- Вас насквозь видно, мистер Гудвин. Должен сказать, что я удивлен и
разочарован. Можно было бы лишь приветствовать хорошего, умного специалиста, который занялся бы расследованием этого убийства. Я бы наблюдал за
вами с живейшим интересом... Вам принесли не самые лучшие яблоки. - Нахмурившись, он взглянул на официантку:
- Разве у вас нет "Стеймен Уайнсеп"?
Похоже, у них не было. Когда она обслужила нас и ушла, я начал чистить яблоко. Хотя обычно я не чищу яблоки, мне показалось, что это должно
его разозлить. Старался я зря, поскольку он не обращал на меня внимания, а сосредоточившись, набросился с вилкой на большое блюдо какой-то
жуткой сырой мешанины, которое он заказал, называвшееся "Витанутрита по-особому".
Он отправлял в маленький рот крохотные кусочки, делая каждый раз всего одно-два жевательных движения.
- Есть идея, - сказал я доброжелательно. - Вряд ли вы рассчитываете, что я передам ваши слова Вульфу. Почему бы вам самому не заскочить к
нему сегодня вечером после ужина и не рассказать об этом?
- С удовольствием, - он пожевал. - Но не сегодня. - Снова пожевал. - Три вечера в неделю, по средам, четвергам и пятницам, я играю в
шахматы в Мидтаунском шахматном клубе. - Опять пожевал. - В субботу я собираюсь поехать за город и провести выходные, наблюдая птичек. - Он
пожевал снова. - С удовольствием сделаю это в понедельник.
- О'кей, я все устрою. - Я приступил к другому яблоку, однако чистить его не стал. - Но к этому времени, быть может, все уже закончится.
Мне кажется, и, я надеюсь, мистер Вульф согласится с этим, что осталось сделать только одно: рассказать все полиции, и пусть она запускает свою
машину.
Поиски доказательств для обвинения в убийстве - слишком сложное дело, особенно для такого недотепы, как я.
Он перестал жевать и спросил:
- Кто вас заставляет искать доказательства?
- Вы.
- Я не заставляю. Я просто заявил, что Мура убили.
Полиция? Фу-у! Они запустили свою машину, когда обнаружили тело, но потом остановили ее. Вы намеревались, конечно, заставить меня
рассказать то, что я знаю, шантажируя полицией. Дорогой Гудвин, боюсь, это дело намного превышает ваши возможности. Неделю назад я зашел к
заместителю комиссара О'Харе, которого знаю много лет, и заявил ему, что Мура убили. Естественно, он предложил мне рассказать об этом подробнее,
и, естественно, я отказался. Я сказал ему, что могу лишь констатировать факт убийства, а поисками доказательств и задержанием преступника должен
заниматься его департамент. - Нейлор хихикнул. - Мне даже показалось, что в какой-то момент заместитель комиссара был не прочь подвергнуть меня
допросу под пыткой. В конце концов он просто обозвал меня болтуном. - Он вернулся к "Витанутрите".
Мне вдруг захотелось выпить молоко, засунуть третье яблоко в карман, удрать на Тридцать пятую улицу и рассказать Вульфу, что Керр Нейлор -
опасный, болтливый, травоядный жук и что на это дело надо плюнуть. Меня сдерживали несколько соображений, особенно два: что с компании "Нейлор -
Керр" можно содрать любую сумму, вплоть до двадцати миллионов, и что я теперь знаю, где находится комната мисс Ливси.
- О'кей, - сказал я совсем дружески. - Не будем угрожать друг другу, оставим и признания, а шахматы и птички заставят вас до понедельника
забыть о визите к Вульфу.
Кстати, я заметил, что в том докладе мистеру Пайну насчет Мура, где спрашивалось, каким образом он поступил на работу,
вы записали: "Личное обращение". К кому же он обратился? К начальнику этой секции Дикерсону?
Это была первая насечка, которую я сделал на панцире жука.
Она не заставила его выронить вилку или даже плясать искорку в его глазах, но работать вилкой и жевать он стал так, что это превысило
границы вежливости. Стало ясно, что ему это потребовалось, чтобы подумать над ответом.
Он проглотил и заговорил:
- Он обратился к моей сестре.
- О! Какой сестре?
- У меня только одна сестра, - искорка в его глазах стала заметнее. - Моя сестра, мистер Трут, - замечательная и интересная женщина, но она
гораздо более консервативна, чем я. Наш отец дал каждому из нас по одной четверти акций корпорации, он не захотел больше быть связанным
ответственностью. Свою долю акций я роздал без компенсации нескольким старым служащим компании, потому что они их заработали, а я нет. Я не
люблю владеть вещами, на которые могли бы заслуженно претендовать другие люди, особенно морально. Юридические претензии меня не интересуют. Но
моя более консервативная сестра оставила свою долю у себя. Ее мужу, Джасперу Пайну, которого, я полагаю, вы уже встречали, это было очень
кстати, поскольку иначе он вряд ли стал бы президентом корпорации.
- И Мур получил работу через вашу сестру?
Искорка в глазах Нейлора бешено заплясала.
- Вы обладаете талантом, мистер Гудвин, делать крайне бестактные замечания. Моя сестра любит помогать людям. Она направила Мура ко мне, я
побеседовал с ним и попросил Дикерсона поговорить с ним. Так он получил работу в этой секции. Как насчет пудинга? И немного "Пинк Стимера"? Это
горячая вода с мандариновым соком.
Больше информации от него я не получил. Дальше он говорил только про еду и вопросы о Муре, об убийстве или о сестре просто игнорировал.
Больше всего он раздражал меня, когда что-то игнорировал. Я сдался и сидел, наблюдая, как он потягивает "Пинк Стимер".
Когда мы вместе вернулись в здание на Уильям-стрит, я покинул его в фойе, прошел к телефону-автомату, набрал номер "Газетт" и попросил Лона
Коэна. Он знал больше фактов, чем департамент полиции и публичная библиотека, вместе взятые.
Когда он подошел к телефону, я сказал:
- Теперь твоя очередь оказать мне услугу. Как насчет миссис Джаспер Пайн? Урожденная Нейлор. Ее муж - президент крупной инженерной фирмы,
которая находится в центре Нью-Йорка. Я надеюсь, что ты когда-нибудь слышал о ней?
- А как же! Она - "мясо".
- Какое еще мясо?
- О, это значит, что в один прекрасный день она может стать пищей для газетчиков, в смысле новостей. Пока в меню она не попала, кроме разве
той его части, где пишут цену, но ни одна газета в городе не теряет надежды.
- И что же питает эти надежды?
- Откуда ты звонишь? Из конторы Вульфа?
Я шикнул на него:
- Я ведь просил тебя не задавать лишних вопросов! Я говорю из автомата.
- О'кей. Объект твоего внимания любит помогать молодым людям. На первого встречного не бросается, разборчива, но своего хобби не оставляет.