Заведующий читательской службой Ашер Блюм, тощий, как жердь, в толстенных очках, стриженный под горшок, в джинсах на дюйм короче, чем нужно, воплощал своим обликом карикатурное представление о том, как должен выглядеть библиотекарь.
– В субботу мы обычно закрыты, – объяснил он, пропуская Бен-Роя в здание. – Сегодня пришли с Наоми разобрать книги. Я рассказал ей о том, что случилось, и она упомянула мне о листе с записями. Вчера ее не было, иначе бы я связался с вами раньше.
Библиотекарь закрыл за ними стеклянные двери, запер на замок и повел полицейского вверх по лестнице в большое, без перегородок помещение в бельэтаже. Читальные залы открывались на все стороны. На верхней площадке лестницы всю стену занимало большое витражное окно – вернее, триптих из окон. Цветные панели словно горели в лучах утреннего солнца и расцвечивали пол красными, зелеными и синими пятнами.
– Окна художника Мордехая Ардона, – похвастался Блюм. – Наша гордость и радость.
Бен-Рой кивнул, как он надеялся, с видом человека, умеющего оценить прекрасное, и посмотрел на часы. 10.56. Он немного опоздает, но Сара и не ждет от него ничего иного. Запас прочности у него еще был.
Они пересекли лестничную площадку, и библиотекарь толкнул дверь с табличкой «Общий читальный зал». За ней оказалось залитое мягким светом помещение с высоким потолком. Здесь стояли столы и книжные стеллажи, грязные окна с алюминиевыми рамами смотрели на унылый внутренний двор. Прямо за дверью находилась L-образная деревянная конторка, за которой сидела девушка – тоже библиотекарь, но никак не соответствующая стереотипу: привлекательная брюнетка с пуссетой в носу и в плотно облегающей майке.
– Наоми Адлер, – представил ее Блюм. – Она была дежурным библиотекарем, когда сюда в последний раз приходила госпожа Клейнберг.
Бен-Рой тряхнул головой, стараясь оторвать взгляд от девичьего бюста.
– Я так понимаю, вы что-то нашли?
Наоми кивнула и, запустив руку под конторку, вытащила скомканный лист формата А4.
– Госпожа Клейнберг оставила это рядом с аппаратом для чтения микрофильмов, – объяснила она, протягивая лист. – Я поняла, что это ее, потому что узнала почерк. Она вечно оставляла после себя бумаги.
– Когда это было?
– В прошлую пятницу. Утром.
За неделю до убийства Клейнберг.
– Вы спрашивали, что она читала, – вмешался Блюм. – Мы подумали, что это может представлять для вас интерес.
Бен-Рой изучил листок. По своему опыту он знал, что есть такие улики, которые сами просятся в руки – вопят: «Взгляни на меня! Я помогу тебе разгадать преступление!» Но существуют и другие – от них ничего подобного не дождешься. Листок из библиотеки определенно относился к последней категории.
На нем был список из четырех газет. Первая – «Иерусалим пост» от 20 октября 2010 года, три другие – «Таймс» от 9 декабря 2005 года, 17 мая 1972 года и 16 сентября 1931 года.
– Она читала вот это?
Девушка кивнула.
– Вам известно, что ей точно требовалось?
– В «Таймс» она читала что-то в деловом разделе. Я помогала сидевшему рядом с ней читателю с аппаратом и видела поверх ее плеча. По-моему, был вот этот номер.
Она коснулась пальцем в списке: «9 декабря 2005 года» и добавила:
– Она делала записи, очень много записей.
– А другие три газеты?
Наоми покачала головой.
Бен-Рой посмотрел на список и перевел взгляд на часы. 11.02. Самое время уходить, а с газетами можно продолжить в другой раз. Но несколько лишних минут роли не играют. Он колебался: профессиональный интерес боролся с личными обязательствами. Победил профессиональный интерес.
– Можно взглянуть?
– Конечно.
Девушка-библиотекарь вышла из-за конторки и проводила детектива к шеренге стоящих вдоль одной из стен читального зала металлических шкафов. Ашер Блюм не стал им мешать и занялся укладкой книг на тележку. На шкафах стояли названия газет, некоторые на английском, некоторые на иврите: «Гаарец», «Маарев», «Едиот ахронот», «Иерусалим пост», «Таймс», «Нью-Йорк таймс». Взяв у Бен-Роя список, Наоми пробежала глазами этикетки и начала выдвигать ящики. В каждом стоял аккуратный ряд картонных коробок. На каждой коробке ярлычки со временем выхода отснятых на микрофильмы изданий. Девушка выбрала нужные, понесла к ближайшему аппарату для чтения и положила рядом. Бен-Рой встал за ее спиной.
– С чего хотите начать?
– Пожалуй, с того, что вы видели, как она читала. Вы запомнили страницу?
– Так не помню. Но может быть, узнаю, если увижу.
Она включила аппарат, открыла одну из коробок и, вынув катушку с пленкой, вложила в направляющие. Перемотала микрофильм на первую страницу и убедилась, что изображение резкое и в центре экрана. Затем быстро прогнала вперед так, что кадры летели, сливаясь в неразборчивый серый поток, и в зале послышался шелест раскручиваемой пленки. Дойдя до нужного номера – 9 декабря 2005 года, – девушка замедлила скорость и меняла страницы, пока не открылся раздел, который, как она видела, читала Ривка Клейнберг. Замелькали заголовки и части заголовков: «Больницы могут запретить лечение курящих и пьющих», «Блэр стремится поставить в изоляцию…», «…потеряла ноги и не способна…», «…мирно скончалась на 113-м году жизни». Наконец она остановилась на шестьдесят шестой странице.
– Вот. Я узнала фото. Как у вас с английским?
– Неплохо.
– Тогда я вас оставлю, а сама, чтобы сэкономить время, заправлю другие микрофильмы.
Наоми показала клавиши перемотки пленки вперед и назад, отошла к соседнему аппарату и стала заправлять в него микрофильм. Бен-Рой сел и вгляделся в страницу на экране.
На ней была фотография неизвестного ему человека по имени Джек Грабмен и половину пространства занимала реклама аудиокниг для любителей криминального жанра. Место оставалось всего для трех статей. Одна была посвящена экономике Индии, вторая – полемике по поводу инвестиционной политики некоего банковского объединения и третья – золотодобыче.
Золото. Воски.
Бен-Рой подался вперед и принялся читать. ...
Румыния дает «Баррен» зеленый свет на добычу золота
Бухарест. Американский горнодобывающий и нефтехимический магнат «Баррен корпорейшн» получил лицензию на тридцать лет на разработку золотоносного месторождения Драгеш на западе Западно-Румынских гор. Зарегистрированной на Барбадосе «Баррен корпорейшн» будет принадлежать 95 процентов месторождения, тогда как остальные 5 процентов – государственной компании «Минвест дева».
Известное со времен римлян месторождение Драгеш, по оценкам специалистов, до сих пор содержит 30–40 миллионов унций тугоплавкого золота с уникальной концентрацией 35 граммов на тонну породы.
В качестве новаторского шага в индустрии лицензия была предоставлена лишь после того, как «Баррен» дала официальные гарантии по поводу мер защиты и охраны от загрязнения окружающей среды. Процесс извлечения золота из руды сопровождается выделением существенного количества токсичных отходов, и румынское правительство не хочет повторения трагедии 2000 года в Бая-Маре, когда была прорвана дамба озера с отходами, разлившимися в притоки верховий Дуная. Условия концессии месторождения Драгеш позволяют складирование на месте быстрораспадающихся токсичных веществ, что же касается утилизации неразлагающихся отходов, «Баррен» приняла меры к отправке их в США, где будет производиться их обезвреживание и захоронение.
– Мы очень серьезно воспринимаем нашу ответственность в отношении окружающей среды, – заявил исполнительный директор корпорации «Баррен» Марк Робертс. – И рады, что открываем в Драгеше новую эру сотрудничества между горнодобывающей индустрией и интересами «зеленых». Когда золотоносное месторождение введут в эксплуатацию на полную мощь, там будет добываться 1,5 миллиона унций золота в год. В настоящее время цена за унцию золота составляет 525 долларов.
Бен-Рой дочитал статью до конца и, озадаченный, откинулся на спинку стула. У него не оставалось сомнений, что именно этот материал требовался Клейнберг. Не только потому, что слова «золото» и «воски» значили на разных языках одно и то же. Он вспомнил, что видел на столе в квартире Ривки несколько вырезок с информацией о выплавке золота и географический атлас, заложенный на странице с картой Румынии. Зачем ей все это понадобилось – другой вопрос. По утверждению главного редактора, в тот период, когда ее убили, Клейнберг работала над статьей о секс-трафике. Каким образом это связано с добычей золота, Бен-Рой ума не мог приложить, хотя при упоминании корпорации «Баррен» что-то смутно шевельнулось в его мозгу. Он поскреб затылок, пытаясь вспомнить, где он раньше слышал это название. Не получилось, и, сделав пару заметок, он решил, что пора перемещаться к другому аппарату.
Микрофильм был уже заправлен и готов к просмотру – на нем отсняли газету «Иерусалим пост» за пятницу 22 октября 2010 года. На первой странице стояли в основном материалы на злобу дня – ха мацав, о текущей политической ситуации, небольшая шахматная задача и в правом нижнем углу славословица раввину Меиру Кахане – «честнейшему, благороднейшему еврейскому лидеру нашего поколения». Бен-Рой покачал головой, удивляясь и негодуя на тупость того, кто поместил такие слова на первой полосе общенациональной газеты. Но тут же выкинул из головы и, нажав на кнопку прокрутки, стал изучать газету.
Не прошло и минуты, как он нашел на четвертой странице то, что искал. Новости коротко. Снова «Баррен». ...
Налет на тель-авивский офис
Район Рамат А-хаяль. Здесь в среду вечером было совершено нападение на офис транснациональной американской корпорации «Баррен». Члены антикапиталистической группы, именующей себя «План Немезиды», ворвались в помещение и, взяв охрану на мушку, изъяли документы и совершили хакерскую атаку на компьютерную систему компании. Всех, кто обладает какой-либо информацией, просьба связаться с израильской полицией по телефону (03)555-2211.
Бен-Рой вспомнил, где ему попадалось название «Баррен». Вчера у Яффских ворот, когда он угодил в пробку. Там был плакат с художественным изображением того, как будет выглядеть район, когда завершатся дорожные работы. Лозунг гласил: «Корпорация “Баррен” гордится своим вкладом в историю Иерусалима». Он понятия не имел, почему Ривка Клейнберг могла интересоваться этой компанией и тем, как кто-то ворвался в ее офис. Как и с золотом, здесь не было точек соприкосновения с материалом, над которым она работала. Бен-Рой просмотрел остаток газеты, не окажется ли в ней чего-нибудь еще, что поможет навести на мысль. Не оказалось. И, сделав еще несколько пометок, он пересел к следующему аппарату. «Таймс» от 17 мая 1972 года. На первой странице фотография человека в наручниках и заголовок: «Жизнь мистера Уолласа вне опасности, он идет к победе на предварительных выборах в штате Мериленд».
До этого Бен-Рой находил интересующий материал достаточно быстро, но теперь дело затормозилось. Газета состояла всего из двадцати восьми страниц, но все они были забиты плотными колонками текста: новости, изложения событий, публицистика, сенсации, письма, ревю, рождения, свадьбы, некрологи, объявления – и все таким мелким шрифтом, что у него вскоре поплыло в глазах и разболелась голова. На секунду ему показалось, что он нашел то, что искал, на странице семь, где сообщалось об открытии новой гидроэлектростанции в Румынии. Упоминался также Израиль: в паре абзацев в конце говорилось, что румынский президент Чаушеску встречался с Голдой Меир и обсуждал ситуацию в Палестине. Очевидная связь, но какое-то внутреннее чутье подсказывало, что она случайна и совсем не то, что изучала Ривка Клейнберг. Бен-Рой дважды перечитал статью и пошел дальше.