- Мы ведь не хотим, папочка, чтобы нам помешали, - с издевкой в тоне проговорил незнакомец.- Что вам от меня нужно? - спросил Гринев Он привстал с мягкого вращающегося кресла, опираясь о подлокотник, потянулся к верхнему ящику письменного стола.- Не нервничайте, папочка. Ни с места! Это вредно вам при вашем давлении. На прошлой неделе у вас было сто девяносто на сто, не правда ли? Не удивляйтесь - мы все знаем про вас.Говоря это, незнакомец шагнул от окна к столу и, резко открыв ящик, подцепил револьвер, подбросил его на ладони.- Знаем даже про эту железку, - добавил он с той же усмешкой и поднес револьвер к глазам.- Револьвер системы "наган", - неожиданно произнес незнакомец по-русски. Императорские оружейные заводы в Туле. Какое старье!- Вы... вы русский? - растерянно спросил Гринев.- А ты, землячок, как думал? - Взгляд незнакомца, обшаривавший комнату, остановился на открытой дверце отделанного никелем черного стального сейфа, вмонтированного в книжную полку. - Впрочем, нет! Я не считаю земляками предателей.Он подошел к телевизору, включил его.- Ишь ты, - завистливо сказал он. - "Магнавокс"! Небось не в рассрочку купили... Вы, кажется, изменяете своим правилам, Пал Николаич? Ведь вы каждый вечер слушаете одиннадцатичасовые известия. Эн-би-си, Си-би-си или Эй-би-си? Я лично предпочитаю слушать Москву.На мягко засветившемся голубоватом экране телевизора появилась чья-то болезненно сморщенная женская физиономия. Затем эта физиономия расцвела вдруг сияющей улыбкой. Набирая силу, голос диктора бодро, напористо проговорил:- Покупайте БРИСТАН! Только БРИСТАН заставит вас забыть о мигрени и головной боли! Запомните: Б-Р-И-С-Т-А-Н!Незнакомец сунул правую руку в сейф, выгреб деловые бумаги, чековые книжки компании "Америкэн экспресс", три пачки двадцати- и стодолларовых банкнотов.- Да, Пал Николаич! - сказал он громко, рассовывая деньги по карманам. Мы в Ге-пе-у все знаем о вас. Мы долго следили за вами. Например, я знаю, что вот-вот сюда войдет ваша супруга. Она немного запаздывает. Обычно она входит с чашкой чая для вас ровно в одиннадцать, чтобы вместе с вами послушать известия. Не так ли?Гринев, бледнея все заметнее, вцепившись руками в, подлокотники, невольно перевел взгляд с незнакомца на обитую темно-красной марокканской кожей дверь библиотеки.- А сейчас, - бодро произнес диктор, - вы услышите одиннадцатичасовые известия!..На экране появилась всем знакомая физиономия диктора Ричарда Бейта.Незнакомец подхватил со стола наполовину исписанный лист почтовой бумаги.- Что же заставило вас изменить своим привычкам? Может, старческая страсть к какой-нибудь грудастенькой американочке, а? Ого! "Его превосходительству Полномочному и Чрезвычайному Послу Союза Советских Социалистических Республик в Соединенных Штатах Америки господину..." - Ровно одиннадцать часов по восточному стандартному времени, - объявил диктор.В этот момент дверь библиотеки мягко отворилась.- Вот твой чай, Павлик, - сказала супруга Павла Николаевича, входя в библиотеку с серебряным чайным подносом в руках.- Поставьте поднос, Мария Григорьевна, - тоном приказа произнес за ее спиной пришелец, - и садитесь!- Кто это? - прошептала Мария Григорьевна. - По какому праву..- Сейчас все узнаете, - ответил незнакомец. - Сидеть! - прикрикнул он на поднявшегося было Гринева.Дулом "кольта" он захлопнул дверь, зацепил собачку на йельском замке, затем снова наставил револьвер на хозяина дома.- Таковы заголовки сегодняшних новостей, - сказал диктор, - а теперь подробности...В недолгой паузе слышно было, как тикают настольные часы.
На высоком лбу Гринева, окаймленном гривой серебристо-седых волос, выступили градины пота Маленькая, хрупкая Мария Григорьевна, теребя пояс халата, переводила растерянный, недоумевающий взгляд с мужа на позднего гостя, неизвестно как оказавшегося в библиотеке.- Итак, все в сборе, - с удовлетворением произнес человек с "кольтом". Кроме вашего эрделя, которого вы звали Черри, а полное имя которого было Флип-Черри-Бренди.- Черри? - встрепенулась Мария Григорьевна Что вы знаете о нем?.. Наш Черри умер три дня назад. Его кто-то отравил...- Это сделал я, мадам, хотя очень люблю собак. Я плакал над чеховской "Каштанкой"!- Зачем вы это сделали?!Незнакомец плюхнулся в массивное мягкое кресло, закинул ногу на подлокотник.- Мне, право, жаль Черри. Умный был пес. Я помню Трогательную картину: вы, Пал Николаич, и вы, Мария Григорьевна, старосветская парочка, смотрите в одиннадцать часов телевизор, а Черри дремлет вот здесь на ковре. Как только диктор умолкает, пес поднимает голову и смотрит на вас. "Сейчас пойдем, псина! Дай докурю трубочку!" - говорит Пал Николаич, и пес ждет. А как только Пал Николаич кладет свою трубку на стол, Черри вскакивает, вертит хвостом, прыгает от нетерпения, и все вы выходите в садик, и песик справляет свои дела, а вы садитесь на скамейку в беседке и слушаете журчание фонтанчика...- Зачем вы, гадкий человек, отравили собаку?- Но-но, барыня, не расстраивайтесь. Песику было десять лет, что равно семидесяти человеческим годам, так что он был старше вас.- Перестаньте разыгрывать эту гнусную комедию, - наконец обрел голос Павел Николаевич. - Что все это значит, сударь?Его лицо налилось кровью, по щеке пробежала капля пота.- Не волнуйтесь, папочка, это вредно при вашей гипертонии. Примите лучше таблетку серпазила. Перед смертью.- Перед смертью?..- Да, перед смертью. Ненавижу двуногих собак. Поэтому я с удовольствием приведу в исполнение приговор.- Приговор?Пришелец перестал раскачивать ногой. Сузились пуговичные глаза. Заметно побелев, напрягся палец левши на спусковом крючке "кольта".- Павел Николаевич Гринев! Контрразведка "Смерш" приговорила вас, как бывшего белого офицера, как одного из главарей белой эмиграции, как врага и предателя своей родины, как агента графа-фашиста Вонсяцкого, к смертной казни. Вас и вашу жену. Даю зам минуту на отходную молитву.Судорога сжала горло Марии Григорьевне. Гринев медленно встал, выпрямился, вскинул седую голову. В напрягшейся тишине громко тикали часы.Где-то за окнами едва слышно провыла полицейская сирена.- Слушайте, вы! - сдавленным от гнева голосом проговорил Гринев. - Если вы сейчас же не уберетесь вон из моего дома, я позову полицию!- Попробуйте! - с застывшей усмешкой на губах ответил человек с "кольтом".Марии Григорьевне казалось, что все слышат, как в невыносимой тишине громче настольных часов, громче голоса диктора стучит ее старое, больное сердце.А голос из телевизора увеличивал напряжение и без того до предела наэлектризованной атмосферы:- Сейчас вы станете свидетелем убийства!.. Павел Николаевич посмотрел долгим взглядом на Марию Григорьевну и, собрав всю волю, всю решимость, сделал глубокий вдох и потянулся к телефону.- Смотрите! - сказал диктор. - Этот человек смачивает волосы водой, а это убийство для волос!..В ту же секунду рыльце "кольта" плюнуло коротким пламенем.- Всегда пользуйтесь бриллиантином "007"!..Пуля ударила Гринева в грудь, свалила его в кресло. Он упал с перекосившимся лицом, судорожно схватился рукой за грудь. Вторая пуля попала чуть выше сердца, размозжила аорту. Плотное тело Гринева подскочило и замерло. Смерть, наступившая мгновенно, застеклила глаза.Дуло "кольта" дернулось в сторону застывшей от ужаса Марии Григорьевны, снова плюнуло огнем.Мария Григорьевна медленно сползла на пол. Глаза ее закатились.Убийца метнулся к открытому сейфу, стал запихивать в карманы чековые книжки, какие-то тетради, конверты.