Они деловито ловили крошечных рачков клешнями и жадно пожирали их.
А за стеной был отсек пилота, куда и вошли падаван с мастером. Чарза Куинн был окружен толпами родни‑помощников. Оби‑Ван еще не видел, чтобы они собирались вместе. Сцена была впечатляющей: казалось, не было и свободного квадратного сантиметра. Пол и все приборные панели в отсеке заполонили различные существа, от маленькой родни‑еды размером с человеческую ладонь до точных копий самого Чарзы длиной около метра.
Чарза сидел на своей кушетке без спинки и размахивал инструментами, зажатыми в боковых отростках. Щетинки его «головы» терлись по верхнему сегменту его ноги, издавая громкий ритмичный звук, словно огромные океанские волны разбивались о берег.
Чарза прекратил издавать странные звуки, когда увидел, что появились пассажиры. Родня‑еда разочарованно защелкала клешнями: видимо, Чарза пел для них. Он начал шевелить отростками у дыхальцев, имитируя человеческую речь.
– Топро пош‑шаловать. Фам понраф‑филась фаш‑ша каюта?
– Вполне, – ответил Оби‑Ван.
– Я рас‑скашу фам побольш‑ше о мес‑сте, куга мы напрафляемс‑ся. фоперфых, рас‑смер. С‑сонама‑С‑секот около тефяти тысяч с‑соляных ч‑чаноф в тиаметре, а фв рес‑спубликанских‑х етинитс‑сах это путет… – он посовещался с одним из своих двойников, – отиннатцатсь тыссяч‑ш километроф‑ф. Нахотитцс‑ся ф тройной свес‑стной системе, сатеряф‑фшейс‑ся в сис‑стеме Картш‑шшай, окрушшена кикан‑тским пылеф‑фым оплаком. Тфе свес‑сты – крас‑сный кикант и пелый карлик – ф‑фрашаютс‑ся плис‑ско трук от трука. С‑сонама‑С‑секот нахотитс‑ся на орпите третьей свес‑сты, яркоф‑фо шелтого сфетила, которое фращаетс‑ся фокрук перф‑фой пары на приличном рас‑с‑стоянии – нес‑сколько сфетоф‑фых месяцеф‑ф. Планету практичес‑ски неф‑фосмош‑шно опнаружит‑сь, если ф‑фы не снает‑се тута тороку.
Чарза Куинн сделал паузу, потому что два съедобных родственника с энтузиазмом предложили себя в качестве завтрака. Он покачал головой, и они с видимым неудовольствием вернулись на свои места.
– Сраппотали их пиолоккитшшесские часы, – объяснил Чарза. – Я толш‑шен съестс‑сь их секотня то ф‑феч‑шера, иначе их потомство пропатет. Но я так наелс‑ся! Не могу ш‑ше я лопнутс‑сь!
Оби‑Ван проследил за реакцией Анакина. Видимо, для мальчика Чарза не был идеалом отца.
– А сейчас‑с‑с, – объявил Чарза, наклоняясь вперед и хватаясь за два тяжелых параллельных рычага, – мы ф‑фыхотим из киперпрос‑странс‑стфа.
Передние обзорные экраны снова открылись. Странные полосы снаружи вдруг превратились в ослепительные звезды. Одна из них, ярко сияющий огненно‑красный диск, доминировала на небе Зонамы‑Секота.
– Ух ты, – выдохнул Анакин, округлив глаза. Этот вид поразил его. Возможно, прекраснее он ничего в своей жизни не видел. – А где планета? – нетерпеливо спросил мальчик.
– Солнце С‑сонамы‑С‑секота сейчас‑с‑с у нас са спиной, – ответил Чарза. – А эти тфе самечательные танцофщитс‑сы, крас‑сный кикант и пелый карлик, с их тлинным с‑спиральным хфос‑стом – его с‑спутники.
Яркий диск начинался как лента из звездной пыли, отходящая от красного гиганта. Затем он завивался вокруг белого карлика, который отталкивал его от себя переплетающимися протуберанцами ионизированных газов.
– Мош‑шно рассмотреть и саму С‑сонаму… это фот та крош‑шечная селеная точ‑щка прямо перед нами, – Чарза схватил отростками длинную указку и постучал по обзорному экрану. – Фот. Фитите?
– Я вижу, – сказал Анакин.
Маленькие съедобные родственники начали карабкаться друг на друга, чтобы получше рассмотреть планету. Двое забрались Анакину на плечи. Небольшое червеообразное создание обвилось вокруг ноги Анакина и начало издавать довольные булькающие звуки.
– Они не пес‑спокоят тепя? – поинтересовался Чарза у Анакина.
– Все нормально, они такие милые, – ответил Анакин.
– Они чуфстф‑фуют, что ты пес‑сопасен, – одобрительно; сказал Чарза. – У тепя реткий тар, они ис‑спытывают тяку к тепе, – он развернулся на кушетке и пробежался отростками по приборной панели. Зеленая планета была уже размером с ноготь большого пальца, если смотреть на нее с расстояния – вытянутой руки. – Когта я пос‑слеттний рас‑с‑с пыл на С‑сонаме‑С‑секоте, я фыс‑сатил Феркер на корном плато фыс‑соко ф сеф‑ферном полуш‑шарии, неталеко от полюс‑са. Я исскренне натеюс‑сь, что она ещ‑ще шифа.
– Считается, что она не погибла, – сказал Оби‑Ван.
– Витс‑симо, – сказал Чарза, шелестя щетинками. – Стесь нет пиратоф‑ф, нет ком‑мерчес‑ских тс‑сентроф‑ф… На с‑самом теле, етинстфенной опитаемой планетой на много с‑сфетофых лет фокруг яфляетс‑яя С‑сонама‑С‑секот. Но Ссонама‑С‑секот располош‑шена так блис‑ско от края Калактики. Са ней просстираются практичес‑ски неис‑сфестные территории. Фее мокло проис‑сойти: – Край Галактики! – воскликнул Анакин, не отрывая глаз от прекрасной картины за обзорным экраном. – Мы могли бы стать первыми, кто шагнул за край! – он посмотрел на Оби‑Вана. – Если бы захотели.
– Да, границы изведанного все еще остаются, – согласился Оби‑Ван, – и эта мысль меня утешает.
– Поч‑ш‑шему утеш‑шает? – спросил Чарза. – Пустые края бес‑с друс‑сей не мокут бытс‑сь х‑хорошими!
Оби‑Ван улыбнулся и покачал головой: – В неизвестном нам месте мы можем открыть, кто мы есть на самом деле.
Анакин с некоторым удивлением посмотрел на мастера.
– Так меня учил Куай‑Гон, – закончил Оби‑Ван, положив длинные рукава туники на колени в сапогах.
– С‑сонама‑С‑секот сама по себе не пус‑ста, – сказал Чарза. – Там естс‑сь ш‑шители, хотя они рогом с трукой планеты. Они прилетели сюта мноко лет назат, не снаю точно, как тафно. Но они начали приглашатс‑сь пос‑сетителей совс‑сем нетаф‑фно, в осноф‑фном покатых покупателей с планет, которые не свяс‑саны союс‑сом с Рес‑спупликой и не ведут операций с Торгофой Фетерацией. Я покаш‑шу фам снимок, который Фергер перетала мне на корапль, преш‑штее чем я покинул систему.
Чарза выкрикнул приказы стайке съедобных родственников, сидящих на консоли проектора. Они принялись плясать на кнопках и дергать рычажки. В воздухе появился причудливый ковер ярких пятен.
– Оптимис‑сирофать для лютс‑ского сре‑ния, – приказал Чарза, и родня‑еда настроила изображение, превратив его в хоть и размытый, но понятный образ. Он завис посреди мостика, затем неожиданно стал четче и пришел в движение.
Оби‑Ван с Анакином подались вперед и уставились на картинку.
Перед ними был ярко‑зеленый ландшафт, снятый на. закате. Они не осознавали истинные размеры похожей на деревья растительности, пока Анакин не указал на небольшое здание в нижнем левом углу. В доме был балкон, а на нем стояли люди. И только тогда до них дошло, что эти деревья были не менее пятишести сотен метров высоту, а пышные зеленые кроны в верхнем правом углу достигали сотни метров в обхвате. Доминировал зеленый цвет. Но листва была и золотистой, и синей, и фиолетовой, и красной.
– На деревья это мало похоже, – прокомментировал увиденное Оби‑Ван.
– А это и не терефья, – подтвердил Чарза. – Совс‑сем не терефья. Феркер назвала их порасами.
Желтое солнце планеты, скрывающееся в зеленом ковре, оставляя за собой золотую дымку, не было единственным светилом в небе планеты. Весь север, насколько хватало глаз, занимал необъятный диск красно‑фиолетовых газов.