Как только Клер прибыла в офис, коллеги, по своему обыкновению, насели на нее с поручениями. Клер выбрала из этих поручений самое, на ее взгляд, срочное. Она отправилась к огромному ксероксу сделать копии обложки, которые нужно было раздать всем участникам редакционного собрания. В принтере закончился картридж, и распечатать оригиналы обложки не представлялось возможным. Клер с удивлением узнала, что, оказывается, это она не проследила за состоянием картриджа. И теперь она, Клер, будет виновата в срыве собрания, посвященного обложке… если, конечно, не предоставит ксерокопии в срочном порядке.
Да, это был определенно не день Клер… Ксерокс любезно согласился сделать пару копий обложки. Но на третьей копии он как-то странно крякнул, зашуршал и заглох. Клер принялась жать на кнопки. Ксерокс зажевал лист бумаги так, что невозможно было удалить бумагу целиком.
Пришлось звонить специалистам в техническую поддержку. Специалист явился мгновенно, но, осмотрев ксерокс, лишь развел руками:
— Нужно разбирать аппарат. Это же не примитивный принтер. Так просто отсюда бумагу не извлечь.
— И на сколько же затянется спасательная операция? — тихо уточнила Клер. Голос ее дрогнул.
Спасатель пожал плечами:
— Полчаса, час… Кто знает?
Через пару часов ксерокс был починен. Клер смогла сделать ксерокопии. Когда она отнесла их боссу, то услышала немало лестных слов о себе.
Да, это был совсем неподходящий момент для разговора, который хотела завести Клер. И кто тянул ее за язык? С другой стороны, разве она была громоотводом для гневных молний шефа? Нужно покупать более надежную оргтехнику! Она, Клер, не прыгала на этом копировальном аппарате, не стучала по нему молотком и не пыталась пропускать через копир гербарии!
— Знаете, я хотела поговорить с вами как раз об этом, — решительно сказала она и опустилась в кресло напротив босса.
— О чем? — удивился тот. — Брауни, мне сейчас, если честно, не до тебя. В другой раз, а? Давай, отправляйся на свое рабочее место, сделай милость.
— Но у меня нет рабочего места.
— Брауни, что ты несешь?
— Я говорю правду. Ваше поведение недопустимо.
— Указать сотруднику на его промашку — это, по-твоему, недопустимое поведение? Знаешь, Клер, тебе нелегко придется в жизни. Ты совершенно не умеешь приспосабливаться. В любом коллективе ты будешь чувствовать себя не в своей тарелке…
Клер перебила его, стараясь, однако, оставаться относительно вежливой:
— А как можно чувствовать себя в своей тарелке там, где тобой постоянно помыкают?
— Тобой не помыкают. Тебе дают задания. Всего лишь. Брауни, мы что, должны каждый час приносить тебе горячий кофе и проверять, не переутомилась ли ты, засидевшись на сайте какого-нибудь модного журнала?
— Нет. Об этом я не говорю. Но, сэр, я ведь приехала сюда специально для того, чтобы пройти стажировку. Стажировку, а не дрессировку.
— Что-то я не пойму, куда ты клонишь, милая.
— Какие задания вы и ваши сотрудники мне давали? — Клер принялась загибать пальцы: — Я приношу кофе. Я делаю копии с документов. Я набираю тексты служебных записок, распечатываю их, а потом визирую у всевозможных начальников отделов. Я дозваниваюсь до нужных людей, чтобы они подтвердили получение материалов. Я проверяю электронную почту и распределяю письма по сотрудникам.
— И? Клер, что тебя не устраивает?
— Я всего лишь помогаю секретарю, — сердито произнесла она. — Разве за этим я сюда ехала?
— А зачем ты сюда ехала?
— Я хотела узнать больше про книгоиздательскую отрасль в Англии.
Босс хмыкнул:
— Залезла бы в Интернет!
— Я думала, что познакомлюсь с деятельностью вашего издательства вплотную.
— Разве это не происходит?
— Нет. Я не принимаю участия в разработке рекламных акций тех или иных книг. Я не посвящена в тонкости анализа потребностей книжных магазинов, ой, то есть читателей. Мне не рассказывают про методы работы с авторами. Даже критерии отбора рукописей — и те мне до сих пор неизвестны! Я могла бы хотя бы помочь менеджеру координировать работу с типографиями. Словом…
— Словом, мы совсем тебя разочаровали, — закончил за нее босс.
— Не понимаю. Когда меня направляли сюда, то уверяли, что стажировка будет на редкость полезной и насыщенной. Море информации, уйма контактов, практические знания и опыт, пригодный для дальнейшей работы в сфере книгоиздания. Вместо этого меня используют в качестве секретаря. Боже, если бы я устроилась на работу в любую из захудалых газетенок Нью-Йорка, там я выполняла бы примерно такие же функции, но платили бы мне за это больше, чем вы!
— Ты еще и этим недовольна? Стажеры не могут получать много, Брауни.
— Но хотя бы опыт они должны получать. Вы же отказываете мне и в этом. Какой смысл был улетать из Америки в Англию, чтобы оказаться в роли девочки на побегушках?
— Когда тот, кто замолвил за тебя словечко… то есть договорился о твоей стажировке, позвонил в издательство, мне просто было неудобно отказать ему, — сквозь зубы процедил босс. — Вы, американские выскочки, думаете, будто все обязаны с вами носиться? Скажи спасибо, что тебя пустили в издательство. Не можешь учиться самостоятельно — признай это и больше не докучай мне.
— Я не могу учиться? Учиться можно, если предоставляется хоть какая-то информация. Вашим же сотрудникам, похоже, совсем не до меня.
— Хоть в чем-то ты не ошиблась. Моим сотрудникам действительно не до тебя. У нас идет запуск сразу нескольких новых серий, пойми. На носу книжная ярмарка во Франкфурте. Если сотрудники начнут разжевывать все для тебя, раскладывать информацию по полочкам, наставлять и поучать, у них не будет времени делать их собственную работу.
— Но ведь я могу им помочь! Действительно, могу! Просто для этого нужно уделить мне немного времени. Поверьте, я быстро учусь, и…
— Брауни, давай договоримся так. Ты не будешь больше утомлять меня подобными разговорами. Не станешь лезть к сотрудникам с просьбами о полноценном обучении. А я не буду давать тебе плохих рекомендаций по завершении стажировки.
Клер вытаращилась на него:
— Это что, угроза, сэр?
— Нет, зачем же. Я просто хочу, чтобы ты реально смотрела на вещи.
— Но я не хочу больше приносить кофе, распределять факсы и набирать срочные документы. Это не мои обязанности!
— Других у тебя не будет. Или делай, что говорят, или вали обратно на Манхэттэн, но никаких бумажек о прохождении практики я тебе не дам.
— Боюсь, я вынуждена буду рассказать о вашем поведении…
Клер была грубо прервана:
— Если ты скажешь хоть слово относительно того, как в действительности прошла твоя практика, я найду, что рассказать о тебе и твоем поведении.
— А что не так с моим поведением?
— Всегда можно что-нибудь придумать. Попытка передачи информации конкурентам. За деньги, естественно. Попытка домогательства к коллегам. Женатым, между прочим. Мало ли что можно придумать при наличии ничем не сковываемой фантазии?
— Но я ни к кому не приставала! — Клер покраснела. — И не вела себя аморально!
— Само собой, — согласился собеседник. — Но это еще надо доказать. Пока отмоешься, пройдет немало времени. А слухи, пущенные в издательских кругах умелой рукой, разойдутся, как круги по воде. И ты, милая моя Клер, умница и красавица, будешь вынуждена устроиться на работу в ту самую, как ты говоришь, паршивую газетенку. Быть на посылках и приносить кофе.
Клер поднялась. Битва была проиграна. Уже выходя из кабинета, девушка вдруг обернулась:
— Скажите, откуда такая ненависть? Я ведь не напрашивалась к вам в компанию. Я всего лишь воспользовалась возможностью попасть к вам на стажировку, о чем с вами и договорился предварительно наш общий знакомый. Неужели я так помешала рабочему процессу? Или вам настолько жаль уделить мне немного внимания? Я ведь могла оказаться полезной. Это было бы выгодно обеим сторонам…
Лицо босса передернула легкая, но кривая усмешка:
— Клер, считай, что ты просто оказалась в неподходящее время в совсем неподходящем для тебя месте. Или, может, прибегнем к помощи расизма? Я не люблю выскочек из Америки, кем бы они не были рекомендованы… А ты — именно выскочка, Клер Брауни. Даже твой внешний вид кричит об этом…
* * *
— Алло.
— Привет, Клер.
— Привет.
— Что ты делаешь?
— Ничего особенного. Сижу, грущу, размышляю.
— Ну, думаю, грустить не стоит. Разве случилось что-то непоправимое?
— Непоправимое, наверное, нет. Просто прикидываю, что мне делать дальше. Может, имеет смысл вернуться в Америку.
— Когда?
— Да чем скорее, тем лучше.
— Вот это новость. Не думал, что услышу от тебя так скоро.
— Меня ведь почти ничего не держит в Лондоне.
— Милая, не стоит принимать скоропалительные решения. А как же твоя стажировка?
— Видимо, пришло время завершить стажировку и уже в Нью-Йорке заниматься серьезными делами.
— Да. Должен сказать, этой новостью ты меня огорошила. У меня на вечер были другие планы, но… Может, мы с тобой могли бы встретиться?
— Зачем? Если честно, у меня нет настроения.
— Именно за этим. Будем улучшать твое настроение. Не предлагаю ничего особенного — просто чай или кофе, пирог или торт. Посидим, поболтаем, может быть, совместно найдем какой-то выход.
— Да не ищу я никакого выхода. Дэн, все вообще-то гораздо проще, чем тебе кажется.
— Ну, ты со мной немногим делишься. Поэтому я и вынужден гадать и предполагать разные варианты.
— Хорошо. Давай встретимся. Но я не смогу раньше восьми.
— Я заеду за тобой, идет?
— Лучше встретимся у «Кофе Бин», помнишь, там были замечательные корзиночки с ежевикой.
— Сладкоежка ты моя. Договорились. Только не опаздывай.
— Приеду, как только освобожусь, — сердито сказала Клер.
Собственно говоря, она уже все решила. Еще до звонка Дэна. А, разговаривая с Дэном, проговаривая вслух свои сомнения, она определилась окончательно.
Теперь ей было понятно, что делать дальше.
Терпеть такое отношение и неуважение к себе Клер не собиралась. Она до последнего надеялась, что ей наконец-то начнут давать нормальные задания. Она думала, что все еще наладится, нужно только немного подождать. Подождать и потерпеть. Пройдет горячая пора в отделе, и ее обучением наконец-то займутся высококвалифицированные маркетологи и редакторы.
Оказывается, этого никто не собирался делать. С самого начала вся стажировка Клер оказалась фикцией. Это не было неудачными днями, неразберихой в суматохе. Это было осознанным решением руководителя. Что ж, может запихнуть свое решение… куда-нибудь подальше.
Клер дождалась, пока все, даже самые медлительные и неторопливые сотрудники покинут помещение. Наконец офис опустел. Клер методично проверила все ящики выделенного ей стола. В необъятных размеров сумку Клер запихнула пару журналов с яркими обложками, блеск для губ, бумажные носовые платки, наушники от мобильного телефона, использованный проездной, пакетик с миндалем, запасные носочки…
Кажется, все вещи были собраны. Клер распечатала на принтере уведомление для бывшего шефа, подписалась витиеватой и красивой росписью, но уведомление пристроила на столе у его заместителя. Все документы, по которым Клер нужно было что-то доделать, рассортировала, подписала и отнесла на тот же стол.