Так, мелкие хулиганствующие фейри, но этот, видимо, дохулиганился до... мокрых штанишек.
— А если тебе уж совсем... невмоготу, — продолжал а между тем нашептывать женщина, — то можешь... отправиться... ну хоть в горы. Утром я скажу сияющему дану, что тебя позвали неотложные дела, что тебя вызвал к себе твой сеньор... ну и... все такое.
— Какой сеньор, дура?! — пискнул старик. — Какой у скоге может быть сеньор?!
— Так ты что ж, не понял? — удивилась женщина. — Сиятельный дан принимает нас за... людей. Иначе он давно бы уже прикончил нас обоих голыми руками и оружие доставать бы не стал! Просто кулаком пристукнул бы. Но мы успели одеться, вот и сошли за людей.
И снова повисло молчание, но на этот раз его прервал старик:
— Значит, ты думаешь, сияющий дан нас не узнал?
Сколько надежды было в этом вопросе!
— Конечно, нет! — самым категоричным тоном ответила его супружница. — Ты теперь и сам это понимаешь.
— Тогда я, пожалуй, действительно куда-нибудь... пойду, — пробормотал старичок, и снова послышалось быстрое шуршание.
— Только ты тогда не обессудь, если мы с сияющим даном... ну... это... займемся поутру кое-чем... — промурлыкала женщина.
Старик ничего не ответил настоль прозрачный намек, только напряженно запыхтел, а женщина снова коротко хихикнула.
Послышался слабый скрип открывающейся двери, шуршание камешков под торопливыми шагами, и снова наступила тишина.
Несколько минут я продолжал вслушиваться в эту тишину, а затем шумно перевернулся на другой бок и... снова заснул.
Второй раз я проснулся на рассвете. В окошко вливался серый, мутный свет, по которому я определил, что и это утро будет пасмурным. Да, местная погода, похоже, не слишком часто баловала аборигенов.
Потянувшись, я прислушался — вокруг царила тишина. Тогда, быстро вскочив со своего тюфяка, я взял в руки меч и кинжал, вышел на середину чердака и по уже укоренившейся привычке принялся... фехтовать с тенью! Два часа таких занятий в день давно уже стали моей необходимостью. Однако на этот раз я прозанимался не более получаса — надо было трогаться в путь.
Убрав оружие на место, я снова прислушался, в доме по-прежнему было тихо, и это меня удивило — мои упражнения должны были разбудить хозяев.
«Хозяйку», — поправил я сам себя, вспомнив подслушанное ночью, и тут вдруг услышал за окошком странный ритмичный шорох. Подкравшись «кошачьим» шагом к окну, я заглянул в него. Рядом с домом, прямо на наклонной, присыпанной мелкими камешками площадке танцевала хозяйка домика! И как танцевала!
Обнаженное стройное женское тело, казалось, парило над землей, не касаясь ее ногами, и только тихий шорох, раздававшийся в такт ее движениям, показывал, что это не призрак, а живая трепетная плоть. Прекрасное лицо, обрамленное гривой густых белокурых волос, было обращено как раз к моему окошку, но поскольку глаза на этом лице были закрыты, я решил, что танцовщица меня не заметит. И она действительно меня не замечала.
Несколько минут я наблюдал за ее танцем, наслаждаясь плавной изысканностью движений, легкостью и грацией танцовщицы, непередаваемой красотой стройных ног, тонких быстрых рук, плавной округлостью высокой груди, длинной точеной шеей... А молодая женщина все не останавливала своего поразительного танца, не открывала глаз и... все время оставалась лицом к моему окну! Наконец, когда моя порядочность взяла верх над моим... любопытством и я совсем уже собрался прекратить свое подглядывание, танцовщица сделала изысканный пируэт и я увидел ее спину...
Но спины-то, как раз и не было!!!
Там, где у нормальной женщины находятся лопатки, ребра, поясница, у моей танцовщицы была огромная впадина, словно верхняя часть туловища этой.
.. любопытством и я совсем уже собрался прекратить свое подглядывание, танцовщица сделала изысканный пируэт и я увидел ее спину...
Но спины-то, как раз и не было!!!
Там, где у нормальной женщины находятся лопатки, ребра, поясница, у моей танцовщицы была огромная впадина, словно верхняя часть туловища этой... этого существа была выпрессована на штампе из листового материала!!! А кроме того, ее... кхм... попку украшал длинный хвост, весьма напоминающий коровий!
Я застыл у своего окошка, открыв от удивления рот, а танцовщица, закончив пируэт и снова оказавшись лицом ко мне, вдруг открыла свои изумительные глаза, широко улыбнулась и... подмигнула мне.
Отпрянув в глубь комнатки, я осторожно перевел дух и медленно опустился на тюфяк. В моей голове чирикала по-воробьиному единственная мыслишка: «Показалось».
Хотя, в общем-то, я знал, что ничего мне не показалось. В этот момент чуть слышно скрипнула входная дверь и внизу прошуршал и легкие шаги. Звякнула какая-то утварь, полилась тонкая струйка воды...
Я осторожно поднялся на ноги, с силой потер ладонями лицо, с неудовольствием ощущая отросшую щетину, потом аккуратно влез в доспехи и замкнул их. Теперь мне была не страшна самая распрекрасная... скоге!
Топая по доскам чердачного пола, я проследовал к люку, откинул его и ступил на лестницу.
Занавеска, перегораживающая комнату, была отодвинута к самой стене, хозяйка домика хлопотала у горящего очага, над которым в небольшом котле булькало какое-то варево. Она была одета во вчерашнее темное платье, скрывавшее под собой всю ее фигуру.
Услышав мои шаги на лестнице, женщина быстро выпрямилась и обернулась ко мне. На ее лице играла добродушная улыбка.
— Доброе утро — счастливый день, господин сияющий дан, — проворковала она своим мелодичным голоском, в котором чувствовалось некое интимное придыхание. — Как вам отдыхалось на нашем чердаке? Надеюсь, ничто не мешало вам спать?
Я пристально посмотрел на нее, и надеюсь, на забрале моего шлема не отразилась та растерянность, которую я, надо признаться, испытывал. И чтобы эту растерянность еще более скрыть, я заговорил развязным тоном отъявленного фата:
— Спасибо, прекрасная хозяйка, отдых мой был спокоен, но... одинок! И никто не пришел... кхм... разделить его... — Я разочарованно развел руками и добавил: — Хотя я надеялся...
Мой ответ явно пришелся ей по вкусу, а я, чтобы перехватить инициативу, сам задал вопрос:
— А где же ваш... э-э-э... древний муж? Почему он не охраняет покой своей красавицы жены?!
Женщина горько вздохнула, отчего ее высокая грудь призывно колыхнулась.
— А муж мой рано-рано ушел в горы. Наш сеньор, мощный дан Когг, дал ему какое-то задание... кажется, проследить за шайкой местных троллей.
— Так вас беспокоят тролли?! — воскликнул я. — Моя секира к вашим услугам! Если ваш супруг выследит этих... э-э-э... мерзавцев, я разделаюсь с ними!
— Ой, что вы, господин сияющий дан, не делайте этого, а то наш сеньор надерет уши моему муженьку! — живо возразила она. — Он, знаете ли, сам большой любитель охоты на троллей!
Я несколько разочарованно пожал плечами и перевел разговор на другое:
— Значит, ваш сеньор очень строг? Я смотрю, ты его побаиваешься, да и муж твой так поспешно... э-э-э... сбежал.
— О господин сияющий дан, к сожалению, он сбежал недостаточно поспешно! Если бы он как следует поторопился, в этом доме нашелся бы кое-кто, кто счел бы за счастье... разделить ваш отдых.
И она стыдливо потупила глазки.
«Н-да.