Это очень плохо. Впрочем, то, что его ребята упустят полковника, можно было ожидать: хитрый лис никогда не забывает об осторожности. Даже если необходимости в этом нет. А если есть? Если ему нужно скрыть какую‑то важную встречу? Что за этим? Какие у него планы? Иванов нервничал: полковник Голубков имел самое прямое отношение к тому, чем занимался с некоторых пор и он сам, – к проекту «Меркурий».
Что там у них стряслось? Не хватало еще потерять Паровоза.
Он парень хоть и новый в его команде, но с большими задатками. Был.
Макс скупо описал обстановку и свою неудачу с наездом. С Голубковым работал профессионал высшего класса.
Иванов должен был знать обо всех передвижениях полковника Голубкова, о его встречах и разговорах. Он понимал, что сделать это будет трудно, очень трудно, но другого выхода просто не было. Он обязан был опережать все действия управления. Идти на шаг вперед и при этом петлять. Вот тогда он будет неуязвим. Тем более что Иванов уже знал совершенно точно: УПСМ тоже хочет наложить лапу на «Меркурий». Едва ли они просекают игру именно его, Иванова, но теперь, после смерти Барка, они, разумеется, встревожены и собираются что‑то предпринимать. Что? Пока у Иванова были только догадки, и именно поэтому его интересовал каждый шаг Голубкова. А эти идиоты опять его упустили.
Иванов снова набрал номер.
– Фотографии сделал? – спросил он, когда снова услышал голос Макса.
– Я в своем деле мастер, а рукопашной пусть занимаются другие. Мы успели сделать больше десяти портретов его клиента.
– Какого клиента?
– С которым он встречался.
– Так, значит, – уточнил Иванов, – это не полковник вас просек, а тот человек, с которым он встречался? – Он назвал адрес электронной почты и приказал Максу перегнать сейчас же сделанные цифровой камерой снимки человека, с которым встречался Голубков.
Через минуту все было готово. Иванов согнал фотографии на принтер.
Пять фотографий Сергея Пастухова Иванов сунул в глянцевую папку.
«Где‑то я эту личность уже встречал, – подумал он. – Только вот где?»
Глава десятая
– Готов?
– Готов.
– На рубеж.
Мышцы напряжены. Равнодушные глазницы стволов смотрят чуть в сторону и вниз. Оружие послушно и готово к действию в любое мгновение. Ожидание кажется долгим, хотя длится всего несколько секунд. Тишина и неожиданно, но привычно команда: «Раз!» Мгновенно руки взлетают на исходную позицию. Пальцы уверенно жмут на курки. Бах! Бах! Бах! По семь выстрелов из двух револьверов. Один за другим. И только оглушающий грохот вокруг. Потом тишина.
– Серега, так нечестно! Договорились же, что работаем двумя руками, с поддержкой! – Артист аккуратно положил свой пистолет на тумбу.
– Что? – переспросил с улыбкой Пастухов, стягивая с головы наушники.
– Я говорю, на фиг выпендриваться. Тоже мне, неуловимый Джо нашелся.
– Проверим?
Они отправились к противоположной стене, на которой были развешаны мишени.
– Семь из семи. У тебя?
– Угу.
– Поздравляю. Победила дружба... Ну что, повторим?
– Нет, Семка, пора уже.
Пастухов взглянул на часы.
– Ладно, погнали...
Они поспешно двинулись к выходу из тира.
– У тебя там что, пожар? – спросил Артист. – Третья мировая война?
– Почти. Потом, Сеня, все потом.
– Ну что, молодые люди, убедились? И запомните, что револьвер системы Наган имеет очень кучный бой благодаря идеальному механическому балансу, малому калибру и удлиненной пуле.
..
Инструктор догнал их у выхода со стадиона. Впрочем, Михаил Михайлович был не просто инструктором по стрельбе, которого Сергей Пастухов знал еще со времени своей учебы в военном училище. Михал Михалыч был безоговорочным и ярым поклонником револьвера системы Наган, знал о нем абсолютно все и при каждом удобном случае читал пространные и, надо сказать, весьма убедительные лекции об этом оружии. За это его даже в свое время Наган Наганычем прозвали.
– Ладно, учтем, – сказал Артист. И, обернувшись к Пастуху, спросил: – Куда?
– Ребят надо собрать за час.
Артист совершенно точно знал, в какой точке пространства сейчас находится каждый из их пятерки, включая и самого Пастухова. Четверо – это рассудительный Док, так сказать, их старший брат, единственный из команды, кому было за тридцать; невысокий, удивительно подвижный и непредсказуемый Муха; простоватый здоровяк Боцман и их командир Серега Пастухов – все были определены на местности Артистом как раз вчера. Определены потому, что через три дня Артисту должно было исполнится двадцать семь лет и он хотел напомнить им об этом. Но вот появился Пастухов и смешал все планы – день рождения Артисту придется, по всей видимости, отложить.
Когда сели в машину Сергея, Артист скомандовал:
– В Сербор.
– Искупнуться захотелось? У нас времени в обрез.
– Можно и искупнуться... Боцман спасателем заделался, и ребятишки туда подтянутся. С пивком да на воздусях общаться приятнее.
Глава одиннадцатая
Машина ожидала его на противоположной стороне улицы. Седеющий хмурый человек, рядом с которым сел Иванов, вопросительно взглянул на него.
– Все в порядке, – сообщил Иванов.
– А про сейсмограф не спрашивал?
– Нет, он даже не догадывается.
– Рад это слышать, – усмехнулся человек. – Кажется, ты нашел себе теплое местечко? Может, решил бросить разведку? Депутаты вечны, как политика, и каждому нужны помощники. А где они найдут помощника расторопнее тебя?.. Не думал стать политической звездой?
– Не такое уж и милое занятие. Знаете, как в том анекдоте: работал в шикарном ресторане старичок, продавал в туалете бумагу. Клиенты с ним щедро расплачивались, а через пару лет встречают его на базаре, он чистит грязный сортир. Ты как тут оказался, старик? Интриги, батюшка, интриги.
Седой хихикнул.
– У Круглова есть официальный помощник. Роман Шафран, который мне уже порядком осточертел, – серьезно сказал Иванов.
– Разберемся. Еще что?
Иванов раскрыл свой чемоданчик и достал папку с фотографиями.
– Все в порядке, кроме одной мелочи, – уточнил он. – УПСМ засуетилось. Боюсь, что это может нам помешать.
Он передал папку спутнику. Тот вынул фотографии Сергея Пастухова и принялся их внимательно перебирать.
– У полковника Голубкова сегодня была встреча с этим человеком. Я хотел бы знать, кто этот человек и что нам от него ждать. Это возможно выяснить?
Спутник минуту молчал, перебирая фотографии и складывая их обратно в папку.
– Выясню.
– И еще.
– Да.
– Этот самый сейсмограф. У нас ведь его тоже нет.
– Будет...
Глава двенадцатая
Они нашли Боцмана, Муху и Дока на платном пляже в Серебряном Бору. Обнялись, словно не виделись по крайней мере год, хотя со времени проведения последней совместной операции прошло всего ничего.
– Заматерел... – уважительно констатировал Артист.
– Все бы ничего, да вот форму держать надо, – критически оглядывая небритую физиономию Боцмана, сказал Пастухов – А это что? Балуемся потихоньку?
На столике лежали несколько нераспечатанных колод карт.