– Перед вами.
– Не надо на меня сердиться, дамочка. Просто подойдите и примите у нас заказ.
– Я принимаю заказ у этого господина. И никому не позволю указывать, что я должна делать в собственном заведении. Не нравится обслуживание – попрошу за дверь.
– Да обслужите вы их, – примиряюще сказал Найтхаук. – Я не хочу создавать вам лишних проблем.
– Проблемы создаете не вы. Они. – Она возвысила голос. – И если не завяжут с этим, ждать им придется долго. Какой смысл иметь ресторан, если не можешь послать кого угодно ко всем чертям?
– Черт побери, Сара! – воскликнул другой молодой человек.
– Ты помнишь, что случилось в прошлый раз, когда ты меня достал? – В ее голосе звучала угроза. – Хочешь того же?
– Да перестань, Сара. – Парень сразу сбавил тон. – Мы просто хотим поесть.
– Тогда сидите и ждите своей очереди. Сами видите, официантки у меня нет.
– А что вы с ним сделали, – полюбопытствовал Киношита, – когда он вас достал?
– Разбила стул о его голову, – ответила она. – Никто не имеет права командовать мною в моем ресторане. Два стейка, так?
– Так, – кивнул Найтхаук.
– Не волнуйтесь, – она повернулась к Киношите, – если он будет вас задирать, я вас защищу. – Она вновь посмотрела на Найтхаука:
– Вас, похоже, ни от кого защищать не надо.
Она прошла к другому столику, приняла заказ, через десять минут принесла стейки.
– Надеюсь, вам нравятся с кровью.
– Пойдут и с кровью, – кивнул Найтхаук.
– Вы здесь по делам?
– Нет.
– Проездом?
Найтхаук пожал плечами:
– Не знаю. Мы ищем планету, где можно пустить корни. Она переводила взгляд с Найтхаука на Киношиту, с Киношиты на Найтхаука.
– Так вы… э…
– Просто друзья.
– Если хотите, могу показать вам город. Только попросите.
– Я понял, что подменить вас некому.
– А вы оглянитесь. Когда эти четверо Вдоводелов уйдут, останетесь только вы.
– Вдоводелов? – переспросил Найтхаук.
– Это всего лишь оборот речи. Настоящего Вдоводела нет уже больше столетия.
– Раз уж посетителей не предвидится, почему бы вам не присесть к нам за столик и не выпить пива? – предложил Найтхаук. – Я угощаю.
– Я присяду. – Она села. – Но пиво смогу пить только после закрытия ресторана. – Она протянула руку. – Я Сара Дженнер.
– Джефферсон Найтхаук. А это Киношита.
– Найтхаук, Найтхаук, – задумчиво повторила она. – Вроде бы я слышала эту фамилию.
– На Перекати‑Поле я впервые.
– Я и сама живу здесь только пять лет. Черт, да местных здесь не наберется и двух сотен. Если вы выросли где‑то еще, Перекати‑Поле покажется вам пределом мечтаний, если родились здесь, при первой возможности смоетесь, чтобы повидать Галактику.
– А откуда вы родом?
– С Поллукса IV. Рождена и воспитана во Внутреннем Пограничье. На одной из тамошних ферм.
– А что привело вас на Перекати‑Поле и что держит здесь? – полюбопытствовал Найтхаук. – Раз уж у нас есть намерение осесть на этой планете, хотелось бы узнать ее достоинства.
– Она просторная и чистая, – ответила Сара. – Этим она меня привлекла. А держит меня инерция.
А держит меня инерция.
– И все?
– У меня есть сын. Я подумала, что для воспитания ребенка лучшего места не найти.
– Если у вас не хватает рабочих рук, почему не попросить его помочь?
– Он сейчас очень далеко, на Аристотеле.
– Университетской планете?
Сара кивнула.
– На это ушли все мои сбережения, но овчинка стоит выделки. – Она помолчала. – Мне без него одиноко. Однако без дела я не сижу. Ресторан, книги, птицы, свободного времени практически нет.
– Вы выращиваете птиц? – спросил Киношита.
– Я наблюдаю за ними.
– Он тоже.
Она с нескрываемым интересом посмотрела на Найтхаука:
– Вы орнитолог?
– В общем‑то нет. Но готов им стать.
– Слушайте, завтра утром я возьму вас с собой. Тут есть чудные места, – она запнулась, – если вас это интересует.
– Почему нет?
– Я думал, мы ищем дом, – подал голос Киношита.
– Что плохого, если рядом с домом будут птички? – спросил Найтхаук.
– А вы мне нравитесь, Джефферсон Найтхаук, – улыбнулась Сара. – Не так уж много мужчин любят наблюдать за птицами.
– И вы мне нравитесь, – ответил Найтхаук. – Не так уж много людей, которые любят читать.
– Я так и знала! – радостно воскликнула она. – Вы еще и читатель! – Вновь пауза. – Скажите мне, что вы не слуга закона, прежде чем окончательно я в вас влюблюсь.
– А что такое?
– Если вы хотите поступить на службу, должна предупредить, что проживете вы недели две, не больше.
– Это еще почему?
– Есть еще одна причина, по которой я отправила сына на Аристотель. Перекати‑Поле, конечно, прекрасная планета, но в последнее время наркоторговцы превратили ее в перевалочный склад. Они тайком переправляют семена альфанеллы с десяти или двенадцати ферм, расположенных в Олигархии, и здесь у них одна из баз. Два наших последних шерифа пытались покончить с их бизнесом. Хорошие были люди. – Она ткнула пальцем в окно. – Они похоронены в миле отсюда. Поэтому, прежде чем я окончательно в вас влюблюсь, я должна убедиться, что место шерифа вас не привлекает.
– Я старик. С чего мне подаваться в слуги закона?
– Не такой уж вы и старый. И что‑то в вас есть такое.
– Какое?
– Не знаю. Но у вас на лице написано, что не следует портить с вами отношения.
– Я лишь хочу, чтобы меня оставили в покое.
– Послушайте, если вы не жуете семена альфанеллы и не носите бляху законника, почему кто‑то должен вас беспокоить? – удивилась Сара. – Просто держитесь от меня подальше, если вдруг появятся незнакомцы.
– Это еще почему?
– Я в их черном списке.
– Торговцев наркотиками? Она кивнула.
– Раньше я считала, что для жизни лучшей планеты, чем Перекати‑Поле, не найти. Я хочу, чтобы она вновь стала такой же. Поэтому сообщила о них в Олигархию. Они накрыли наркоторговцев на Рейли II, убили десять человек… но один из выживших прознал, что я навела на них полицию. С тех пор на меня постоянно покушаются.
– Но вы по‑прежнему здесь?
– Убить меня труднее, чем кажется на первый взгляд. – На лице у нее отражались то ли гордость, то ли самоуверенность.
– Раз уж вы разбиваете стулья о головы, молодых парней, я готов в это поверить.
– Похоже, этой планете нужен защитник, – заметил Киношита.
– По крайней мере один, – согласилась Сара.