– Дан, так что там за сталь?
Герцогу Кернскому пришлось сперва проглотить кусок жаркого, потом промокнуть губы салфеткой, и лишь после этого он смог ответить:
– Говорят, аринская.
Торизас задумался на миг, потом скривился. И тут же бросил взгляд на старейшину, как бы спрашивая поддержки. Но Ждан молчал.
– Аринская сталь, – вклинился в разговор Вернон. – Та, которую только на юге, в кратерных поселениях куют.
Брат поджал губы и отрицательно качнул головой, давая понять, что слышит про такую сталь впервые. Тогда герцог Кернский отложил столовый нож, наклонился и извлёк из-за голенища своего сапога нечто. А положив это нечто на стол перед Торизасом, пояснил:
– Это не аринская, но похожа. Другая закалка и разводы видишь какие?
Лично я из сказанного поняла мало. Вернее, лишь то, что это продолжение разговора, начатого в кабинете Нила. И даже собиралась заскучать, но только до того момента, как увидела кортик.
Да-да, это был тот самый ножичек, ради которого я в своё время в землеройку превратилась. И ради которого герцог Кернский, в итоге, лично за лопату взялся! Вот только поностальгировать не получилось – с этих мыслей старейшина Ждан сбил.
– Магический? – кивнув на кортик, спросил он.
– Уже нет, – отозвался Дантос. На лице Ждана проявилось искреннее изумление, и блондинчик пояснил: – Он утратил свою магию.
– А разве так бывает? – спросил старейшина.
Вернон активно закивал. Потом прожевал кусок и сказал уже внятно:
– Редко, но случается. Конкретно у этого артефакта рабочее тело сдохло.
– Что-что? – переспросил Торизас.
– Рабочее тело, – пояснил Вернон. – Это запас магии, который обеспечивает… хм… ну собственно работу артефакта.
– А что этот артефакт делал? – вновь проявил любопытство Тор.
И вот теперь настала моя очередь удивляться – просто Вернон не ответил. Их светлость тоже промолчать хотели, но в итоге всё-таки сказали:
– Да какая разница? Главное, что оружие отличное.
По уму, разницы действительно не было, но тот факт, что и блондинчик и маг предпочли смолчать о свойствах кортика, действительно вызвал недоумение. Причём прежде всего моё. Нет, ну а чего тут утаивать-то? Зачем?
Лишь спустя пару минут до меня дошло… Всё правильно. Распространяться действительно не стоит. Во-первых, чем меньше народу знает о том, что кто-то когда-то вывел вот такую формулу, тем лучше. Во-вторых, излишняя откровенность обязательно спровоцирует новые вопросы. А там где слишком много вопросов всегда проблемы. Даже если интерес проявляют самые доброжелательные люди.
Именно поэтому я попыталась смягчить ситуацию и свести на нет возникшую заминку. Для чего другой, собственный вопрос задала…
– Старейшина Ждан, а что там за клятва-то?
Реплика прозвучала слишком громко и наставник слегка поморщился. Отвечать точно не хотел, но всё-таки сказал:
– Клятва хранить верность императорской семье. Служить, если понадобится. Защищать.
Служить и защищать? Он серьёзно?
Нет-нет, вслух я ничего не сказала, но эмоции мои были как на ладони. Дантос и Вернон, которые всё так же сидели напротив и уже отодвинули тарелки, дружно ухмыльнулись. То есть даже эти двое знали больше, нежели я! И это при том, что они совсем не метаморфы.
– Если бы ты закончила обучение, ты бы сейчас не удивлялась, – сказал Ждан.
– А разве вы собирались и дальше учить меня всем этим особенным премудростям? – парировала я.
Старейшина ответил, но не сразу:
– Этот вопрос вызвал некоторые разногласия, но да. Собирались.
Всё. Держите меня, иначе точно со стула упаду!
– Зачем? – выдохнула ошарашенно. Потом всё-таки собралась и пояснила: – Зачем той, которой предстоит всю жизнь сидеть в городе такие знания?
Бывший наставник пожал плечами и ответил просто:
– На всякий случай.
М-да. Старейшины как они есть!
Торизас и «чужаки» следили за нашим диалогом очень пристально, но перебить никто не решился. И это было прекрасно, ибо я по-прежнему жаждала подробностей.
– Хорошо, мы поклялись служить и защищать. Но почему мы не можем эту клятву нарушить? Что там за магия такая? И причём тут кровь одарённых?
Увы, но слова прозвучали громче, чем следовало, и бывший наставник строго прицыкнул. И на вопрос ответил после довольно продолжительной паузы.
– Мы не знаем, что за магия, Астрид. Нам известно лишь то, что приказ императора, доведённый до сведения хотя бы одного метаморфа, должен быть исполнен. Иначе наш народ ждут крайне неприятные последствия.
Старейшина сделал большой глоток из кружки, а я притаилась в ожидании продолжения. Торизас и Дантос тоже ушки навострили, а вот изучавший свиток Вернон выглядел более расслабленно. Он же и сказал:
– Если я правильно понял формулу, то в случае нарушения прямого приказа императора, народ метаморфов ждёт гибель.
– Нет. Гибель ждёт не всех. Погибнут только… – Ждан запнулся на миг, но всё-таки договорил: – …одарённые.
Это был шок. Самый настоящий, самый неподдельный. Просто нас с детства учили, что одарённые неприкосновенны, и что они самые-самые, а уж с людьми не сравнятся и подавно. А тут такие невероятные новости. Одно маленькое неповиновение любого из нас, и… всем одарённым конец?
– Нет, – выдохнула я. – Нет, быть такого не может. Я достаточно знаю о магии, и таких заклинаний попросту не существует.
– Я знаю о магии не меньше, – встрял Вернон. – И прежде чем увидел тот договор, тоже думал, что подобные заклинания невозможны. Более того, я так и не понял, на чём основана та формула, но я не сомневаюсь, что клятва работает. Есть в ней нечто…
– А мы однажды усомнились, – перебил Ждан.
Слова прозвучали предельно тихо, но все, кто сидел за столом, услышали. Вернон тут же замолк, а я словно окаменела.
Мы? Усомнились? То есть… нарушили?
– Два века назад, – продолжил Ждан полушепотом. – Мы ослушались приказа и за день лишились всех одарённых. Даже те, в ком дар ещё не проснулся, погибли. Позже родилось новое поколение, но наш народ был на грани. Поэтому уж кто, а мы в этой магии не сомневаемся.
Нас окутала тишина, которая резко контрастировала с гулом за другими столиками. Но длилось молчание недолго…
– А не боитесь рассказывать такое чужим? – спросил Дантос.
Бывший наставник внезапно ухмыльнулся и отрицательно качнул головой. А потом сказал:
– Нет. Раз Роналкор открыл вам эту тайну, значит, вы предельно надёжны. Впрочем, мы были убеждены, что о сути клятвы он тоже поведал.
– Возможно, он бы и предупредил, – буркнул маг. – Но кто-то слишком торопился в Рестрич. Вылетел из кабинета Рона раньше, чем…
Увы, но на этом подробности кончились – Вернона явно пнули под столом, и брюнет замолчал. Зато теперь на его губах вновь играла хитрая улыбка, от которой стало светлее. Даже ужас осознания того, насколько наш народ зависим от воли правителя, отступил.
А потом я решилась взглянуть на герцога Кернского и… в общем, мне пришлось закусить губу чтобы не рассмеяться. Просто кое-кто пытался притвориться равнодушным, но при этом настолько сердито сверкал на друга глазищами, что образ получался крайне противоречивым.
То есть признаваться в том, что спешил на встречу со мной, блондинчик не хочет? Ну ладно. Ладно! Пусть секретничает!
– Кстати, Ждан… – вновь заговорила я. – Не посчитай мой вопрос бестактным, и не подумай, что я тебе не рада, но зачем ты сюда пришел?
– Мне нужно переговорить с их светлостью по поводу испытания, – признался учитель.
Сразу стало не по себе, да настолько, что мороз по коже побежал. В итоге я опять на блондинчика уставилась, мысленно моля этого упрямца:
«Откажись»!
Вот теперь Дан буку из себя не строил. Он подарил мне тёплый взгляд и тут же повернулся к старейшине.
– Предлагаю обсудить этот вопрос наедине, – тихо сказал блондинчик.
Ждан согласился…
Мне думалось, мужчины поднимутся в номер герцога Кернского, но этого не случилось. Они просто встали из-за стола и отошли к лестнице. В этот миг сердце начало стучать с перебоями и у меня бы точно какой-нибудь припадок от беспокойства случился, если бы Торизас не отвлёк.
– Мама велела пригласить Дана на чай, – беззаботно сказал он. И уже не мне, а Вернону: – Тебя, само собой, тоже ждём.
Брюнет радостно оскалился, а я чуть-чуть протрезвела.
– Тор, ну какой чай? Он… Они…
– Что? – подтолкнул брат нетерпеливо.
Я глубоко вздохнула и призналась:
– Я просила Дантоса отказаться от испытания и придумать другой способ. И так как единственный, кто имеет влияние на наших сородичей, это Роналкор, то лучше, для начала, обратиться к нему. То есть уехать. Да и вообще… клятва клятвой, но чем раньше покинут Рестрич, тем безопаснее, а ты о каком-то чае.
Тор слушал внимательно, но в конце фыркнул. Так что настала моя очередь задавать сакраментальный вопрос:
– Что?
– То! – складывая руки на груди, огрызнулся брат. – То, что твоя забота дошла до абсурда. Идти к озеру Отречения, конечно, глупо, но уезжать из города немедленно…
Торизас снова фыркнул и замолк, а я вновь начала сходить с ума от тревоги. В этот раз от неминуемого припадка спасло возвращение за стол блудного герцога и Ждана. Один взгляд на мужчин, и… я начала успокаиваться.
Просто Ждан поджимал губы, что свидетельствовало – ему озвучили довольно противоречивую новость. А герцог Кернский был совершенно безмятежен и на мой исполненный мольбы взгляд ответил утвердительным кивком.
То есть он всё-таки послушался и от купания в проклятом озере отказался…
Остаток дня и вечер прошли довольно занятно. Наша пятёрка, включая старейшину Ждана, провела его здесь же, в ресторанном зале, на постоялом дворе. Причём пили довольно умеренно, а большая часть времени была посвящена разговорам.
Я не заметила, когда всё началось. Может быть после того, как блондинчик кивнул, окрыляя мою душу, или немного попозже, но факт в том, что наше общение перешло в совершенно другую, немыслимую для Рестрича плоскость.
Ждан… шутил! Дантос и Вернон тоже забавные истории рассказывали! Ну и Торизас не отставал, при этом умудряясь не упоминать нашу вторую и в данном случае последнюю тайну – лабиринт.
Мне же выпала роль благодарного слушателя – не то чтоб у самой не было занятных историй, но учитывая биографию… В общем, я решила не рисковать. И даже вкусный, хмельной глинтвейн сдвинуться с этого решения не заставил!
Сородичи, которых прибавлялось с каждым часом, сперва притворялись, будто наши разговоры им совсем неинтересны, но чем дальше, тем труднее эта роль давалась. Дружные приступы смеха, которые случались аккурат после шуток, конспирации так же не способствовали, и в конечном итоге метаморфам пришлось сдаться.
В этот миг веселье шагнуло на новую ступень, а диалог, как говорят в кругах дипломатов, расширился. И это было ещё необычнее, нежели присутствие за столиком одного из тех, кто правит нашим народом.
Сородичи шутили, смеялись и забавлялись! Атмосфера в зале была до того мирной, что в итоге я решилась временно покинуть мужскую компанию и пробраться на кухню, к Юдиссе. Сама подруга в зал не выходила, дабы не привлекать лишнего внимания – она, как показал вчерашний разговор, вообще относилась к числу тех женщин, которые в период беременности ну о-очень суеверными становятся.