А когда рванет, ждать не будем, выскочим в открытую дверь.
– А если дверь не откроется?
Старший и сам больше всего мучился именно этим вопросом. Если дверь не откроется, они погибнут все. Они даже не сгорят – они просто задохнутся. Огонь сразу же сожжет весь кислород. Да, да, это была безумная идея. Но другой у них не было.
– Если дверь не откроется, – тихо сказал Старший, – вот тогда и будем помирать. А сейчас еще рано.
Бойцы молчали. Старший даже кожей чувствовал эту напряженную тишину.
И в этой тишине вдруг кто‑то заплакал. Не скрываясь, почти в голос, грубо, по‑мужски завыл, всхлипывая.
Старший протянул руку на звук, дотронулся до плеча, которое тут же отпрянула.
– Зачем я с вами пошел?! За‑ачем... – выл Младший. – Я не хочу умирать... Я не хочу выполнять никакого задания, я хочу жить...
– Мы всегда рискуем жизнью, – мягко сказал Старший.
– Мы?! Рискуем?! Мы никогда не рискуем! – закричал Младший. – Хоть когда‑нибудь мы рисковали?! Вранье! Брехня! Я не хочу рисковать, я не хо‑чу!
– А ты думал, что так будет всегда?! Ты думал, всегда мы будем иметь дело с лохами, всегда проскакивать в дырки раздолбайства и лени? Тебя для того и учили, чтоб ты мог выкручиваться из любых ситуаций. Из любых! Это просто – примчался, накрошил головотяпов и сделал свое дело. Ты что, вправду думал, что так будет всегда?
Младший не ответил. Но стонать перестал.
– Все, – сказал Старший. – Поговорили – и хватит. Не получается по‑военному, будем голосовать. Кто за то‑, чтобы использовать последний шанс вырваться отсюда? Прошу... – он уже хотел сказать «поднять руки», но понял, что в темноте их никто не увидит, – прошу сказать.
– Я, – сразу ответил один голое.
– Ай ладно, я тоже, – ответил, другой.
– И я, – мрачно проговорил третий.
– Вы идиоты. Вы себя убьете!
– Большинство – за! – подвел итог Старший. – Приступаем.
На ощупь, пользуясь только теми немногими инструментами, которые нашли в автобусе, они скрутили здоровенный тяжеленный бак с бензином. Установить его было решено у большой двери. Она, во всяком случае на звук и на ощупь, казалась не такой толстой, как маленькая. Кроме того, ее огромная площадь создавала парусность, которая могла усилить силу взрыва.
Нет, убеждал себя Старший, ее должно снести. Она не выдержит.
Бак уложили у края створки, накрепко закрутили, пропустив внутрь тряпку, которая должна будет сослужить фитилем.
Потом стали выкорчевывать из автобуса все горящее и сваливать к баку.
– Стоп, – сказал вдруг Младший. – Это фигня. Нам нужен направленный взрыв. Бензин не снесет эту железяку.
– И что ты предлагаешь?
– Я предлагаю поставить щитом автобус.
– Прямо к двери?
– Да, вплотную. Тогда взрыв уйдет не внутрь саркофага, а ударит в дверь.
– А мы?
– А мы... – Младший вдруг захохотал истерически, – а мы заляжем!
– Но если дверь снесет, а перед ней будет автобус, то мы не успеем выскочить.
– Успеем.
Младший зажег зажигалку, сказал другому бойцу:
– Подержи.
И показал, как они должны успеть. Он разогнался, одним махом, только оттолкнувшись от окна, взлетел на автобус и перекатился на другую сторону.
– Но там будет огонь.
– Там будет свобода, – сказал Младший.
Но Старший должен был предусмотреть все, они промеряли автобус и высоту большой двери, пространства сверху оставалось недостаточно, чтобы быстро выскочить из будущего пекла.
Пришлось снять колеса, предварительно поставив автобус к двери. Разворачивать его пришлось руками: во‑первых, слишком узкое было пространство, слишком мала маневренность автобуса, во‑вторых, включать здесь мотор было бы то же самое, что устраивать душегубку, которую изобрели еще в НКВД и поделились опытом с гестапо. Поэтому, напрягая все силы, волоком придвинули махину автобуса к большим воротам.
В лязге и скрежете металла они не услышали, как в щелку, которую они сами сделали на маленькой двери, вкатился в саркофаг небольшой кругляшок. Увидеть его они тем более не могли: ни спичек, ни зажигалок они по‑прежнему не использовали.
Теперь все было готово. Старший да и вся команда, конечно, понимали, что если им даже удастся освободиться из саркофага, то там, снаружи, их вовсе не будут встречать с цветами. Наверняка вокруг саркофага есть охрана, которая тут же и откроет шквальный огонь. Но это было уже не так страшно. На базе их научили уворачиваться от пуль, добывать оружие голыми руками. И все же Старший еще раз предупредил команду: в них, скорее всего, будут стрелять. Распределил бойцов по позициям, которые они должны будут занять, когда окажутся снаружи. Кому направо, кому налево, кто отвлекает противника, кто заходит с тыла...
– А если они нас сейчас слышат? – спросил вдруг Младший. – Если они нас слышали все время?
– Они бы уже давно нашли способ нас остановить, – ответил Старший.
– Ясно, – сказал Младший.
Все, больше говорить было не о чем.
Пока работали, как‑то забылось, отступило на второй план то, что им предстоит. А сейчас вот подошло вплотную. Наступил тот самый час "X", или "Ч", или, что вполне вероятно для них, "С". Свобода или Смерть.
– Надеть маски, – приказал Старший. – Приготовиться. Коля, – впервые назвал он Младшего по имени. – давай.
Младший лег под автобус и зажег спичку...
Глава сорок седьмая
Время снова побежало вприпрыжку, полетело пулей. Только поспевай.
Как только установили маршрут движения «Нивы» с жучком, точка на экране ноутбука погасла.
– Что за?.. – чуть не ругнулся Муха, но вовремя опомнился, теперь среди них была женщина.
– Где? Где он пропал? – приник к экрану Пастухов.
– Вот здесь.
Носорог помог по карте составить маршрут «Нивы» и отметил точку, где связь с маячком была прервана.
– Кажется, я знаю, где это, поехали.
Аню оставили на квартире Носорога, теперь она была тут хозяйкой, что, впрочем, усложняло, а не облегчало жизнь солдат: ведь девушке вовсе ни к чему было знать, чем в самом деле занимаются ребята, приходилось шептаться или уходить в другую комнату. Но никто не высказал даже тени недовольства. Аня понравилась всем, Артист даже по случаю ее появления на базовой квартире пропел: «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты...»
Тем временем Носорог отвез ребят к своему загородному гаражу и, открыв в полу люк, начал доставать аккуратно спеленатое, чистенькое, исправно клацающее оружие. Свое прежнее команде пришлось оставить в Баку. На самолеты, как известно, с оружием не пускают.
– У вас тут прямо копи царя Соломона, – восхищенно сказал Артист.
– Скорее сокровища Скупого рыцаря, – поправил Носорог. – Это ж не мое. Это ваше.
Через десять минут солдаты были вооружены до зубов. Теперь они ехали в тот район, где потерялась «Нива» Наверняка именно там они и наткнутся на базу масок.
– А я знаю это место, – сказал Носорог, когда они, проехав по степи, вдруг увидели черное здание, напоминающее склеп. Было уже темно, поэтому здание выглядело особенно зловеще.