Кинола . Санго де ми, сеньор, удача любит веселых людей почти так же, как веселые люди любят удачу.
Явление четвертое
Те же и Матиас Махис .
Кинола . О, вот и наш ломбардец! Он разглядывает наши приборы, как будто они уже его законная собственность.
Матиас Махис . Покорнейший ваш слуга, дорогой сеньор Фонтанарес.
Кинола . Всегда как мрамор: холодный, жесткий и скользкий.
Фонтанарес . Приветствую вас, господин Махис (Отрезает себе ломоть хлеба.)
Матиас Махис . Вы великий человек, и я желаю вам всякого добра.
Фонтанарес . И поэтому вы мне причиняете всякое зло?
Матиас Махис . Вы со мной резки, это нехорошо. Вы не знаете, что во мне – два человека.
Фонтанарес . Я никогда не видал второго.
Матиас Махис . У меня есть сердце, вне деловых отношений.
Кинола . Но вы всегда в деловых отношениях.
Матиас Махис . Я восхищаюсь вами. Как мужественно вы боретесь оба!
Фонтанарес . Восхищение – самое непрочное из человеческих чувств. К тому же под залог чувств вы в долг не даете.
Матиас Махис . Есть чувства, которые приносят выгоду, и есть чувства, которые разоряют. Вас одушевляет вера, это прекрасно, но разорительно. Полгода тому назад мы с вами заключили небольшое условьице: вы у меня заняли три тысячи цехинов на ваши опыты.
Кинола . С тем, что вернем вам пять тысяч.
Фонтанарес . Ну и что же?
Матиас Махис . Срок истек два месяца тому назад.
Фонтанарес . И два месяца тому назад, на следующий же день по истечении срока, вы потребовали платежа, и притом довольно круто.
Матиас Махис . Не злобы ради, а единственно затем, чтобы не разориться.
Фонтанарес . Ну, и что же дальше?
Матиас Махис . Теперь вы мой должник.
Фонтанарес . Уже восемь месяцев. Они пронеслись как сон! А только сегодня ночью я разрешил задачу – как подводить холодную воду, чтобы растворять пар! Махис, друг мой, будьте моим покровителем, дайте мне еще хоть несколько дней сроку!
Матиас Махис . О, сколько угодно!
Кинола . В самом деле? Вот он и показался, наконец, второй человек! (Фонтанаресу.)И с ним, сеньор, я готов дружить. (Махису.)Ну-ка, Махис Второй, несколько дублонов!
Фонтанарес . Ах, я опять дышу свободно!
Матиас Махис . Чего же проще? Отныне я не только заимодавец, но и заимодавец и совладелец и желаю извлечь пользу из моей собственности.
Кинола . Ах ты, пес паршивый!
Фонтанарес . Вы шутите?
Матиас Махис . Капиталы не знают веры…
Кинола …надежды и любви: деньги не католики.
Матиас Махис . Тому, кто является получить по векселю, мы не можем сказать: «Подождите еще немножко, наш гений ищет золотоносную жилу в сарае или там в конюшне!» За эти полгода я бы удвоил мои денежки. Послушайте, сеньор, ведь у меня семья.
Фонтанарес (Киноле) . И у такой твари есть жена!
Кинола . И если эта тварь наплодит детенышей, они сожрут всю Каталонию.
Матиас Махис . У меня большие расходы.
Фонтанарес . Вы же видите, как я живу.
Матиас Махис . Ах, сеньор, будь я богат, я бы вас кой-чем ссудил…
Кинола протягивает руку.
Чтобы вам жилось получше.
Фонтанарес . Подождите еще две недели.
Матиас Махис (в сторону) . Они мне всю душу истерзали! Если бы дело касалось только меня, я бы, может, и уступил. Но надо заработать комиссию на приданое моей дочери. (Громко.)Честное слово, я вас очень люблю, вы мне нравитесь!..
Кинола (в сторону) . А ведь задуши его, – наживешь уголовное дело!
Фонтанарес . Вы железный, ну а я буду стальным.
Матиас Махис . Что это значит, сеньор?
Фонтанарес . Вам придется поневоле поддерживать меня.
Матиас Махис . Нет, мне нужен мой капитал, и я ни перед чем не остановлюсь, я продам с молотка всю эту рухлядь.
Фонтанарес . Ну что ж, вы меня заставляете на коварство ответить коварством. Я действовал честно!.. Но если надо, я, по вашему примеру, сверну с прямого пути. Мне этого не простят, от нас требуют безупречной честности. И я готов принять клевету. Я выпью и эту чашу. Вы подписали безрассудный договор, вы подпишете еще один, или я на ваших глазах разобью вдребезги мою машину, а тайна моя останется здесь. (Ударяет себя в грудь.)
Матиас Махис . О сеньор, вы этого не сделаете! Это уж прямое воровство, мошенничество, на которое не способен великий человек!
Фонтанарес . А, теперь вы взываете к моей честности и под ее прикрытием намереваетесь совершить чудовищную несправедливость!
Матиас Махис . Знаете что: я во всем этом не желаю больше участвовать. Договоритесь с дон Рамоном, это очень почтенный человек, я уступлю ему мои права.
Фонтанарес . С дон Рамоном?
Матиас Махис . С тем самым, которого вся Барселона противопоставляет вам.
Фонтанарес . В конце концов последняя моя задача решена. Слава, богатство теперь потекут по руслу моей жизни.
Кинола . Увы, эти слова всякий раз означают, что требуется еще одна переделка!
Фонтанарес . Пустяки! Она обойдется в каких-нибудь сто цехинов.
Матиас Махис . Да хоть продай с молотка все, что у вас тут имеется, и то ста цехинов не наберешь, если вычесть судебные издержки.
Кинола . Убирайся ты прочь, воронова сыть!
Матиас Махис . Будьте осторожнее с дон Рамоном, он сумеет обеспечить свою ссуду ценой вашей головы. (Подходит к Киноле.)А ты, висельник, попадись мне только под руку, я тебе все припомню! (Фонтанаресу.)Будьте здоровы, господин гений! (Уходит.)
Явление пятое
Фонтанарес и Кинола.
Фонтанарес . Меня бросило в дрожь от его слов.
Кинола . И меня тоже! Счастливые мысли всегда попадают в паутину, которую ткут вот такие пауки!
Фонтанарес . Ничего! Еще сто цехинов, и лучи счастья позлатят мою жизнь, она полна будет празднеств и любви. (Пьет воду.)
Кинола . Я вам верю, сеньор, но сознайтесь, что прекрасная надежда, небесная плутовка, завела нас в изрядную трясину.
Фонтанарес . Кинола!
Кинола . Я не жалуюсь, я привык к лишениям. Но откуда взять сто цехинов? Вы задолжали рабочим: Карпано-слесарю, Копполусу-железоторговцу и нашему хозяину, который пустил нас сюда не столько из жалости, сколько из страха перед Мониподио. В конце концов он нас выгонит, – мы ему должны за девять месяцев.
Фонтанарес . Но ведь все уже сделано.
Кинола . Но ведь сто цехинов!
Фонтанарес . С чего это ты, такой храбрый, такой веселый, затянул мне отходную?
Кинола . Да ведь, чтобы не расставаться с вами, я должен исчезнуть. Не так-то это весело!..
Фонтанарес . Почему исчезнуть?
Кинола . А судебные пристава? Я для нас с вами наделал коммерческих долгов на сто золотых эскудо, и теперь эти долги приняли обличье служителей правосудия и вот-вот ворвутся сюда.
Фонтанарес . О, из скольких несчастий слагается слава!
Кинола . Полно, не горюйте! Вы мне как будто говорили, что отец вашего отца отправился лет пятьдесят тому назад в Мексику с дон Кортесом. Что-нибудь о нем известно?
Фонтанарес . Ничего.
Кинола . Итак, у вас есть дед… Спокойно ждите часа вашего торжества.
Фонтанарес . Ты задумал меня бросить?
Кинола . Вы хотите, чтобы я отправился в тюрьму, а ваша машина – ко всем чертям?
Фонтанарес . Нет!
Кинола . Тогда позвольте мне раздобыть вам откуда-нибудь деда. Это будет первый дед, который вернется из Индии.
Явление шестое
Те же и Мониподио .
Кинола . Ну, что?
Мониподио . Вашей инфанте письмо вручено.
Фонтанарес . Кто такой дон Рамон?
Мониподио . Болван.
Кинола . Завистливый?
Мониподио . Как три освистанных автора, вместе взятых. Он корчит из себя необыкновенного человека.
Кинола . А верят ему?
Мониподио . Как оракулу. Он марает бумагу, объясняет, что снег потому бывает белый, что падает с неба, и утверждает, наперекор Галилею, что земля неподвижна.
Кинола . Вы сами видите, сеньор, что я должен вас избавить от этого ученого. (К Мониподио.)Ступай за мной, ты будешь мой слуга.
Явление седьмое
Фонтанарес один.
Фонтанарес . Какой броней оградить мозг, вынужденный добывать деньги, вырывая у природы ее сокровеннейшие тайны, остерегаться людей, бороться с ними и устраивать дела, в каждом случае находить немедленно наилучшее решение, иначе твою славу похитит какой-нибудь Рамон, придумав самое пустячное усовершенствование? А дон Рамоны имеются повсюду! О, я сам себе не решаюсь признаться… я устал.
Явление восьмое
Фонтанарес, Эстеван , Хирони двое рабочих без речей.
Эстеван . Не скажете ли вы нам, где тут прячется некий Фонтанарес?
Фонтанарес . Он не прячется, он перед вами. Он размышляет в тиши. (В сторону.)Куда девался Кинола? Он так хорошо умеет их заговаривать! (Громко.)Вы зачем пришли?
Эстеван . За своими деньгами. Мы на вас три недели работаем в долг. А рабочему каждый день есть надо.
Фонтанарес . Увы, друзья мои, вот я так вовсе не ем.
Эстеван . Вы один, вы можете живот подтянуть, а у нас жены и дети. Одним словом, мы все позаложили…
Фонтанарес . Вы должны отнестись ко мне с доверием.
Эстеван . Разве заплатишь булочнику вашим доверием?
Фонтанарес . Я человек честный.
Хирон . Мы тоже люди честные.
Эстеван . Снесите-ка нашу честность к ростовщику, вы увидите, что он под нее даст.
Хирон . У меня талантов не имеется, мне на слово не верят.
Эстеван . Я простой рабочий, но ежели моей жене нужен чугунок, я за него плачу наличными!
Фонтанарес . Кто это вас натравил на меня?
Хирон . Натравил? Да что мы вам, собаки?
Эстеван . Железоторговцу Копполусу и слесарю Карпано барселонские судьи присудили привилегию на ваши изобретения. А наша где привилегия?
Хирон . Я отсюда без денег не уйду.
Фонтанарес . Оттого, что вы тут останетесь, деньги не появятся! Впрочем, оставайтесь, до свидания! (Берет шляпу и плащ.)
Эстеван . Ну, нет! Сначала рассчитайтесь, а потом уходите.
Рабочие загораживают выход.
Хирон . Вот эту штуку я выковал. Я беру ее себе.
Фонтанарес . Несчастный! (Обнажает шпагу.)
Рабочие . Мы отсюда не тронемся!
Фонтанарес (кидаясь на них) . О… (Останавливается и бросает шпагу.)Может быть, их подослали Авалорос и Сарпи, чтобы толкнуть меня на крайность. Меня обвинят в убийстве, заточат на долгие годы в тюрьму. (Падает на колени перед мадонной.)О, Боже мой! Неужели талант и преступление равны для тебя? За что мне сносить столько обид, столько насмешек и оскорблений? Или ими заранее искупается торжество? (Рабочим.)Всякий испанец – хозяин у себя в доме.
Эстеван . У вас нет дома. Мы здесь в «Золотом солнце», трактирщик нам сказал.
Хирон . Вы и ему еще не платили, вы никому не платите!
Фонтанарес . Оставайтесь, вы хозяева. Я виноват: я ваш должник.
Явление девятое
Те же, Копполуси Карпано .
Копполус . Сеньор, я пришел вам сообщить, что вчера барселонские судьи присудили мне, впредь до полной уплаты, привилегию на ваше изобретение, и я послежу за тем, чтобы ничего отсюда вынесено не было. Привилегия эта обеспечивает также и претензию моего товарища Карпано, вашего слесаря.