И только Ти Джей, один из наиболее опасных людей современности, перемещался, словно человек-невидимка, — никем не опознанный и не контролируемый.
Трубка
Артем действовал быстро и методично. Поставив в известность всех, кого следовало, — от консула США до дежурного офицера Управления собственной безопасности МВД, — перелопатив журналы оказавшегося пустым милицейского отделения и поняв, что след замели профессионально, он тут же переключился на другие каналы и к 23 часам ночи отыскал припарковавшийся в проулке тот самый микроавтобус.
— Здравствуйте, лейтенант, — подошел он к старшему офицеру и сунул свое удостоверение. — В 20.05 вы принимали участие в задержании гражданки США С.П. Ковалевской.
— И что? — напрягся офицер.
Он определенно узнал крупного адвоката, но, хуже того, он был к этой встрече неплохо подготовлен кем-то недружественным.
— А то, что вы так и не доставили ее в отделение, — покачал головой Артем. — Более того, вы во время дежурства, заметьте, покинули отведенную вам по наряду территорию…
— Так, адвокат, — грубо оборвал его офицер, — хватит нотаций. Чего надо?
— Где она? Куда вы ее отвезли?
Лейтенант усмехнулся:
— Тебя это не касается.
— Касается, — возразил Артем, — и тебя касается, потому что следующая наша встреча будет уже в суде.
Лейтенант снова усмехнулся — так самоуверенно, с таким чувством собственного превосходства, что Артем чуть не присвистнул.
«Эге! Да ты себя отлично чувствуешь…»
Это могло означать одно: эти ребята выполняли заказ куда более важных персон. Артем покачал головой и задумался. Да, если подключить все свои связи, уже завтра эти самовлюбленные мальчишки будут шмыгать носами и говорить, что их заставили… но вот беда, помощь Соне была нужна прямо сейчас. Артем вздохнул, полистал записную книжку, сделал пару промежуточных звонков и принялся набирать длинный, только что надиктованный ему — прямо по телефону — номер.
— Вот нехорошо Сергея Никифоровича в одиннадцать ночи от преферанса отрывать, а придется.
Даже в неверном свете уличных фонарей было видно, как побледнел лейтенант.
— А вы, юноша, готовьтесь, готовьтесь, — ободряюще закивал Артем, — я сейчас вам эту трубочку передам…
— Не надо мне ничего передавать… — отодвинулся молодой офицер.
— Сергей Никифорович? — изобразил готовность передать трубку Артем. — Вы уж извините, что так поздно звоню. Это Павлов Артем, адвокат. Да-да, тот самый…
Лейтенант отчаянно замахал руками, и жест был столь же однозначен, сколь и понятен: все, сдаюсь, ваша взяла!
Турист
Конопатый сержант пограничных войск старался изо всех сил быть серьезным и строгим. Он хмурил белесые брови, морщил нос, поправлял тугой узел зеленого галстука, снова и снова рассматривал паспорт иностранного гостя.
— Вай ду ю кам хиэ? — Пограничник заглянул в маленькую шпаргалку и по слогам прочитал вопрос: — Вот из э гол оф ёр визит ту раша?
— То see how is your life in Russia going, — улыбнулся Ти Джей.
— Жизнь?
— Yeah! Life's goin!
— Хорошо. Можете идти.
— Спасибо. Доброго дня, — на чистейшем русском языке поблагодарил Ти Джей и закинул за плечо любимый рюкзачок «TUMY».
Этот рюкзачок нравился ему по двум причинам. Первая — они носили практически одно имя. Вторая — кевларовое покрытие защищало владельца не только от прямого удара ножом, но — при определенных обстоятельствах — и от пули, не говоря уже о повышенной вместимости рюкзачка.
Ти Джей обогнул очередь таксистов и частных извозчиков, рыщущих в поисках первых утренних клиентов, и двинулся на железнодорожную платформу. С недавних пор этот московский аэропорт обзавелся собственной платформой, и чистенькая электричка довозила пассажиров до центра за полчаса. Ти Джей прошел в вагон, выбрал кресло, надел наушники и всю дорогу до Москвы, расслабившись, слушал музыку «U-2».
Особенные воспоминания вызывала песня «Bloody Sunday», напоминавшая о кровавых событиях 70-х, когда в массовой стычке между ирландскими католиками и английскими протестантами погибли многие и многие смелые и красивые люди. В их числе был и дядя Ти Джея — Пол Рейли.
Ти Джей вздохнул. Именно дядя Пол был прямым потомком Сиднея Джорджа Рейли, убитого Советами в конце 1925 года. Многие славные представители клана МакФлеймов встали тогда на путь борьбы с британскими оккупантами, но совместить службу Королеве на тайном фронте, где МакФлеймы были всегда лучшими из лучших, с гражданской войной против оккупации было невозможно, и в итоге все, кроме дяди Пола, прекратили сопротивление.
Так, в размышлениях о судьбах членов огромной семьи, Ти Джей вышел на сумеречный утренний перрон, затем без труда смешался с пестрой многоголосой толпой и с ней же вплыл в Московский метрополитен.
Подземное царство ему нравилось — и за скорость передвижения, и за таинственность, и, само собой, за возможность перепровериться. Так он и сделал. Присев на свободное место, не снимая наушников, он откинулся на спинку и сделал вид, что задремал. На самом деле через полуопущенные веки Томми тщательно осматривал пассажиров. Подозрительными казались двое: молодой человек в черной куртке, с очень серьезным лицом и чересчур внимательными глазами, и женщина. Красивая, но в то же время вполне обычная, она как-то не вписывалась в подземку и выглядела чуждым элементом. Держала книгу Булгакова «Мастер и Маргарита», но явно ее не читала.
Этих двух обстоятельств хватало, и Ти Джей на второй остановке, дождавшись, когда двери с шипением начнут сдвигаться, как бы проснулся, вскочил и, придержав ботинком дверь, выскользнул на платформу. Тут же повернулся, скользнул по вагону цепким взглядом и увидел, что и парень, и девушка пробираются к безнадежно закрывающимся дверям. Ти Джей усмехнулся и, не дожидаясь, когда хвост электропоезда скроется в туннеле, поспешил наверх к переходу.
Он был уверен, что это обычный дежурный «хвост», и на него у русской контрразведки нет ровным счетом ничего. Однако у Ти Джея на сегодня были запланированы встречи, и обнаруживать свои контакты перед русскими он не собирался.
— How do you do! David!
— Good! How're you doing! Who is that?
— Sorry, professor, it's Smirnov from Moscow. From Russia.
— Oh! Nickolay, nice to hear you! How is everything? Our work?
— Yes, it's me. Everything is all right! O'key! You must arrive.
— Sorry? What's wrong? Something's happen?
— No. Nothing bad. Everything is good. Come to Moscow. We are ready. Work is finish!
— Really? Great! My congratulations! OK. I'll be with you next week.
— O! Not next week! Tomorrow, please.
— Tomorrow? Are you serious?
— Yes! Yes! Absolutely!
— Well… All right. I'll be very soon. Really, soon.
— Perfect! I'll meet you at airport.
— Great!
— Yes. Wait you very much.
— So, professor, see you soon! Goodbye!
— Goodbye! See you later.
Профессор Смирнов удовлетворенно повесил трубку. Последнюю произнесенную фразу он помнил еще из далекого детства, ее произносили в английской спецшколе в районе метро «Первомайская», где он жил с бабушкой. Каждый день, прощаясь с учителями, они так и говорили: «See you later!» — и про себя добавляли нехитрую английскую рифму: «Alligator!» Ну, а особо продвинутые ученики, к которым Коля Смирнов в то время не относился, щеголяли витиеватым продолжением: «For a while, crocodile!»
Ныне Смирнов законно гордился тем, что может разговаривать с партнерами на чистом английском языке. Ну, так ему казалось, и никто не старался его разубеждать. Да и некому было его просвещать относительно правильного употребления времен и артиклей — своих проблем хватает.
Николай Иванович вздохнул. Знать бы тогда, что английский язык поможет ему в самые сложные моменты жизни… наверное, он учился бы за троих. Так, чтобы быть не только одним из лучших физиков страны, но и прекрасным англофоном. Хотя и полученных в средней школе знаний вполне хватило — даже для этого сложного контракта. Благо хоть британцы взяли на себя все трудности технического перевода.
Смирнов открыл настольный календарь и пометил красным карандашом всю следующую неделю, от понедельника до пятницы. Делегация Королевского столичного университета Лондона, как правило, проводила всю неделю, включая уик-энд, в Москве. Им нравилось ходить вечерами в театр, по выходным в галереи и музеи. Британцы умели получать удовольствие от жизни.
Олигарх
То, что дело нечисто, Артем чувствовал давно, начиная с этого странного задержания, ну, а когда уже к четырем утра в разговоре с дежурным офицером рокового отделения он услышал фамилию Проторов, невидимые пазлы в голове сложились — в считаные мгновения.
«Юра?..»
Кроме самого Артема, только Юра да его спутница слышали в ресторане, что у Сони есть какие-то проблемы с Проторовым. Так что вероятность участия во всех этих чудесах контрразведки, учитывая совокупность улик, была очень велика.