– А как насчет того случая, когда он оставил на валуне свои любимые игрушки, чтобы их смыло в море?
– Просто такой способ избавиться от детских игрушек. Крис, пойми, ты не сможешь сидеть на диване, обняв его, и смотреть мультики про Тома и Джерри, когда Дэвиду будет двадцать.
– Уже понял. Пошли, ужасно есть хочется... Дэвид! Мы идем домой.
Они побрели по берегу, и Крису было приятно, что жена обнимает его рукой за бедро.
– Кстати, как себя чувствует наш инвалид? – спросила она и потерла ему грудь свободной рукой.
У Криса вдруг пересохло горло. Лучше бы она не напоминала.
– Неплохо. Хотя побаливает. Пожалуй, я получил по заслугам – нечего шататься по гребням дюн в темноте.
– С полным брюхом пива. – Она тихо хихикнула. – В следующий раз бери с собой фонарь.
В следующий раз! Как бы не так. Вывихнутая рука и ушибленные ребра были сущей ерундой по сравнению с тем, что он чувствовал в душе. Инстинктивно Крис стер из памяти самое худшее, но иногда у него появлялся какой‑то отсвет воспоминаний, всего лишь отголосок того, с чем ему довелось столкнуться лицом к лицу предыдущей ночью, и тогда казалось, что разум вот‑вот сорвется с якорей и улетит, чтобы укрыться в убежище безумия.
Разумеется, он ничего не рассказал жене. Ничего, кроме приемлемой части случившегося. Мол, случайно грохнулся башкой вниз с дюны двадцатифутовой высоты. И, по счастью, не сломал позвоночник.
Когда воспоминания прошлой ночи начали отступать, Крис стал обдумывать дела, которые назначил себе на сегодня. Почистить аквариум Кларка Кента – вода там в последние дни почему‑то всегда была теплой, да и рыбка выглядела как‑то необычно. А еще он хотел заглянуть в подвал морского форта.
У Криса за спиной заскрипел песок.
– Приготовься к смерти!
Крис обернулся.
– Папа, лови меч!
Дэвид кинул красный меч так сильно, что у Криса заломило кисть, когда он его поймал.
– Осторожней, Дэвид. Не забывай, у папы ушиблена рука.
– Он же легкий, пластмассовый. – Дэвид резко ударил отца мечом по ноге.
– Ой! Ну, я тебе отомщу! – Крис погнался за мальчиком, который, задыхаясь от смеха, бросился к морскому форту. – Отрезай его! – заорал Крис жене, изо всех сил стараясь не хромать. – Пусть ест пирог из песка и водорослей!
– Ну уж нет, – засмеялась Рут. – Деритесь сами, без меня.
Мечи с треском скрестились, и Крис позволил сыну потеснить его к форту, а Рут подбадривала:
– Бей ему по пальцам, Дэвид!
– Эй, ты за кого? – хохотал Крис, отбивая безжалостные удары сына.
– Пойдемте. Прилив начинается. А то нас отрежет.
Приливом уже затопило берег вокруг морского форта, и вода подбиралась к скатам насыпи. У них было предостаточно времени, однако следовало сделать крюк в направлении суши, прежде чем подняться на три‑четыре фута до насыпи, а потом вернуться в морской форт по дорожке, омываемой с обеих сторон волнами.
– Эй! Иди сюда, чудовище! – Они с Дэвидом фехтовали весь обратный путь до форта и даже когда входили в залитый солнцем двор через открытые ворота.
Крис с третьей попытки запрыгнул – в духе Эррола Флинна [11]– на старый деревянный стол возле фургона, на котором они иногда обедали во дворе. Дэвид продолжал фехтовать, с ликованием норовя уязвить лодыжки отца.
– Дэвид, тебе известно, что означает слово «садист»?
– Не‑е‑е... стой смирно, а я ударю.
– Крис... – Рут стояла, озабоченно озираясь.
– Дэвид... Перестань.
– Крис поднял руку, пытаясь понять, что там увидела жена. Все казалось совершенно обычным. Двор морского форта выглядел точно таким же, каким они покинули его с час назад. Стол, на котором он сейчас стоял, красный пластмассовый меч в руке, фургон с открытыми из‑за жары окнами – все на своих местах. Крис снова взглянул на Рут.
– Крис, ты не чувствуешь запаха?
Он принюхался.
– Бензин?
– Тут все им пропахло.
Крис слез со стола.
– Может, у машины прохудился бензобак?
Он сделал несколько шагов в сторону «форда» и заметил, что машина блестит. С автомобиля, мокрого от капота до багажника, буквально стекал бензин; под машиной он собирался в лужицы.
– Господи Иисусе! – Крис заглянул под фургон, где валялся старый ковер и полдюжины деревянных ящиков. Они тоже были насквозь пропитаны бензином.
Сердце заколотилось, в горле пересохло. Крис оглядел двор. Он казался пустынным. Либо попытка не удалась, либо они все еще готовились поджечь морской форт. Крис подумал о комнате на первом этаже, где хранилось полдюжины газовых баллонов.
– Мам, в чем дело? – В голосе Дэвида слышалась тревога.
– Дэвид, держи маму за руку. И не подходи к бензину.
Крис забежал за фургон, чтобы взять старое топорище, которое он поставил за дверью.
– Рут, я пойду проверю морской форт.
– Крис...
– Там может кто‑нибудь прятаться... – Он понизил голос до шепота. – Газовые баллоны. Если загорится, они взорвутся, как бомба.
– Ради Бога, будь осторожен.
– Не волнуйся. Скорее всего они смылись, когда увидели, что мы возвращаемся. Я все проверю внутри, а потом мы помоем из шланга машину и фургон... Присмотри за ним, пока я не вернусь, сынок. – Он отдал пластмассовый меч Дэвиду.
Крис обошел весь двор. За штабелями досок и кучами камня никто не прятался. Он быстро перебежал через мощеный двор к главной двери, ведущей в здание морского форта.
Дверь была закрыта; а теперь стояла распахнутой.
На каменной ступеньке виднелось пятнышко бензина размером с монету. Взвесив в руке топорище, Крис шагнул внутрь.
В вестибюле с трехгаллонной канистрой бензина в руках стоял человек, которого Крис меньше всего ожидал увидеть.
В белой рубашке, костюмных брюках, начищенных ботинках и шелковом галстуке... Тони Гейтман.
От неожиданности Крис на секунду оторопел, выпучив глаза, и кровь застучала у него в ушах. Тони тоже уставился на него, сжав тонкими пальцами ручку канистры.
– Ах ты несчастный подонок, – тихо прошипел Крис.
– Я знаю... Я знаю, что вы подумали, Крис. Все на самом деле совсем не так. Поверьте мне. Все не так. Я его остановил... Я проходил мимо... там, по дюнам, и увидел...
Крис поднял топорище. Оно было достаточно тяжелым, чтобы проломить череп, словно яичную скорлупу.
– Нам в глаза – мне, моему сыну, жене – вы говорите одно, мистер Симпатичный Парень, а за спиной выкидываете вон какие подлые фортели!
– Крис... Это не я! Смотрите...
– Нет, это вы смотрите. Вы вломились сюда; вы вторглись на частную территорию с целью совершить поджог. Боже правый, вам ли не знать, сколько труда, времени и денег мы во все это вложили? За два последних года я угрохал девяносто девять процентов своей жизни: планировал, переживал, просиживал в банковских кабинетах, беседовал с архитекторами и безмозглыми чиновниками. А теперь вы хотите все это спалить. Господи... Почему, Гейтман? Что мы вам такого сделали?
– Крис, послушайте. Я шел по дюнам и увидел Фокса. Помните Фокса? Он все поливал бензином. Я сумел отговорить его от этого... он...
– Где он сейчас?
– Я‑я.