Девис остановил машину на другой стороне улицы, взял свою бутылку и допил все, что в ней оставалось. Пустой сосуд выбросил на прибрежный
песок.
- Мне это нужнее, чем вам, старина, - сказал он.
Я озирался по сторонам.
- Не думаете же вы, что вам удастся войти внутрь и увести Броди, если он там? - продолжал Девис, вытирая лицо сомнительной чистоты платком.
- И тем не менее, это так.
- Как в фельетонах, а?
- Точно.
- Так вот, пожалуйста, не рассчитывайте на меня. Я слишком хорошая мишень, чтобы приближаться к Бату. Это же профессиональный убийца!
- И я тоже, - напомнил я ему. Он посмотрел на меня.
- Итак, старина, я все же останусь здесь. Я буду любоваться пейзажем и напишу о вас блестящий некролог, когда вас вынесут оттуда ногами
вперед. Какие цветы вы хотели бы иметь на своей могиле?
- Вы пойдете со мной, Девис! Я буду играть роль туриста, впервые приехавшего в Парадиз-Палм, а вы будете меня сопровождать. Вы покажете мне
верх дома, потому что Броди, видимо, находится именно там.
- Вот это нет! - воскликнул Девис. - Я не играю. Я останусь здесь на холодке. Я, конечно, не так-то легко пугаюсь, но от этого Бата моя
кожа становится гусиной.
Я прижал «люгер» к его боку.
- Вы пойдете со мной, или я попросту продырявлю вас! Он понял, что я не шучу и тяжело вздохнул.
- В конце концов, я могу зайти и выпить стакан пива. Не так уж это плохо, а?
Мы пересекли улицу, поднялись по ступенькам входа и вошли в ярко освещенный холл.
На нас никто не обратил внимания. Мы направились к бару. Бармен приветствовал Девиса кивком головы и предупредительно достал бутылку. Он,
казалось, хорошо знал журналиста.
Когда мы покончили со второй порцией, невысокий человек с губами тонкими, как лезвие ножа, с блестящими черными глазами, вышел из-за
портьеры и приблизился к нам.
- Хелло, Сансетта! - сказал Девис, притрагиваясь к полям своей шляпы. - Я вам представляю одного из моих друзей, который приехал сюда,
чтобы немного развлечься. Георг, вот Сансетта, о котором я тебе говорил.
Я кивнул головой, подумав, что несмотря на его рост, это весьма опасный человек, но вслух сказал:
- Салют! Очарован знакомством с вами! Он ответил на приветствие. По его лицу нельзя было определить, о чем он думал.
- Ваш город действительно очень красив, - продолжал я с таким видом, будто город принадлежал ему.
- Неплох, - ответил он, обводя комнату взглядом. Я наступил Девису на ногу. Он заворчал, но тем не менее спросил, играют ли сегодня в
покер, добавив при этом, что я хочу оставить здесь свои деньги.
Сансетта посмотрел на меня, потом на Девиса.
- Он - о'кей! - заверил Девис.
- Он может подняться наверх, играют в комнате № 5.
- Спасибо, - сказал я, доканчивая свой стакан. - Ты идешь? - спросил я у Девиса. Он покачал головой.
- Я лучше выпью еще стаканчик и уеду. Тебе придется вернуться на такси.
Я кивнул и направился к лестнице. На полдороге я обернулся.
В боковую дверь вошел Флагерти, в своем зеленом габардиновом костюме.
Нахмурив брови, он направился прямо к Девису.
Я поспешил скорее подняться наверх, и, посмотрев вниз, убедился, что он меня не видел.
Девис каким-то неуверенным движением приглаживал волосы. Флагерти заказал выпивку.
Я прошел по коридору в поисках пятого номера, не обнаружил его и направился на второй этаж.
Услышав позади себя шаги, я быстро взлетел наверх. В том коридоре, где я оказался, было две двери. Шаги затихли внизу.
Подойдя к одной из дверей, я прислушался. Молчание. Я подошел и послушал у другой двери. Чей-то голос говорил, но я не мог разобрать слов.
Я стоял и ждал, прижав ухо к двери, и внезапно услышал приглушенный стон, который вызвал у меня дрожь. Мне показалось, что Броди именно там, в
этой комнате.
Сансетта мог с секунды на секунду заметить, что меня нет среди игроков в комнате номер пять. Как только он это заметит, он определенно
начнет меня искать. Действовать следовало быстрее.
Я повернул ручку двери. Она не была заперта и отворилась.
Я вошел.
На кровати в углу лежал плешивый человек, одетый в серый костюм. На его лице были кровь и следы побоев. Руки и ноги его были привязаны к
кровати, во рту кляп. Возле него стоял маленький, коренастый человек, одетый в коричневый костюм. У него были кривые ноги, а обезьянье лицо было
одновременно глупым и угрожающим. В тот момент, когда я входил, он поднял свой огромный кулак.
- Подними-ка руки, Бат! - сказал я.
Его мускулы напряглись, он не шевелясь смотрел в сторону. При виде меня, его маленькие глазки стали жесткими. Правой рукой он сделал
движение, но я выразительно показал на «люгер».
- Лучше не надо, Бат... Меня зовут Кен...
Эти слова его остановили. Он медленно поднял руки до уровня плеч и вдруг рассмеялся, показав при этом свои черные, испорченные зубы.
- Салют, - сказал он.
- Катись к стене, - сказал я, не спуская с него глаз.
- Я же тебя все равно получу, глупец, - сказал он, смеясь. - Правда, несколько позже. Я ведь умею пользоваться оружием не хуже тебя.
- Посмотрим как-нибудь, - сказал я. - А теперь, повернись к стене!
Не переставая смеяться, он направился к стене.
- Повернись!
Он послушался.
Я подошел к нему и ударил его дулом своего «люгера» изо всех сил. Он упал на четвереньки, но сознание не потерял. Никогда я еще не видел
такой крепкой головы. Он неуловимым движением поймал мои ноги, и ему почти удалось опрокинуть меня. Я отбросил его ногой и снова ударил,
рукояткой на этот раз так сильно, что пистолет выскочил у меня из рук. Он опрокинулся навзничь.
Я разрезал веревки, которыми был привязан к кровати Броди, и посадил его, привалив к спинке, но он упал на пол, прежде чем я успел его
удержать. Он тоже был без сознания.
Я нагнулся, чтобы поднять его, когда дверь резко распахнулась и вошел Сансетта; он замер на пороге с разинутым ртом, увидев меня и Бата, и
рука его с быстротой молнии потянулась к карману за револьвером.
Я выпустил Броди и кинулся в ноги Сансетте. Мы сцепились и покатились по полу. Он стал бить меня ногами по голове, но несколько
освободившись от него, я ударил его в правый глаз.