..
Магду занимало главным образом, сколько стоит такая картина.
Когда же он говорил о войне, о том, каконмучилсявокопах,она
удивлялась, почему он,ежелибогат,неустроилсявтылу."Какаяты
смешная! - восклицалКречмар,целуяеевшею.-Господи,какаяты
смешная!.."
Магде бывало скучно по вечерам - еевлекликинематографы,нарядные
кабаки, негритянская музыка. "Все будет, все будет, -говорилон.-Ты
только потерпи, дай мне отдышаться, сообразить, обвыкнуть. Уменявсякие
планы... Мы еще махнем куда-нибудь, вот ты увидишь..."
Он оглядывал гостиную, и его поражало, что он, не терпевший безвкусия
в вещах, полюбил это нагромождение ужасов, эти модныемелочиобстановки,
которыми без разбора пленялась Магда. На все падал отсветегострастии
все оживлял.
"Мы очень мило устроились, правда, Магда?"
Онаснисходительносоглашалась.Оназнала,чтовсеэтотолько
временно. Воспоминание о богатой квартире Кречмарабылонеотразимо,но,
конечно, не следовало спешить.
Как-то,вначалеиюня,Магдапешкомшлаотмодисткииуже
приближалась к дому, когда кто-то сзади схватил ее за руку, повышелоктя.
Она обернулась. Это был ее брат Отто.Оннеприятноухмылялся.Поодаль,
тоже ухмыляясь, но сдержаннее, стояли двое его товарищей.
"Здравствуй, дитя, - сказал он. - Нехорошо забывать родных".
"Оставь мой локоть", - тихо произнесла Магда, опустив ресницы.
Отто подбоченился. "Как ты мило одета, - проговорил он, оглядываяее
с головы до ног, - прямо, можно сказать, дамочка".
Магда повернулась и пошла. Но он опять схватил ее и сделал ей больно.
"Ау-уа" - тихо вскрикнула она, как бывало в детстве.
"Ну-ка ты, - сказал Отто. - Я ужетретийденьнаблюдаюзатобой.
Знаю, как ты живешь. Однако мы лучше отойдем..."
"Пусти, пусти", - прошептала Магда,стараясьотлепитьегопальцы.
Кое-кто из прохожих остановился и смотрел,мечтаяоскандале.Домбыл
совсем близко. Кречмар мог случайно выглянуть в окно. Это было бы плохо.
Она тронулась, поддаваясь его нажиму. Отто повел ее за угол. Подошли,
осклабясь и болтая руками, остальные двое, -КаспариКурт."Чтотебе
нужно от меня?" - спросила Магда,сненавистьюглядянамятыйкартуз
брата, на папиросу за ухом, на голую бычью шею. Он мотнул головой. "Пойдем
вот туда - в кабак".
"Отвяжись!" - крикнула она. Те двое подступили совсем близко и, урча,
затеснили ее. Ей сделалось страшно.
Они вчетвером вошли в темный трактир. У стойки несколько людей хрипло
и громко о чем-то рассуждали. "Сядем сюда, в угол", - сказал Отто.
Сели. Магда живо вспомнила, как она с братом и вот с этими загорелыми
молодцами ездила за город купаться.
"Сядем сюда, в угол", - сказал Отто.
Сели. Магда живо вспомнила, как она с братом и вот с этими загорелыми
молодцами ездила за город купаться. Они учили ее плавать и цапали за голые
ляжки. У одного из них, у Каспара, была накистиинагрудибюрюзовая
татуировка. Валялись на берегу, осыпая друг друга жирным бархатным песком,
они хлопали ее по мокрому купальномукостюму,кактолькооналожилась
ничком. Все это было так чудесно, так весело. Особенно когдамускулистый,
светловолосый Каспар выбегал на берег, тряся руками,будтосхолоду,и
приговаривая:"Вода мокрая, мокрая". Плавая, держа рот под поверхностью, он
умел издавать громкие тюленьизвуки.Выйдяизводы,онпреждевсего
зачесывал волосы назад и осторожно надевал картуз. Помнится, играли в мяч,
а потом она легла, и они ее облепили песком, оставив только лицооткрытым
и камушками выложив крест.
"Вот что, - сказал Отто,когдапоявилисьнастолечетырекружки
светлого пива. - Ты не должна стыдиться своей семьи только потому,чтоу
тебя есть богатый друг. Напротив, ты должна о семье заботиться". Онотпил
пива, отпили и еготоварищи.ОниобагляделинаМагдунасмешливои
недружелюбно.
"Ты все это говоришь наобум, - сдостоинствомпроизнеслаМагда.-
Дело обстоит иначе, чем ты думаешь. Мы жених и невеста, вот что".
Всетроеразразилисьхохотом.Магдапочувствовалакнимтакую
неприязнь, что отвела глаза и сталащелкатьзатворомсумки.Оттовзял
сумку из ее руки, открыл, нашел там только пудреницу, ключи и три маркис
полтиной. Деньги он вынул, заметив, что онипойдутнауплатузапиво.
После чего он с поклоном положил сумку перед ней на стол.
Заказали еще пива. Магда тоже глотнула, черезсилу-онапиване
терпела, - но иначе они бы иэтовыпили."Мнеможнотеперьидти?"-
спросила она, приглаживая акрошкеры.
"Как? Разве не приятно посидеть в кабачкесбратомидрузьями?-
удивился Отто. - Ты, Магда, очень изменилась.Ноглавное-мыещене
поговорили о нашем деле..."
"Ты меня обокрал, и теперь я ухожу".
Опять все заурчали, как давеча на улице, и опять ей стало страшно.
"О краже не может быть и речи, - злобно сказал Отто. - Это деньгине
твои, а деньги, высосанные так или иначе из нашего брата.Тыэтифокусы
оставь - насчет кражи. Ты..." Он сдержал себя и заговорил тише. "Вотчто,
Магда. Изволь сегодня же взять у твоего друга немного денег, для меня, для
семьи. Марок пятьдесят. Поняла?"
"А если я этого не сделаю?" - спросила Магда.
"Тогда будет месть, - ответил Отто спокойно, - О, мывсезнаемпро
тебя... Невеста - скажите пожалуйста!"
Магда вдруг улыбнулась и прошептала, опустив ресницы:
"Хорошо, достану. Теперь все? Я могу идти?"
"Да постой же, постой, куда ты так торопишься? И вообще, знаешь, надо
видаться, мы поедем как-нибудь за город, правда? - обратился он к друзьям.