Даю вам слово, что я являюсь членом прекрасно организованной команды. Но вы понимаете, что неудачи случаются и при самом тщательном планировании. Несчастный случай и так далее. Я могу дать вам удовлетворительное объяснение. Но не сейчас. Вы принимаете наше предложение?
– Вы его еще переделали.
– Принимаете ли вы предложение работать в организации, где вы могли бы, по своему выбору, работать постоянно, с очень приличным жалованием плюс комиссионные? Если да, то в ваши обязанности входило бы разрушение некоторых сооружений, которые вам могут быть названы позже.
– Вот это по‑деловому! И мне нравится идея комиссионных, каковы бы они ни были. Я согласен. Когда и с чего мне начать?
– Вам придется немного подождать, мистер Данилов. Сегодня у меня небольшая задача – узнать, готовы ли вы, в принципе, работать с нами. И я рад, что вы готовы. Теперь я должен доложить начальству. Очень скоро с вами свяжутся. Завтра. Я в этом уверен.
– Так вы не руководитель этой организации?
– Нет.
– Вы меня удивляете. Такой человек, как вы, – и на вторых ролях... Ну что ж, в таком случае я должен встретиться с руководителем.
– Вы с ним встретитесь, это я вам обещаю.
– Как вы со мною свяжетесь? Пожалуйста, никаких телефонов.
– Конечно, нет. Вы будете нашим курьером, Васко?
– С удовольствием, мистер Ангелли. Вы знаете, как меня найти в любое время.
– Спасибо. – Ангелли встал и подал руку ван Эффену. – Приятно было познакомиться, мистер Данилов. С нетерпением буду ждать нашей завтрашней встречи.
Хельмут Падеревский не пожелал пожать руку ван Эффену.
Когда за ними закрылась дверь, сержант Вестенбринк сказал:
– Мне нужно еще пива, лейтенант.
– Питер. Всегда только Питер.
– Извините. Провал был так близок. Временами лед был уж очень тонок.
– Для опытного лжеца это пустяки. Как это ты создал у них впечатление, что я закоренелый преступник, которого разыскивает полиция?
– Я упомянул, что есть ордер на ваш арест. Но я не забыл подчеркнуть, что по натуре вы человек прямой и честный. Когда имеете дело с преступниками, конечно.
– Разумеется. Но прежде, чем ты получишь свое пиво, мне нужно позвонить. Ну ладно, возьми себе пиво.
Ван Эффен подошел к стойке бара и сказал бармену:
– Генри, если можно, я хотел бы позвонить без свидетелей.
Бармен, он же владелец заведения, был высоким сухопарым мужчиной с желтоватым лицом и грустными глазами.
– У тебя опять проблемы, Питер?
– Нет. Но я надеюсь, что проблемы скоро будут у кое‑кого другого.
Ван Эффен прошел в офис и набрал номер.
– Это «Трианон»? Будьте добры, менеджера. Неважно, что он на заседании. Вызовите его. Это лейтенант ван Эффен.
Некоторое время он подождал, потом заговорил снова:
– Чарльз? Сделай мне одолжение, оформи меня так, словно я у вас живу уже две недели. Занеси меня в книгу под именем Стефана Данилова. И, пожалуйста, предупреди дежурных и швейцара. Да, я жду, что обо мне начнут наводить справки. Просто скажи им. Большое спасибо. Я все объясню тебе позже.
Ван Эффен вернулся к столу.
– Я только что зарегистрировался в отеле в качестве Стефана Данилова. Ангелли намеренно не заострял вопрос о том, где я живу, но, можешь быть уверен, один из его людей будет сидеть на телефоне, пока не выяснит, где я остановился; Не сомневайся, если понадобится, он обзвонит все отели и пансионы в городе.
– Значит, Ангелли узнает, где ты живешь – где ты должен жить, – вздохнул Васко. – Хорошо бы и нам знать, где они живут – это могло бы нам помочь.
– Хорошо бы и нам знать, где они живут – это могло бы нам помочь.
– Мы это скоро узнаем. За каждым из них начали следить, как только они покинули «Охотничий рог».
Приведя себя в нормальный вид, ван Эффен отправился в газету «Телеграф» и спросил у дежурной, где можно найти помощника редактора, который принял сообщение FFF. Помощник редактора оказался энергичным молодым человеком со свежим лицом.
– Мистер Морелис? – спросил его ван Эффен. – Я из полиции.
– Да, сэр. Вы лейтенант ван Эффен, не так ли? Вы хотите прослушать пленки? Я только сначала хотел сказать вам, что мы только что получили новое сообщение от FFF.
– Да? Полагаю, что мне следует сказать: «Черт побери!». Но меня это не удивляет. Это было неизбежно. Радостные новости, конечно?
– Вряд ли. Первая половина сообщения посвящена самовосхвалению по случаю операции в Текселе. Все произошло именно так, как они и предсказывали. Никто не погиб. Во второй половине сообщения говорится, что завтра в девять утра будет большое оживление в районе канала Нордхолландс, около Алкмара.
– Это также было неизбежно. Я имею в виду не место действия. Вы записали и это сообщение?
– Да.
– Это вы молодец! Могу я их прослушать? Ван Эффен прослушал сообщения дважды. Закончив прослушивать, он сказал Морелису:
– Вы, конечно, слушали эти пленки?
– Даже слишком часто, – Морелис улыбнулся. – Воображал себя детективом" представлял, что вы взяли меня на работу. Но пришел к выводу: работа детектива сложнее, чем кажется на первый взгляд.
– Вам ничего не показалось странным в этих пленках?
– Они все сделаны одной и той же женщиной. Но пользы от этого никакой.
– Что‑нибудь необычное в акценте или в интонации? Может быть, какие‑то нюансы показались вам необычными?
– Нет, сэр. Но я в этом деле не судья. Я немного туговат на ухо. Ничего серьезного, но достаточно, чтобы мое суждение было неточным. А что вы можете сказать о пленках?
– Эта дама – иностранка. Откуда она, не имею представления. Никому об этом не говорите.
– Хорошо, сэр. Я, пожалуй, лучше останусь помощником редактора.
– Хорошо, молодой человек. Будьте добры, положите эти пленки в пакет. Я верну их вам через пару дней.
Вернувшись в управление, ван Эффен вызвал к себе дежурного сержанта. Когда тот прибыл, лейтенант, сказал:
– Несколько часов назад я просил двоих: наших людей проследить за Фредом Классеном и Альфредом ван Рисом. Вы в курсе? Может быть, вы знаете, кто этим занят?
– Знаю, сэр. Детективы Войт и Тиндеман.
– Хорошо. Кто‑нибудь из них звонил?
– Оба. Меньше двадцати минут назад. Тиндеман сказал, что ван Рис дома и, похоже, не собирается никуда уходить. Классен все еще на дежурстве в аэропорту. Так что пока ничего, сэр.
Ван Эффен посмотрел на часы.
– Я сейчас ухожу. Если кто‑нибудь из них позвонит, обязательно свяжитесь со мной, что бы они ни сказали. Я буду в «Диккере и Тиджсе». А после девяти звоните мне домой.
Полковник ван де Грааф происходил из очень древнего и очень богатого аристократического рода и был большим поклонником традиций. Поэтому ван Эффена не удивило, что полковник появился в ресторане, переодевшись к ужину, в костюме, с черным галстуком и с красной гвоздикой в петлице. Его приближение было похоже на приближение короля: он здоровался чуть ли не со всеми, периодически останавливался и грациозно помахивал в сторону столиков, расположенных в стороне от его пути. Говорили, что де Грааф знает всех, кто что‑нибудь собой представляет в этом городе. Он определенно знал всех посетителей ресторана.