Она всегда задерживается поболтать у Дезеглизов, которые живут на третьем этаже слева... И вот я должен был проскочить как раз в это время...
- А тетка?
- Ну что ж! Я знаю, мои слова могут обернуться против меня! Это ведь так легко! У тетки болели ноги, и каждый вечер в это самое время ей делали массаж горячим воздухом. Это ей как будто помогало. Сестра использовала электросушилку для волос, такую, как в парикмахерской... Она сильно гудит... Я должен был открыть дверь своим ключом и спрятаться под кроватью в комнате Сесили. Ну, вы удовлетворены?.. А теперь признаюсь, что я голоден и жена ждет меня... Вы и так достаточно напугали ее своим посещением... Если я сейчас не вернусь, она вообразит невесть что... Или арестуйте меня, или разрешите уйти. Что касается наследства, на которое у нас все права, так мы еще посмотрим...
Он отвернулся, но Мегрэ успел заметить слезы бессильного гнева, сверкнувшие в его глазах.
- Можете идти, - сказал комиссар.
- Неужели? - с иронией спросил молодой человек. - Вы меня пока не арестуете? Вы слишком добры, и я, право, не знаю, как благодарить вас...
Когда Жерар подходил к дверям, ему почудилось, будто он услышал - правда, он не был в этом уверен, - что Мегрэ, пожимая плечами, проговорил:
- Дурачок!
***
Не иначе как Нуши решила соблазнить комиссара!
Во всяком случае, она делала для этого все возможное, действуя со странной смесью наглости и наивности.
Она даже постаралась, усаживаясь напротив него, задрать юбку так, чтобы были видны ее острые коленки.
- Где вы были в тот вечер? - спросил он хмуро.
- На улице.
- А что вы делали на улице?
- Разговаривала с одним знакомым...
- Вы уверены, что это было накануне преступления?
- Это записано в моем дневнике... Каждый вечер я записываю в дневник, что я делала в течение дня...
Мегрэ подумал, что в смешном дневнике этой беспутной девчонки, верно, найдется кое-что и о нем.
Нуши была из тех, кто влюбляется без разбору - в полицейского на перекрестке, в соседа, проходящего мимо каждый день в один и тот же час, в киноактера, которого видела только на экране, или в знаменитого убийцу. А сейчас героем дня стал Мегрэ!
- Я не могу назвать вам имя моего друга, потому что он женат.
Ну и ну! Впрочем, Берта, благоразумная Берта в вишневой шляпке, тоже путается с женатым!
- Так, значит, вы находились на улице, неподалеку от дома... Вы не боялись, что вас увидят родители?
- Родителям нет до этого дела... Они у меня молодцы...
- Вы утверждаете, что видели, как Жерар Пардон вошел в дом...
- Он был одет точно так, как сегодня, в том же плаще и серой шляпе с опущенными полями. Он оглянулся и бросился в подъезд.
- Который был час?
- Семь часов вечера. В этом я уверена: как раз перед ним прошел почтальон с последней почтой.
- Благодарю вас.
- Это важно, да?
- Я еще не знаю.
- Но ведь если брат Сесили был в тот вечер в доме...
- Благодарю вас, мадемуазель...
- У вас больше нет ко мне вопросов?
- На сегодня нет.
Она все не вставала, она еще надеялась...
- Вы можете рассчитывать на мою помощь... Я хорошо знаю дом. Я многое могла бы рассказать вам...
- Благодарю вас.
Она направилась к двери. Проходя, Нуши задела его своим телом, упругим, как натянутая струна.
- Мне не нужно явиться в ваш кабинет и продиктовать свои показания?
- Не раньше, чем получите повестку.
- До свидания, господин комиссар.
- До свидания.
Положив ключ в карман, Мегрэ спустился по лестнице. На тротуаре по-прежнему дежурил инспектор Журдан. Мегрэ знаком приказал ему оставаться на месте и подозвал такси.
Дома на бульваре Ришар-Ленуар жене не удалось за завтраком вытянуть из него ни слова. Положив локти на стол, он крошил хлеб на скатерть, громко чавкал - все это были дурные признаки.
- Но ведь не ваша вина, что эта Сесиль... - рискнула она.
В такие минуты она обращалась к нему на "вы".
Иногда даже называла его "комиссаром". А порой, случалось, даже говорила: "Я спрошу у господина Мегрэ, сможет ли он..."
Заметил ли он хотя бы, что ест чудесный карамельный крем? Едва он вытер губы салфеткой, как рука его уже потянулась к вешалке, где висело пальто, жесткое, как солдатская шинель. По выражению его лица госпожа Мегрэ поняла, что бесполезно спрашивать, когда он будет дома.
- Гостиница "Центральная", бульвар Монпарнас, - буркнул он, усаживаясь в такси.
Это была тихая гостиница, где останавливались провинциалы, наезжавшие в Париж по делам. В вестибюле стоял запах жареной телятины под соусом и сухого печенья.
- Мне нужен господин Монфис...
- Он уже ждет вас в оранжерее.
В гостинице действительно была оранжерея или, вернее, частично застекленное помещение с искусственным гротом, экзотическими растениями и фонтаном. Господин Монфис, по-прежнему в глубоком трауре, с платком в руке, с влажными, воспаленными ноздрями, расположившись в плетеном кресле, курил сигару.