* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *
"СИНИЕ МЕЧИ"
I
Тяжелое летовыдалось в1919году.Колчакразорял Сибирь,Деникин
приближался кХарькову,Юденич угрожал Петрограду.Недремали враги ив
тылу: близ Петрограда началось контрреволюционное восстание.
Вконце июня,незадолго до занятия деникинцами Харькова,был я в бою
тяжело ранен.Признаться,нерассчитывал больше гулять по белу свету,но
меня отправили в Москву,выходили,и в августе я уже смог явиться за новым
назначением.
- Такитак,-говорю,-считаюсебявполнездоровымипрошу
откомандировать обратно на фронт.
- Отлично,товарищ Пронин,-говорят мне,- только поедете вы не на
фронт,авПетроград,поступите враспоряжение Чрезвычайной комиссии по
борьбе с контрреволюцией и саботажем.
He сразу понял я характер порученной мне работы.Товарищи мои,думаю,
кровь на фронтах проливают,а меня в тылу оставляют.Так и решил, что меня
после ранения щадят и хотят мне дать время окрепнуть.
- Очень хорошо, - говорю. - Разрешите идти?
- Получите путевку, - говорят, - и можете отправляться.
Приехал вПетроград,явился вЧрезвычайную комиссию,послали меня к
товарищу Коврову.
Расспросил Ковров меня -ктояичтоя.Нуачтоятогда был?
Мастеровой,солдат -вот ивсе мои звания.Исполнилось мне двадцать семь
лет,царскую войну провел в окопах, на фронте вступил в партию большевиков,
добровольцем пошелвКраснуюАрмию,знанийникаких,человек несовсем
грамотный -одним словом, не клад. Все, что умел делать, - винтовку в руках
держать и стрелять без промаху.
Значит, расспросил Ковров меня и говорит:
- Отлично, товарищ Пронин, пошлем мы вас на разведывательную работу.
Обрадовался я,думаю - на фронт пошлют, на передовые линии, в разведку
я всегда охотно ходил.
- Терпение у вас есть? - спрашивает Ковров
- Найдется, - отвечаю.
- Вот иотлично,-повторяет Ковров.-Нате вам ордер от жилищного
отдела, идите на Фонтанку, номер дома тут указан, и занимайте комнату.
- Это зачем же? - спрашиваю.
- А все затем же, - усмехается Ковров. - Вселяйтесь и живите.
- Ну а делать что? - спрашиваю.
- А ничего, - говорит Ковров. - Живите, вот и вся ваша забота.
Тут я рассердился.
- Что вы,-говорю, - смеетесь надо мной, что ли? Меня к вам работать
послали, а не отдыхать. Я и так два месяца в лазарете пробыл, хватит.
- Нет,такнегодится,товарищ Пронин,-отвечает Ковровидаже
переходит сомной вразговоре на"ты".-Аеще военный!Разная бывает
работа.
Иногдапосидетьдапомолчать бываетполезнее,чемстрелятьи
сражаться. Особняк, в который мы тебя посылаем, принадлежал Борецкой, важной
петербургской барыне.Живет она внем и сейчас.Были у нее и поместья,и
деньги в банках, и я даже понять не могу, как она за границу не убежала. Или
не успела,или понадеялась, что большевики долго не продержатся. Особняк ее
национализирован,ноделовтом,чтовособнякеБорецкойхранится
замечательная коллекция фарфора. После войны устроим мы в ее особняке музей,
будем для рабочих и крестьян посуду по этим образцам делать,а пока имеется
унее охранная грамота от Музейного управления,ичислится Борецкая,так
сказать, надзирательницей над фарфором.
Слушаю я Коврова и ничего не понимаю
- Ну а я тут при чем?
- Ты,- продолжает Ковров, - поселишься у нее. Квартира большая, авось
найдется для тебя комната.Подозрителен нам ее дом, понимаешь? Давно за ним
наблюдаем.Ни в чем она не замечена, не уличена, но... Надо, чтобы там свой
человек поселился.Объясни ей,что, мол, ранен был, демобилизован, вышел в
отставку, поправляюсь, живу на пенсию, вас беспокоить не буду.
- А дальше?
- А дальше ничего.Живи и живи.Из дому выходи пореже, со старухой не
ссорься, а покажется что-нибудь подозрительным - приходи. Понятно?
Понимать,конечно,особенно нечего было,но не понравилась мне такая
работа.
- А нельзя ли, - говорю, - все-таки на фронт?
Ковров только головой покачал.
- Дисциплина, брат, - подчиняйся и не огорчайся.
II
Пришлось подчиниться.Взял ордер,пошел наФонтанку.Домкакдом,
поместительный, красивый, - подходящий дом Дверь высокая, резная.
Позвонил.Открывает дверьстарушка,глядит наменячерезцепочку.
Седенькаятакая,вчерномплатьеи,несмотрянаголодноевремя,
довольно-таки полная.Волосы назад зачесаны ина затылке пучком закручены.
По моим тогдашним понятиям она мне больше на купчиху похожей показалась, чем
на важную барыню.
- Мне, - говорю, - гражданку Борецкую надо.
- Я и есть Борецкая, - отвечает она. - Что вам: от меня, матросик?
А в матросики я попал за свой бушлат. Уезжая из Москвы, получил я ордер
на обмундирование,а на складе ничего,кроме бушлатов, не оказалось. Так и
пришлось мне вырядиться матросом, хоть и не был я никогда моряком.
Подаю ордер.
- Вот, - говорю, - послали до вашего дома...
- А известно ли вам, матросик, - говорит мне эта бывшая владелица дома,
- что у меня охранная грамота на всю жилищную площадь имеется?
- Известно,бабушка,-говорю,-только куда же мне сейчас вечером
деваться, жилищный отдел закрыт, а знакомых в городе не имеется?
- Где же вы, матросик, служите? - спрашивает она меня.
- Нигде неслужу,-объясняю яей,-япо инвалидности на пенсию
переведен и прибыл сюда на поправку.