– Ей? Неужели все было так очевидно?
– Я тебя умоляю!
Ричер молча принялся за свой завтрак. Он был голоден, а кофе с пирожком казались ему необычайно вкусными. Особенно удался пирожок: с хрустящей корочкой и мягкий внутри. Он заказал себе еще один, после чего даже облизал пальцы, ощущая, как сахар и кофеин, попавшие в кровь, окончательно пробудили его и наполнили энергией.
– Так кто они такие, эти наши неизвестные? – поинтересовалась Нигли. – У тебя есть какие-нибудь мысли по этому поводу?
– Кое-что имеется, – откликнулся Ричер. – Но нужно хорошенько сосредоточиться. К тому же, мне сперва нужно убедиться в том, что нас оставляют работать, а потом уже начинать напрягаться.
– Нас не оставят, – покачала головой Нигли. – Наша работа заканчивается после допроса уборщиков. А это само по себе – такая же трата времени. Ни за что на свете они не назовут нам имен и фамилий. А если что-то и скажут, то имена окажутся вымышленными. Самое лучшее, что удастся вытянуть из них – это описание людей, которое, как мне кажется, тоже окажется расплывчатым и бесполезным.
Ричер кивнул и допил свой кофе.
– Пошли, – предложил он. – Обойдем квартал еще раз для очистки совести.
Они шли довольно медленно, насколько это было возможно при таком холоде. Все вокруг было тихо. В каждом переулке стояли машины городской полиции и Секретной службы и выпускали в воздух белые облачка выхлопных газов.
Кроме этих облачков ничто на улицах не перемещалось. Джек и Нигли постепенно добрались до дома Армстронга с юга. Белый тент-переход оказался впереди и справа от них. Фролих вышла из машины и отчаянно махала им рукой, призывая побыстрей присоединиться к ней. Ричер и Нигли ускорили шаг и очень скоро оказались рядом с Фролих.
– План меняется, – тут же сообщила она. – Там, в Капитолии, возникли какие-то проблемы, и Армстронг отменил занятия с человеком из ЦРУ.
– Он уже уехал? – поинтересовался Ричер.
– Да, как раз сейчас он в пути.
Фролих замолчала, и было видно, что она внимает голосу в наушнике.
– Он подъезжает, – сообщила она.
Женщина подняла руку и заговорила в микрофон:
– Отчет прослушала. Перехожу к оценке ситуации.
И снова затихла. Так прошло тридцать секунд, сорок.
– Порядок, – наконец, – выдохнула Фролих. – Он уже внутри.
– И что теперь? – осведомился Ричер.
Фролих неопределенно пожала плечами:
– Нам остается только ждать. Вот в чем заключается основная сложность моей работы. Постоянно приходится чего-то ждать.
* * *
Они приехали в офис и прождали все утро и половину дня. Фролих регулярно получала доклады подчиненных об обстановке. Ричер уже составил картину того, каким образом обеспечивается безопасность и охрана вице-президента в сенатском офисе. Городские полицейские в машинах дежурили снаружи Капитолия. Агенты Секретной службы занимали тротуары близлежащих улиц и переулков. У входных дверей стояли охранники, приписанные непосредственно к охране здания Капитолия, у каждого металлодетектора дежурил офицер, и еще несколько полицейских патрулировали коридоры. С ними ненавязчиво перемешивались агенты Секретной службы. Само заседание команды переходного периода проводилось где-то на верхних этажах, но по двое агентов все равно дежурили около каждой двери. Личные охранники Армстронга находились при нем неотлучно. По рации агенты докладывали Фролих о том, что день проходит, как положено, и никаких происшествий пока не случилось. Вице-президенту нужно успеть сделать множество дел: кого-то выслушать, что-то решить, и это было понятно. Ричеру пришло на ум расхожее выражение «комнаты, наполненные табачным дымом». Правда, в подобных зданиях уже давно запрещено курить.
В четыре часа они поехали в гостиницу Нигли, где сегодня должен проводиться прием для лиц, пожертвовавших деньги на предвыборную кампанию. Начало запланировано на семь вечера, а это означало, что для проверки здания с целью обеспечения безопасности оставалось целых три часа. По заранее подготовленному Фролих плану, гостиницу должны были одновременно проверять два отряда: и в подсобных помещениях кухни внизу, и в эксклюзивных номерах пентхауса, двигаясь навстречу друг другу. Агентов Секретной службы сопровождали городские полицейские с собаками, методично и неторопливо обшаривая этаж за этажом. Как только этаж оказывался проверенным, двое полицейских оставались на своих постах в разных концах коридора с номерами, а третий занимал позицию возле лифтов и пожарной лестницы. Оба отряда, проверяющие этажи, встретились в шесть часов, и к этому времени в вестибюле и у входа в танцевальный зал уже установили переносные металлодетекторы. Кроме того, камеры наружного наблюдения подготовили к ведению записи.
– На этот раз проверяйте два документа, подтверждающие личность, – посоветовала Нигли. – Водительские права и, скажем, кредитную карточку.
– Не волнуйся, – ответила Фролих. – Как раз так я и собиралась поступить.
Ричер стоял у дверей танцзала и осматривал помещение. Хотя оно казалось достаточно просторным, все же тысяча гостей, которые в скором времени заполнят его, заранее вызывала у Джека ощущение дискомфорта.
* * *
Армстронг вышел из своего кабинета и, спустившись на лифте в вестибюль, резко свернул налево. Затем толкнул дверь без таблички, которая выходила в коридор, ведущий к заднему двору. На мужчине был плащ, а в руке покачивался «дипломат». В узком коридоре сильно пахло дезинфицирующими средствами, которыми обычно пользуются дворники. Армстронгу приходилось буквально протискиваться между выставленными вдоль стен картонными коробками. Вдоль одной стены коробки были новыми, видимо, только что привезенными. У другой складировалась уже использованная и измятая тара, ожидающая мусорщиков. Армстронг слегка повернулся боком, чтобы миновать кучу рваного картона. Держа «дипломат» за спиной, правой рукой он толкнул наружную дверь и оказался на улице.
За дверью оказался крошечный квадратный внутренний дворик, открытый с северной стороны. Место выглядело отвратительно. Вентиляционные короба из луженой жести опоясывали стены здания на высоте человеческого роста. На высоте голени пролегали выкрашенные в красный цвет трубы противопожарной системы, снабженные медными переходниками. Неподалеку выстроились в ряд темно-синие мусорные баки, представлявшие собой металлические контейнеры размером с автомобиль. Чтобы выбраться в переулок, Армстронгу пришлось проходить мимо них. Первый и второй баки он миновал благополучно, но когда поравнялся с третьим, его окликнул негромкий голос:
– Эй!
Повернув голову, Армстронг увидел мужчину, притаившегося в узком пространстве между контейнерами. Он успел заметить темное пальто, шляпу и какое-то жуткое оружие, направленное прямо на него. Короткое, толстое и черное, оно тут же исторгло кашляющий звук.
Это был пистолет-пулемет фирмы «Хеклер и Кох» MP5SD6, снабженный глушителем, стреляющий в одном из режимов очередями по три патрона. В оружии использовался стандартный 9-миллиметровый патрон «парабеллум». Боеприпасов пониженной мощности тут не требовалось, так как тридцать сопел глушителя гасили энергию пороховых газов, и пуле сообщалась сверхзвуковая скорость. Скорострельность составляла восемьсот выстрелов в минуту, так что очередь из трех выстрелов укладывалась в одну пятую секунды. Первая из выпущенных пуль попала Армстронгу в центр груди, вторая – в лицо.
Среди преимуществ «Хеклер и Кох» MP5SD6 абсолютная надежность и безупречная точность попадания. А версия с глушителем имеет еще и такое положительное качество, что отвод пороховых газов не позволяет стволу задираться при стрельбе вверх, чем частенько грешит автоматическое оружие. Единственным недостатком оружия является большой разброс стрелянных гильз. Они вылетают из ствольной коробки с той же скоростью, что и пули из ствола, рассеиваясь на большой площади. Конечно, это не проблема на поле боя, где действуют элитные подразделения армии. Но в данном случае проблема возникала из-за того, что стрелку пришлось оставить на месте шесть стрелянных гильз, чтобы успеть спрятать оружие под пальто и, перешагнув через тело Армстронга, быстро покинуть дворик.
* * *
К половине седьмого вечера у вестибюля гостиницы собралось уже около семисот гостей. Они выстроились в длинную неплотную очередь от входной двери, где проверялась верхняя одежда, и до самого танцевального зала. В воздухе висел громкий гул голосов и тяжелый аромат множества сортов духов. Мелькали вечерние платья, белые смокинги, темные костюмы и яркие галстуки. Кое-где встречались маленькие сумочки и фотоаппараты в кожаных футлярах. Сшитая на заказ обувь, высокие каблуки и блеск бриллиантов. Только что сделанные прически, оголенные плечи и всеобщее возбуждение.
Ричер обозревал все это, прислонившись к колонне возле лифтов. Через оконное стекло ему были видные трое агентов у входа в здание. Еще двое дежурили у металлодетектора, настроенного настолько тонко, что он издавал писк при прохождении каждого четвертого или пятого человека из очереди. Агенты осматривали сумочки, ощупывали карманы, при этом заговорщицки улыбаясь. Но никто против подобной процедуры не возражал. По вестибюлю прогуливались восемь агентов с ничего не выражающими лицами и шарящими по толпе глазами. Трое агентов стояли у входа в танцзал, проверяя удостоверения личности и внимательно изучая приглашения. Их металлодетектор был столь же чувствительным, как и первый, и некоторых гостей приходилось обыскивать вторично. В танцзале уже звучала музыка, слышимая то лучше, то хуже, то тише – в зависимости от уровня шума, создаваемого гостями.
Нигли просматривала вестибюль с лестницы, ведущей в бельэтаж. Ее взгляд, словно луч радара, скользил по морю голов из стороны в сторону. Время от времени встречаясь взглядом с Ричером, она чуть заметно кивала. Фролих бессистемно прогуливалась по вестибюлю. Джек обратил внимание, насколько хорошо она сегодня выглядит. Для вечернего приема ее черный костюм выглядел достаточно элегантно, однако женщину невозможно было принять за гостью. Чувствовалось, что она обладает здесь немалым влиянием. Она то останавливалась, чтобы перекинуться парой слов с кем-нибудь из своих агентов, то что-то говорила в микрофон, укрепленный на запястье. С той позиции, которую занимал Ричер, он мог безошибочно определить, когда Фролих вслушивается в то, что ей говорят в наушник. В такие моменты ее движения теряли сосредоточенность.
К семи вечера большинство гостей благополучно достигли танцзала. Слышались смех и шутки, которыми обменивались уже прошедшие проверку с теми, кто явился в последнюю минуту и еще стоял возле первого металлодетектора. По двое и по четверо из лифтов появлялись постояльцы гостиницы. Постепенно вестибюль опустел, если не считать стоящей на лестнице Нигли. Своих агентов Фролих одного за другим отправила в зал, и они присоединились к тем восьми своим коллегам, которые заранее смешались с толпой. Фролих сделала все так, чтобы к началу церемонии все шестнадцать заняли позиции в зале. Плюс трое личных охранников, двое агентов у дверей танцзала и еще двое у входа в здание. К ним добавлялись полицейские, дежурившие на кухне, у въездного пандуса, на всех семнадцати этажах и на прилегающих улицах.
– Во что же это все обходится? – поинтересовался Ричер, обращаясь к Фролих.
– Тебе не обязательно знать об этом, – ответила она. – Это просто не интересно.
Нигли покинула свой пост и присоединилась к ним.
– Он еще не приехал? – осведомилась она.
Фролих отрицательно помотала головой.
– Мы, как могли, сократили время его пребывания на публике. Он появится несколько позже и уедет чуть раньше.
Затем она чуть напряглась, вслушиваясь в сообщение, звучащее в наушнике, и даже прижала к нему пальцы, словно пытаясь отгородиться от посторонних звуков. Через несколько секунд она подняла руку и что-то тихо произнесла в микрофон.
– На выход, – побледнев, неожиданно приказала она.
– Что случилось? – встрепенулся Ричер.
Проигнорировав его вопрос, Фролих резко повернулась и позвала последнего из агентов, все еще остававшегося в вестибюле. Назначив его старшим на остаток вечера, она сообщила в микрофон необходимую информацию прочим своим агентам: приказала удвоить бдительность, сократить периметр и, по возможности, свести до минимума время пребывания Армстронга на публике.
– Что случилось? – повторил свой вопрос Джек.
– Возвращаемся на базу, – пояснила Фролих. – И немедленно. Мне только что звонил Стивесант. Похоже, у нас возникли настоящие проблемы.
Глава 9
Фролих включила проблесковые красные маяки, расположенные за решеткой радиатора «сабербена», и так отчаянно маневрировала в вечернем транспортном потоке, словно речь сейчас шла о жизни и смерти. Она включала сирену на каждом светофоре, резко нажимала на педаль газа – так, что машине порой приходилось двигаться рывками, и всю дорогу хранила молчание. Ричер устроился, расслабившись, на пассажирском сиденье, а Нигли, которая на этот раз находилась сзади, вся подалась вперед и пристально следила за дорогой. Трехтонная машина раскачивалась и подпрыгивала, шины скользили по мокрой мостовой, отчаянно визжа, словно пытались вцепиться в асфальт. Уже через четыре минуты «сабербен» влетел в гараж, а еще через тридцать секунд все они поднимались вверх на лифте. После этого им потребовалось меньше минуты, чтобы добраться до кабинета Стивесанта. Он сидел, не шевелясь, за своим безупречно чистым столом, сгорбившись, словно только что получил сильный удар в живот, и держал в руках веером несколько документов. Свет падал на них так, что были видны самые разнообразные коды вверху страниц, как это бывает, когда распечатка происходит из какой-либо базы данных. После заголовков шел мелкий текст, напечатанный в две колонки. Рядом с боссом стояла секретарь и с самым мрачным видом продолжала передавать ему какие-то документы, страницу за страницей. Она была бледна как полотно. Ничего не говоря, женщина просто повернулась и вышла из кабинета, закрыв за собой дверь, отчего тишина в кабинете стала казаться еще напряженней.
– В чем дело? – насторожился Ричер.
Стивесант поднял на него глаза и сразу же ответил:
– Теперь это известно и мне.
– Что именно?
– Что это дело рук людей со стороны. И никаких сомнений быть не может.
– Но почему?
– Вы сами предсказали, что нам предстоит увидеть какое-то почти театральное представление, – продолжал Стивесант. – Очень эффектное и впечатляющее. Так говорили вы сами. Сюда еще можно добавить синонимов: это будет нечто драматичное, невероятное и так далее.
– И что же это было?
– Вам известно, сколько преступлений в год совершается в нашей стране?
Ричер только пожал плечами:
– Полагаю, что очень много.
– Почти двадцать тысяч.
– Ну что ж…
– Получается, что ежедневно их совершается примерно пятьдесят четыре.
Ричер в уме попробовал рассчитать все это, проделав несложные математические действия.
– Ближе к пятидесяти пяти, – поправил он, – за исключением високосных годов.
– Не хотите ли узнать поподробней о двух сегодняшних? – осведомился Стивесант.
– Кто же это? – встрепенулся Джек.
– Представьте себе крошечную ферму в Миннесоте, где выращивается свекла, – начал Стивесант. – Фермер выходит сегодня утром из собственного дома, приближается к задним воротам и получает пулю в лоб. Причем без всяких видимых причин. Следующее убийство, которое произошло уже днем. На окраине городка Боулдер, штат Колорадо, есть торговые ряды, а на верхних этажах расположены офисы. В числе других там работают и дипломированные бухгалтеры. Так вот, один из них спускается вниз к заднему выходу, и прямо во дворе его убивают очередью из автомата. И снова без видимых причин.
– И что же?
– Фермера звали Брюс Армстронг, а бухгалтера – Брайан Армстронг. Оба – белые, примерно того же возраста, что и наш Брук Армстронг, его же роста, веса, со схожими внешними данными. Даже глаза и волосы у них были одного с ним цвета.
– Это члены его семьи? Или, может быть, какие-нибудь совсем уж дальние родственники?